Легенда Болота Техио. Часть 4

[Пушинки]

Душегубка подлетела к самому краю аллода, на вымощенный каменной плиткой выступ, и настороженно, слегка перегнувшись через край, посмотрела в затягивающий смертельный мрак со щупальцами, тянущий к её ногам свои длинные жадные лапы, и испуганно отпрянула. В голове крутились какие-то неразборчивые голоса, говорившие на разных, абсолютно не сочетаемых наречиях, ни одно из которых не было знакомо душегубке – и это сводило её с ума, лишало крупиц логики и разумности, заполняя все уголки и завитки сознания странной вездесущей идеей слиться с мирозданием, погрязнув, разложившись и растворившись в нём без какого бы то ни было остатка.

Бесшумно скользя по невозмутимой глади Астрала, лигийское деревянное судно с синими в этот день (или ночь) парусами плавно приостановилось напротив широким кругом раскинувшегося прыжкового устройства, которое тут же засветилась золотистыми лучами и искорками, крутящимися по кругу, подчёркивая своим золотистым свечение начертанные на портале руны и слова древних эльфийских заклинаний. Азия подлетела к кругу, встала в центре его и сильный поток энергии тут же аккуратно пихнул её в спину, плавно переместив на прыжковое устройство корабля. В такие моменты Азия всегда любила закрывать глаза, напуская тьму, и даже сейчас, когда кругом и так было хоть глаз выколи, за исключением редких на пристани фонарей, она всё равно блаженно прикрыла глаза, опустила крылья и в полной мере ощутила, как чьи-то нежные мягкие руки подхватили её и, словно младенца, плавно перенесли на судно, очень осторожно опустив на землю. Впрочем, здесь же Азия резко очнулась и, широко распахнув золотистый пламенем горящие глаза, сделала мощный взмах крыльями, чтобы не соприкоснуться лапами с прыжком, после чего перешла на статичное лёгкое взмахивание, дабы держаться примерно на одном уровне над поверхностью. 

Палуба пустела. Корабль отчалил. Лишь шумел где-то в своих важных внутренних органах разражающийся многовековой мощью реактор и тихий свист лился с капитанского мостика, едва различимый, но всё же слышимый душегубкой с врождённо тонким, чутким слухом. До асээ-тэпхских джунглей дорога предстояла не особо долгая. Где-то минут двенадцать. Пожалуй, кто-то в такой ситуации предпочёл бы провести свободное время, подремав на одном из немногочисленных пассажирских,  обделанных красной змеиной кожей, диванчиках на корме. Но Азию не устраивало такое положение дел и потому, не отходя лишний раз никуда дальше прыжкового устройства, лишь немного продвинулись вперёд, к носу корабля, душа снова вперила в Астрал зачарованный золотистый взгляд небольших глазок.

Непонятное вещество, непонятная материя. Все слишком мутно, не точно, обрисовано в пару ярких цветных штрихов наброском. Никто не давал Азии общее образование, особенно в сфере истории, а потому ей не были известны даже максимально обобщённые моменты истории Сарнаута.

Сарнаутцы делятся на два общих типажа: те, кто считает происходившие когда-то и происходящие сейчас в мире вещи легко объяснимыми (ведь этому учат в школах и академии), и те, кто, даже не смотря на объёмные познания в исторической сфере, затрудняются утверждать истинную достоверность всем известных данных и фактов. Азии было далеко до этого. Астрал влёк её, зачаровывал, опутывал и утягивал за собой. Порой, она боялась даже думать о нём, так как это могло вызвать смутный шёпот голосов в её голове. Эти голоса всегда спорили и это доводило до изнеможения. Абсолютная неспособность понять о чём они говорят и чего хотят от душегубки морально выматывали её. Но она раз за разом возвращалась к мысли о них, вспоминала их перед сном, когда чего-то ждала, когда летела на встречу с новоиспечённым клиентом. Не думать обо всём этом было к крайней степени не то чтобы глупо, но бесполезно. От таких мыслей так просто не избавиться. Приходилось мириться. И Азия со временем уже практически начала привыкать к этому странному астральному магнетизму.

Судно остановилось, прервав неравномерный поток обрывков мыслей, смеженных и переплетённых между собой. Прыжковое устройство сработало, как всегда, точно и аккуратно. Теперь душегубка оказалась в лигийском стане перед большой дорогой мелкой песочной насыпи. Несколько взмахов слегка потрёпанных и малость подуставших крыльев – и душегубка уже плавно скользила вдоль самой каймы аллода, не заходя вглубь джунглей и стараясь лишний раз избегать активной, особенно ночью, живности.

Асээ-Тэпх, надо сказать, не засыпал так же глухо, как это делало Светлолесье. Здесь всегда нужно быть начеку. Всегда есть кто-то, кто хочет найти себе добычу и полакомиться ею за ближайшими руинами очередного «наследия предков». И дабы на лигийский склад провианта не покушались по ночам лесные твари, охрана здесь была выставлена по всему периметру и сменяется каждые восемь часов. Не только часовые и дозорные, но и сама по себе стража, довольно многочисленная, тщательно распределена по всем лигийским закоулкам. Освещение тоже было весьма обильным, а фонари и редкие факелы напоминали магические горящие сферы, чем здесь, впрочем, не баловали. Асээ-Тэпх, он хоть и аллод магических джунглей, всё равно, так уж закрепилось, что здесь сыздавна расположены военные ресурсы ближнего боя: в основном воины, чуть реже паладины. Единственным, что разбавляло эти щитово-мечевые формирования, были ищущие приключений неопытные некроманты, которых почему-то сюда с неизмеримой силой тянуло, как вот и Азию к Астралу. Они слонялись по лесам, уничтожали агрессивных животных и порождения тьмы, не обходили стороной и огров, симпатиию к которым, честно сказать, вообще во всём Сарнауте мало кто испытывал.

Едва слышно шелестя ночным тяжёлым воздухом, полным резких запахов алоэ и очень сильной влаги, Азия незаметно скользила по краю земли, пристально вглядываясь во тьму перед собой. И через Пепельный берег, по жёлто-фиолетовому песку рисуясь тенью, осторожно обойдя сторонкой место силы, мирно дремлящего под надёжной охраной солдат, вдоль границы затянутого паутиной снов Эльджуна – к Болотам Техно, в клубящийся туман...

– Сшшшш? – душегубка издала чистый шипящий звук, насквозь пронзающий белёсую пелену, скопившуюся над даже ночью странно тёплой мутной булькающей водой, и слабое эхо ответило ей в тональность, отразив вопросительные интонации угрозой, возникшей откуда-то из глубины души это заколдованного места.

– Проявисссш... Я пришшлассс... Ты жжшше этого хотсссела? – Настороженно произнесла Азия в мёртвую мглу и нервно замотала головой в поисках пугающе простого, смертного и непропорционально вытянутого силуэта баньши, укутанного в рваное тряпьё, обрывками свисающего с почти проглядывающих сквозь излишне тонкую бледную мертвенную кожу худых и полых костей. – Ты ссссама меня посссвала! Я хочшшу ссснать, ззачем? Отсссветь же мне.

Туман всё клубился, ни одной тенью больше не стало. Как были шарообразные крупные фигурки плотоядных слизней, еженочно и ежеденно здесь пасшихся, так только они здесь и остались. Внезапно подул западный ветер, и белесовость немного просветлела на общем фоне. Азия растерянно тряхнула головой и, в этот раз уже испуганно-нервно, огляделась. Только сейчас она поняла, что не знала, зачем и как шла сюда, что побудило её это сделать, ведь никакой причины, как таковой, в ее появлении здесь не было. Особенно нелепым оно было на фоне кромешной ночной тьмы, окутавшей душегубку и весь призрачный Асээ-Тэпх.

«Что я здесь забыла... Я же должна была идти прямиком к дому, как и сказала мне Белояра. Так каким же образом я вообще могла здесь очутиться...»

Голова кружилась и наливалась, словно спелое яблока, до крайней своей степени тупой ноющей болью, тянущейся через все нервы, каждую клеточку, каждый кусочек вещества, каждый атом. Азии хотелось кричать и плакать. Глаза непонятно горели, от чего дико хотелось их прикрыть, но вариант оказаться посреди странного болота Техио практически в полночь, абсолютно одной и стоять здесь с закрытыми глазами, когда ты и так почти полностью лишён зрения из-за густой и влажной тьмы – это было бы явным безумием. Хотя им же и было уже одно здесь пребывание.

Душа поняла, что в какой-то момент что-то определённо пошло не так и она действовала, не задумываясь над тем, в чём нужда определённых поступков – зачем ей нужно было являться на это водное кладбище нечисти? Потому ли, что её саму можно было считать нечистью? Но разве эти стереотипы не в прошлом? Разве кто-то ещё обвиняет душегубок в их происхождении от тёмной магической материи? Неужели хоть кого-то до сих пор ещё смущает этот фактор? А если нет? Что, если это действительно так? Что, если внутри каждой души живёт и теплится полу-затухший, но не погасший до конца огонёк зла, который зовёт и призывает их отказаться от своего относительно мирного существования и положить свою жизнь на служение Великому Вселенскому Хаосу?

Азия передёрнула плечами от такой мысли и неловко поёжилась. Несмотря на вечно поддерживаемую в её теле достаточно высокую температуру, душегубка явно ощутила покалывающий меж лопаток холодок, скользящий по бледной горячей коже, и мурашки, пробежавшие по рукам. Да, душа не понимала причину, по которой тут оказалась, но сейчас ей нужно было явно ломать голову не над этим, что она, к счастью, понимала. Надо было сматываться отсюда. И как можно скорее. Пока то, что привело её сюда, не дало о себе знать в какой-то страшной и непредсказуемой форме.

Искренне стараясь не создавать крыльями лишнего шума, душегубка быстро вынырнула из серо-белого, неприятно отсвечивающего жемчугом при слабом лунном свете, тумана и ринулась прямиком в джунгли, забив на то, что это далеко не самый безопасный маршрут, который можно выбирать, а особенно ночью. Но тешила её только одна мысль – это был самый короткий путь до места силы. Там точно есть лигийцы, разумные или относительно разумные существа, у которых есть оружие помощнее длинных когтей, сейчас казавшихся абсолютно бесполезными и неспособными отразить практически ни одно нападение. До точки было не так далеко, но и туда нужно было долететь. Возможно, канийцы там посмеются над перепугавшейся душой, но всё же едва ли они откажут ей в телепорте. В конце концов они граждане одного государства, одной фракции. И у них точно есть сердце, в отличие от некоторых слоняющихся по лиановым зарослям порождений чёрной магии, воплотившихся в обликах животных.

Как же жалела сейчас душа, что их расе не положено иметь камень перемещения. Простая руна, которая может легко поместиться в кармане поясной сумки, могла бы сейчас в мгновение ока вернуть её в Новоград, прямо в башню Айденуса, где двери оставляют открытыми и на ночь. Пусть там и есть пара стражников, едва ли они что-то сказали бы Азии, появись она там пролётом, но, согласно повелению Избора, ближайшего соратника Великого мага, всем существам, не принадлежащим к четырём основным расам, населяющим Кватох, не положено иметь в прямом доступе никаких магических атрибутов, помимо вручённых им их хозяевами или нанимателями. Кто же мог предположить, что именно сейчас Азии будет так сильно хотеться иметь рядом с собой своего нынешнего работодателя – невысокого эльфа с призрачно-голубыми волосами, вечно задумчивыми глазами и редко промелькивающей на его лице снисходительной улыбкой, которая на деле же означала искреннюю благодарность к душе, его оберегающей.

Вам знакомо это параноидальное ощущение, что кто-то смотрит вам в спину? Даже не так... Словно кто-то не просто глядит вам вслед, но ещё и идёт за вами шаг в шаг, постепенно нагоняя. И как бы тебе в такой момент не хотелось убежать от этого странного ощущения, от этой незримой тени, это никак не получится. Над таким ощущением в мирное время можно посмеяться дома, забравшись с головой под одеяло и уверив себя, что находишься в полной безопасности, но когда ты на открытой местности, а вокруг тебя ещё и активно ищущая крови и плоти в качестве финального блюда на ужин агрессивная живность. И пусть в обычное, дневное время эти твари не казались Азии такими уж опасными, она не видела в них особой угрозы и привычно относительно легко с ними справлялась, но сейчас... Ночью... Она не знала, что её ждёт за тем, и тем, и даже вот этим, ближайшим, деревом. Она не знала, прячется ли кто-то в траве в засаде, чтобы тут же выпрыгнуть на неё. Крылья – это, конечно, преимущество, но только если ты можешь ими воспользоваться. Будучи застигнутой врасплох, в шоковом состоянии, душа может просто зависнуть в воздухе, лишённая возможности шевелиться в какую-либо сторону.

Мерзкий липкий страх полз по коже, шкрябал её, царапал, оставлял за собой продолговатые полосы, истекающие невидимой кровью, он душил душу, взявшись своими семью руками за горло и крепко его сдавив. Впервые в жизни Азии хотелось кричать. Кричать от накатившей на неё глухоты. Кричать, чтобы просто не молчать. Кричать, чтобы хоть что-то слышать. Чтобы ощущать себя живой, существующей в этом диком и невнятном мире. Сердце бешено билось в груди, в висках пульсировало, а в глазах немного плыло, но душа специально старалась сфокусировать своё внимание на безумных чёрных силуэтах деревьев с мощной корневой системой, вырывающихся из-под земли, словно лес когда-то был живой, такой же живой, как сейчас Азия.

И тоже хотел сбежать из этого жуткого места концентрации энергии неконтролируемого, льющегося бурным потокам по извилистым дорожкам и буйным кронам, шепчущим проклятья зла, но кто-то остановил их страшной силы заклятием. Так они и остались не по своей воле стоять в вечности, перекорёженные, извивающиеся, искажённые испугом, храня самые и самые жуткие тайны этого места, никого ближе к ним не подпуская, пряча происходящие страшные вещи за перешёптывающейся листве. 

Просмотреть полную запись