Рождественская мелодия (в память зиме)

[Пушинки]

Примечание автора:
Написано в честь уходящей уже (ещё) зиме и порадовавшему едва ли не весь мир бесконечным обилием снега февралю, одному из моих любимых месяцев. А ещё писалось чисто под Богемскую рапсодию, почему-то к ней возникли именно такие, зимние ассоциации. Ну, и мне захотелось сделать Сарнаут немного семейной Вселенной, а потому здесь появились дети и их родители, что звучит, понимаете, немного непривычно, но зато как по-домашнему. 
И последнее. Замечу, что действия происходят в несуществующей локации АО, которая имеет в себе основу Новограда по внешнему виду, но внутреннюю суть зимнего курорта, так как там обе фракции могут находиться одновременно и не вступать в конфликт. Так сказать, чтобы праздник был для всех. Да и в противном случае симпатия канийца к хадаганке склонила бы весь рассказ едва ли не к трагедии, хотя он всё равно в своём роде трагедией и является. Только очень тонкой, лёгкой, воздушной, словно безе, и рождественской, как имбирный пряник. 
 

Рождественская мелодия

С наступлением Рождества городок будто преобразился. Ярко горящие застеклённые витрины, где покоилось неисчислимое количество бубенчиков, плюшевых игрушек, праздничных маскарадных костюмов, браслетов, колечек и витых леденцов, так любимых малышами, так и влекли к себе. Сияющие вывески манили прогуливающихся зайти внутрь, выпить горячего шоколада с кусочком торта. Повсюду звенела ненавязчивая рождественская музыка, по улицам ходили разодетые в Санта-Клаусов канийцы и канийки, эльфы и эльфийки, нарядные зэм, орки и гибберлинги – они дарили всем красные колпачки с потрепанными небольшими белыми помпонами с пожеланием счастливого Рождества.

Один из таких весёлых Санта-Клаусов в один миг подлетел к случайному прохожему и, со звонким смехом нацепив ему на голову колпак, тут же растворялся среди толпы других таких же, как он. Маг, а это был именно он, остановился на месте в некотором недопонимании и немного растерянно дотронулся рукой до своей головы, на коей теперь красовалась красная шапка из тонкой материи с белыми краями и шариком на конце. Почти окоченевшая от холода рука ощутила лёгкие касания твёрдой, слегка колючей ткани, покалывающей оледенелые пальцы. 

Смеялись дети, их родители, а влюблённые парочки мило ворковали, будто бы никого не замечая. Проходя мимо светящихся магазинчиков и забитых людьми кафешек, можно было ощутить исходящее оттуда тепло и слабый аромат глинтвейна – от уличных лотков с горячими напитками, откуда в воздух поднималось большое облако клубившегося пара. Мимо с песнями и пританцовыванием прошла небольшая компания студентов, радуясь выходным и наступающему торжественному зимнему празднику.

Каниец остановился на окраине улицы и устремил свой задумчивый взгляд на небеса, где вяло сияла Луна в окружении плотных снежных туч, почти незаметных в глухой темноте, из которых, словно с конвейера, сыпались снежинки, постепенно покрывая ещё чистые участки своим пуховым покрывалом. Эти маленькие кристаллики таяли, попадая на кожу лица, оставляя после себя лишь небольшие капельки воды, от которых щёки начинал покалывать холодок.

Пряча нос в мягкий шарф, от которого исходил слабый аромат сочных мандаринов, невысокий парнишка запустил свои руки в тёплые карманы, спасая их от озорного мороза, что этим вечером решил всех живых существ, населяющих прекрасную и праздничную Вселённую Сарнаут, заставить превратиться в огромную глыбу льда. По светлому печальный взгляд, прикрытый густыми ресницами, усыпанных слоем белоснежных сияющих снежинок, плавно скользил по витринам дорогих магазинов, не задерживаясь ни на одном из них. Какая-то тоска и мечтательность исходила от этого одинокого мага, блуждающего по праздничным центральным улицам и теряющегося среди разноцветных гирлянд, праздничных украшений, скрывающегося за навесом весело танцующих в воздухе снежинок. 

От промёрзлого ветра никак не спасала длинная тёмно-синяя осенняя накидка, исшитая то ли золотыми, то ли серебряными, естественно, что крашеными, нитями в причудливых узорах и орнаментах, то ли животных, то ли вьющихся вдоль каймы пышным цветом цветущих цветов, достающая канийцу почти до самых колен, как и наличие на голове колпака, из-под которого выбивались слегка вьющиеся на концах светлые взлохмаченные волосы, напоминающие не столько сено, сколько песок нежностью своего оттенка. Он приподнял голову и выдохнул небольшое облачко тёплого пара изо рта, которое, порадовав взгляд буквально мгновение, тут же растворилось в пространстве.

В какой-то момент взгляд одиноко разгуливающего парнишки привлекла одна особо громкая особа, стоящая посреди улицы в окружении своих друзей и заливающаяся звонким смехом. Её длинные каштановые волосы витыми локонами покрывали гордо расправленные плечи, но эта озорная улыбка, от которой на щеках появлялись очаровательные ямочки, и смеющиеся золотисто-карие глаза выдавали в ней истинно лисье начало. Городская лисичка. 

Ноги будто бы обвили древесные корни, блокируя любое движение; что-то намертво сковало конечности, лишая всякой возможности шевелиться или хотя бы сдвинуться с места, приковало взгляд к девушке, судя по семенящему рядом с ней питомцу – язычнице, с оленьими рожками в распахнутом чёрном пуховике и кожаных сапогах на каблуке. Внутренности сжало, неприятно закололо где-то в области висков, но взгляд оставался всё таким же призрачно ясным. 

Случайно встретившись глазами с увлечённо что-то рассказывающей юной особой, каниец мысленно сделал шаг назад, на секунду он будто бы потерял равновесие, и показалось, что земля поменяла угол наклона, сменила полюса, и стало особенно холодно, по позвоночнику крохотными шажками пробежался холодок, стыдливо покраснели уши. А на лице промелькнула смущённая улыбка, принявшая скорее какое-то жалостливо-виноватое выражение. Порозовевший то ли от холода, то ли от неловкости нос вновь спрятался в мандариновое тепло шарфа, чёлка прикрыла уставившиеся на покрытую снегом землю бирюзового оттенка глаза. 

Услышав смех совсем рядом, буквально у своего уха, маг вздрогнул и поднял тоскливо-испуганные глаза, с трепетным ужасом обнаружив рядом с собой обладательницу оленьих рожек. Пухловатые губы слегка приоткрылись, пытаясь вымолвить хоть пару слов оправдания, но они так и замерли на языке, не сорвавшись. Получилось крайне нелепо, нос ещё глубже укутался в шарф.

– С нами хочешь пойти? – Обворожительно улыбнулась хадаганка, протягивая руку потерявшемуся в смятении пареньку, что с каким-то невинным удивлением наконец позволил себе взглянуть собеседнице прямо в глаза, но та лишь снова весело рассмеялась. – Извини, такие замёрзшие котята нам в компании не нужны, весь праздничный настрой сбивают.

Её смех мог бы быть заразительным, если бы не слёзы, мечтающие появиться на очаровательно-умилительном юношеском лице. Однако вся соль уже давно испарилась, оставив после себя лишь сладковатое послевкусие.

Под звон хохочущих бубенчиков она ушла с хитрой усмешкой на губах, шутливо подмигнув на прощание и махнув рукой в след, перед тем, как повернуться и двинуться вперёд со своей компанией под удивлённые возгласы, ахи и разражающийся в пространстве смех друзей, кому шутка над замершим в восхищении пареньком показалась до ужаса забавной. Они шли по разноцветно сияющей улице, веселясь, хохоча и поддразнивая друг друга. Лишь на секунду в мозгу одного из товарищей промелькнуло липкое чувство сковывающей душу потерянности и смятения, но тут же исчезло, растворилось под влиянием звонящего девичьего смеха и по-лисьи хитрого, завораживающего взгляда золотисто-карих глаз и обворожительно-соблазнительной ухмылки.

Просмотреть полную запись