Происшествие в эльфийском квартале

[Пушинки]

Кватох, Новоград. 

Эльфийский квартал, как всегда, гудел, из всех концов и из всех щелей доносилась до ужаса въевшаяся в мозг рассыпающаяся мелодия. Там было многолюдно, а ближе к каменной арке вообще толпа людей собралась. Среди них были и старики с длинными серебряными, кое-где всклокоченными, бородами до пупа, а кое-где аккуратно расчёсанными и даже подвитыми на концах. Там же стояли канийцы среднего возраста, тоже бородатые в большей своей степени (и что за странная дикая мода пошла на бороды, скоро уж и эльфийки себе потребуют маленькие козлиные бородки приклеить на острый подбородок), они были явно помоложе старцев, но ничуть не уступали им в любопытстве. Всё шумели и толкались, пытаясь пробраться куда-то вперёд. А самыми громкими из всех здесь собравшихся были, конечно же, с полметра ростом маленькие обзорные существа, в прошлом, как подозревают нынче некоторые особо брезгливые к этим созданиям учёные-эльфы, воинственные хомяки – гибберлинги в своих извечных меховых шубках и с собранными в хвост волосами на затылке. Эти весёлые создания скапливались сначала тройками, потом объединились в шестёрки и всё дальше да дальше... В итоге их оказалась целая толпа, и, надо сказать, именно эта толпа была ближе всего к шоу, имевшему место быть с утра пораньше в обычно довольно мирном эльфийском квартале. Эльфийки тихо смеялись, прикрывая рот ручками в белых атласных перчатках. А происходило вот что... 

У прилавка, по обычаю занавешенного тканями, то есть чуть поодаль от него, стояла канийка и эльфийка, которую все местные знали как наставницу портного дела. Обе выглядели весьма враждебно, казалось, их взгляды прожигают друг друга, а само дыхание раскаляет атмосферу летнего денька, и без того обещающего стать достаточно жарким. 

— Я Вам говорю, это ненормальные цены! — возмущённо восклицала канийка, вся покрасневшая до кончиков ушей. Её яркие, практически ядовитые короткие рыжие волосы растрепались и теперь торчали в разные стороны, что делало девушку похожей на большого оранжевого утёнка со слегка намокшими крохотными пёрышками. 

— А я Вам отвечаю, что цены здесь устанавливаю не я! — наконец не удержавшись, рявкнула наставница по шитью, до этого просто стоявшая с видом, будто ей все надоели, и закатывающая к чистому лазурному небу свои золото-лимонные, щедро подведённые тушью глаза да так, что слегка виделись белки. Надо сказать, ситуация вымораживала её донельзя и ей до ужаса хотелось как можно быстрее со всем этим покончить и исчезнуть в своё привычное размеренное торговое состояние. 

— Да вы совсем обнаглели со своими пуговицами! — в очередной раз всплеснула руками канийка и потом ими же обхватила голову. — Люди добрые, что за невозможные условия труда у нас? 

— Всё у вас возможные условия труда, — съязвила эльфийка и, скрестив на груди руки, кинула полный негодования взгляд на собравшуюся толпу, а впрочем, ничего никому так и не сказала, ведь клиентура такая клиентура. Одно дело, если скандал устраивает какая-то неизвестная низкоуровневая особа, это можно просто списать на случай. И совсем другое дело, если ты нагрубишь какому-нибудь полноценному потенциальному покупателю. Кто знает, чем это может обернуться. 

— Да вы понимаете, что я и так с ног сбиваюсь? — всё не унималась девушка, ситуация её очень задела, и теперь она уже просто трещала, как заведённая, практически себя не контролируя и плохо осознавая свои действия или их возможные последствия. 

— Это меня не касается. Я всего лишь продаю товар по заявленной мне цене. И я не могу снизить её, повысить или как угодно изменить. Если у вас вопросы к стоимости товара, так задавайте их моему начальству или поставщику, но не мне. 

— Агния! — прозвучало как-то приглушённо из глубины толпы и потом повторилось, уже громче и увереннее. — Агния! — кто-то пробирался сквозь ряды людей, осторожно их раздвигая и стараясь никого не задеть и не задавить. — Ой, извините ради Тенсеса.

Канийка со злобой смотрела на наставницу по швейному делу и будто бы больше ничего не слышала. Казалось, она и не замечала ничего другого, что происходило всё это время вокруг неё. 

— Агния! — из толпы высунулась взволнованная золотоглазая эльфийская моська с длинными рыжими волосами, насильно выпрямленными на вечно вьющихся концах. — Агния, я тебя еле нашёл, ну ты даёшь. Ты чего тут устроила, а? 

Девушка не видела его, не слушала, не замечала, а потому эльфу пришлось всё-таки с трудом перешагнуть веселящуюся толпу гибберлингов в самых первых рядах, чтобы очутится совсем уже рядом с канийкой и, схватив её за рукав белой хлопковой рубахи, потянуть за собой. Тут она наконец-таки заметила товарища. 

— Эй, ты чего такого делаешь? — удивлённо пробурчала канийка, поняв, что её тащат и сопротивляться нет абсолютно никакого смысла. 

— Пошли-пошли, — уверяет эльф и сам себе в ответ незаметно кивает головой. — Нечего тебе тут делать да смешить честной народ. Весь Новоград уже о тебе толки ведёт. Не надо становится мировой знаменитостью таким образом. Если уж захотелось, найди способ получше. 

Интерес толпы спал, новоградцы начали бурчать, зевать и медленно расходиться. На всех накатило разочарование, что увлекательное шоу под названием, как потом его осветили газеты "Истерика нищей в эльфийском квартале" закончилось. 

Швея возвратилась на своё законное и тихое место, жутко недовольная тем, что её отвлекли от размеренно мирной и привычной работы такими глупостями, как чья-то истерика. Неохотно плелась за эльфом канийка: они прошли к тому времени уже приличное расстояния, от эльфийского квартала до Светолесья. Меняющийся городской пейзаж на виды Светолесья успокаивал девушку. Берёзки весело позвякивали серёжками и нежно шелестели молоденькими сочными салатовыми листиками. Когда двое спутников в гробовом молчании доходят до водопада, там они останавливаются, и канийка, с явным удовольствием, плюхается на землю. 

— Как давно я тут не была, я уж и забыла, как выглядит это место... Ты знаешь, оно для меня всегда было особенным. 

— Знаю, — довольно заметил эльф, пожимая плечами. — Потому я сюда тебя и привёл. Не знаю, что ещё может привести тебя в чувство. 

— Спасибо... — тихо поблагодарила девушка приятеля и слабо улыбнулась самыми краешками губ. 

— Да чего спасибо-то, скажи лучше, чего ты так завелась. Ну, подумаешь цены. Всегда можно занять, а потом вернуть. Ты могла меня попросить, в конце концов, а не устраивать всё это. Мы же друзья, что за единичные разборки. 

— Извини... — совсем уже тихо пробормотала девушка, стыдливо впирая взгляд в землю, покрытую щедрым слоем густой изумрудной травы.

— Да чего уж тут извиняться, — махнул рукой парень. — Просто знай, что я всегда могу тебе помочь, если вдруг тебя посетит такая мысль. Не хочешь, к слову, пофармить? 

— А что, куда пойдём? Так-то я только за! — обрадовалась девушка, и на лице её расцвела искренняя улыбка. 

Просмотреть полную запись