Зарисовка из будней начинающего некроманта

[Пушинки]

– Я не могу больше! – практически прорычал из последних сил некромант, еле держась на своих тоненьких трясущихся ножках. – Не мо-гу! Ты по-ни-ма-ешь? Не мо-гу боль-ше!

Высокая и странно худощавая для канийца фигура стояла накренившись. Грудная клетка то поднималась, то опускалась - мужчина очень тяжело дышал, словно у него была астма. В глазах плыло, краски смешивались, терялась чёткость, и всё превращалось просто в сплошную кашу, будто кто-то вымыл целый акварельный набор под сильным напором струи и прямо на бумагу. 

– Чего ты не можешь? – немного удивлённо переспросил эльф, более молодой и явно не такой уставший, как его собеседник.

– Просто. Ничего не могу, – признался мужчина, подбиваемый насущным желанием прямо так свалиться на землю. Будто это кого-то будет тревожить. Лежит себе каниец и лежит. Подумаешь!

– Да чего ты, мы же только начали. Хотя нет, основы ты уже знаешь, – тут же спохватился юный некромант с длинными чёрными волосами и чрезвычайно серьёзным лицом. - Давай ещё раз пройдёмся по спам умелкам и ротации. 

– Ух... – вар измученно выдохнул скопившийся в его лёгких клочкообразный воздух, грудная клетка ныла, да и ноги тоже не так сильно отставали по уровню усталости.

Послышался тот самый свистящий звук, когда что-то мгновенно рассекает пространство, разрезая его на несоразмерные пласты. Некромант уже в тысяча двести тридцать первый раз за последние сутки тяжело вздохнул и постарался максимально сконцентрироваться на всём том, что заучивал столько времени. 

— Начали! — звучно прокричал вар, взмахнув рукой, и тут же встал в изначальную позицию, сгруппировавшись так, чтобы в любой момент можно было рвануть с места или же, наоборот, увернуться, блокировать или избежать целенаправленной атаки. 

Пыль летела во все стороны, две фигурки ловко перемещались по арене, почти не оставляя за собой следов, лишь столб встревоженного песка, поднявшегося в воздух. К удивлению некроманта, в это время до сих пор ещё никто не появился на арене. Будто бы это было и не Светолесье. Будто бы это было не под самым боком лигийской столицы. Будто бы сегодня было не воскресенье, а сейчас был не вечер. Оставалось удивляться и только, а впрочем, это весьма упрощало работу как некроманту, так и варвару, ведь, будучи окружённым людьми, сконцентрироваться куда сложнее. Да и перспектива образования очереди в желании померяться гсом да рунками тоже вносила бы свою лепту. А так... Лениво подпевали уставшие от тяжёлой рабочей недели птицы, светило солнце, как обычно ярко, будто бы стремясь ослепить своими лучами. Радовала лишь кружевная тень, укрывающая сражающихся от безумно белых потоков света. 

Закончив тренировку, когда варвар был наконец-таки удовлетворён результатом, который выдал некроманту дпс-метр, два товарища разошлись по своим так называемым делам. Это было для них привычным и максимально комфортным исходом. Они не видели никакой необходимости корчить из себя что-то, пытаясь слюбезничать друг перед другом. Можно было сказать, что они даже в какой-то мере общались на контрактной основе, хотя на деле же никакого контракта никогда подписано не было, да и если бы даже был, то оказался бы он весьма односторонним, как это ни странно. И всё же оба знакомых были крайне довольны тем, что их связывали такие простые и прямые отношения. Что может быть лучше дружбы? Только договор на добровольной основе. 

Некромант, чьи суставы дико ныли от перенапряжения, решил, что пока все последствия тренировок во всей своей прелести на него не нахлынули, можно провести вечер в компании недавно приобретённой им литровой бутылочки аэдского вина, которую ему всё же удалось отрыть в старинном деревянном сундуке, на самом его дне, уложенную в белые с красными узорами полотенцами. 

– Кто же составит мне компанию лучше, чем я сам? – размышлял каниец, тихо насвистывая себе под нос какую-то замысловатую мелодию, напоминающую будто бы пение светолесских птиц. Но хватит с него на сегодня Светолесья. Больше туда ни ногой. — Где-то тут точно был портал, я помню. 

Ещё несколько минут некромантов поблуждал около астральной академии, всегда такой чистенькой и беленькой, что самому лишний раз хочется вымыться или попариться в банке, да она-то тоже в Светолесье. Нет. Сегодня никакого больше Светолесья. Потолковав с работниками академии, мужчина наконец разобрался, что да как, и вот уже вскоре очутился в столь любимой им локации – в Темноводье. Да, место, казалось бы мрачное, но к чему только не лежит душа человека, что только не способна она полюбить и в чём только она не находит собственное смутное отражение. Жизнь как зеркало, а вкусы и личностные предпочтения как его серебряное покрытие. 

Отдалившись чуть дальше от Слободки, некромант уверенным шагом направился в сторону Лукоморья. Конечно, он мог сразу телепортироваться туда, но разве был бы в этом смысл? Разве что... Экономия времени. А кому его жалко, времени-то этого. И так каждый день мы тратим его сотни и сотни раз на абсолютно бесполезные и глупые действия. Так разве жалко потратить минут двадцать на приятную прогулочку по лесу, когда всё вокруг так и дышит хвоей, слышатся голодные крики зверей, и зловещее карканье воронов раздаётся где-то невдалеке. Под ногами радостно пылилась высыпанная песком дорожка, светило вечернее пряно-жёлтое, как большая хлебная лепёшка, солнце, лаская своими лучами травку и животинку, что с таким восторгом желали жить в этом обременённом тяготами мире. На протяжении дороги солнце начинало светить всё ярче, желтее, теплее – до Лукоморья было уже рукой подать. Высоченные сосны казались уже более дружелюбными и даже их ветви уже больше напоминали не шипастые дубины, а пушистые зелёные кошачьи лапы. 

Вот и Учёный кот, больше похожий на льва, вымеряет шагами расстояние от портала до дуба и обратно. Вот и эльфийская беседа, как всегда, изящная и идеально чистая, радостно поблёскивающая золотой изгородью. Вот всё больше и больше открывающийся вид на охристые тёплые болота с грязно-травянистой мутной водой и сочными жёлтыми солнышками-кувшинками, венчающими тарелки тёмно-изумрудных листьев. Вот и тот самый громадный корень, своим горбом выпирающий из-под земли и образующий удобное сидение. На него и уселся с облегчением некромант, вытягивая ноющие от боли ноги. Порывшись в сумке, мужчина извлёк оттуда бутылку рубиново-кровавой жидкости, почти целую краюху белого хлеба, с одним лишь отломанным боком, и несколько крупных спелых апельсинов, их плотная ярко-оранжевая кожура игриво поблёскивала редкими бликами. Некроманту вдруг захотелось улыбнуться, но казалось, что для этого не было никакой причина, а потому нет и никакого оправдания для такого поступка, но всё же... 

Каниец тихо хмыкнул в усы, и его губы растянулись в удовлетворённой улыбке. И почему-то злобно завыл западный ветер, как воет дикая голодная собака, заплутавшая в непроглядно мрачных хвойных лесах Гиблой чащи. 

Просмотреть полную запись