Изнанка Зеркала

[Shila]

 

Человеку свойственно планировать будущее, ставить себе цели и идти к ним. Но порой судьба поворачивает совсем в иное русло, приходится пересматривать взгляды на жизнь, раз за разом переосмысливая своё отношение к окружающему миру. Главный герой – Сергей Стужев, родом из глухой деревни, парень с незатейливыми планами на ближайшую перспективу. Вдохновившись поступком своего единственного друга, Стужев принимает решение в корне изменить свою жизнь. Он покидает родные края и поступает на военную службу, где сталкивается с реалиями жестокого мира за пределами нейтральных территорий. Множество испытаний ожидают его на этом пути: радость и боль, счастье и страдания всегда идут рядом с ним. 
В основу повествования положена армейская тематика, большое внимание уделено анализу нравственно-психологического состояния героев книги. Экшен – в очень умеренных количествах.

 

Иллюстрации к повести: VK, DeviantArt

 

• Вступление. Вечная мерзлота
• Часть I
• Глава первая. Опоздание
• Глава вторая. Испытание на прочность
• Глава третья. Проверка на вшивость
• Глава четвёртая. Напускное и настоящее
• Глава пятая. Вопрос выбора
• Глава шестая. Трясина повседневности
• Глава седьмая. Вдали от привычного
• Часть II
• Глава восьмая. Нулевой потенциал
• Глава девятая. Билет в один конец
• Глава десятая. Непримиримость
• Глава одиннадцатая. Сеятель
• Глава двенадцатая. Из ученика в учители
• Глава тринадцатая. Заочные потери
• Часть III
• Глава четырнадцатая. Зов Родины
• Глава пятнадцатая. Ломка стереотипов
• Глава шестнадцатая. Шаг в отражение

 

Начало

Глава 15. Ломка стереотипов (продолжение)

Чёрная пустота вокруг и тишина. Тишина мёртвая, лишённая звуков целиком и полностью, даже собственного дыхания и лёгкого постукивания крови в висках. Даже время, казалось, здесь отсутствует, и, очнувшись, Сергей не мог понять – он провёл в этом ничто целую вечность или всего пару мгновений.
Ощутив своё тело, старлей резко выдохнул и поднялся. Вокруг царил полумрак, мягкий свет свечей теплился где-то вдалеке. Стужев поднял глаза и увидел огромные колонны, уходящие в темноту.
– Я… умер? – спросил хадаганец, глядя перед собой.
– Ещё нет.
Слова донеслись из-за спины так неожиданно, что разведчик подпрыгнул на месте. С плохо скрываемым страхом он медленно обернулся.
– Привет!
Эльф сидел на заднице, свободно вытянув ноги перед собой и опираясь руками о холодный пол. Он очень дружелюбно улыбался, будто встретил старого знакомого.
– Ты как искры лишился? – он подался вперёд, сложив руки на животе.
Хадаганец отпрянул от этой весёлой рожи, а через мгновение после того, как вопрос эльфа прозвучал в его голове ещё раз, он схватился за горло, нервно его ощупывая. От смертельного ранения не было и следа. Боли тоже не было. Перед глазами возник наконечник стрелы и собственные окровавленные руки. Стужев запаниковал.
Нет, не может быть… Его застрелили… Неужели, это конец?
– Эй, – эльф помахал перед лицом старлея. – Так как ты сюда попал-то?
– Я…? – часто дыша, переспросил разведчик.
– Да-да, ты.
– Стрела… догнали меня.
Остроухий разочарованно поджал губы и закатил глаза, явно не удовлетворившись столь коротким рассказом.
– Так… где я? – всё ещё оправляясь от шока, спросил Сергей.
– В Чистилище, где же ещё, – эльф ответил таким тоном и взглядом, будто вопрос был идиотским. – Ты ещё пока не того… не окончательно концы отдал.
Чистилище. Так вот оно какое. Нет, рассказы о нём не могли вместить в себя всего его величия, они были лишь жалкой сжатой иллюстрацией. Хадаганец посмотрел сначала в одну сторону – огромный зал заканчивался ступенями, а над ними возвышались ворота невиданного размера. Сквозь щель в них брезжил дневной свет, больно бьющий по глазам тех, кто уже привык к полумраку. Стужев обернулся назад – колоннада двумя ровными рядами устремлялись далеко вперёд и невозможно было понять, была эта дорога бесконечной или же обрывалась в темноте. Наконец, взгляд Сергея устремился вверх – колонны всё так же устремлялись непривычно высоко, а вместо потолка он увидел тьму, огромную и всеобъемлющую. На мгновение ему показалось, будто эта громада надвигается на него, готовая поглотить его, и от этого старлея затошнило. Опустив глаза и прикрывая рот рукой, он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.
– И… – стараясь вернуть себе самообладание, заговорил хадаганец. – Как вернуться назад?
– Хо-о-о-о… – протянул эльф, вытянув лицо, будто ему задали вопрос о смысле жизни.
Больше ничего он не сказал, так и глядя на Сергея. Хадаганец подождал немного, недоумевая – незнакомец показался вначале очень разговорчивым и вдруг так резко заткнулся. Старлей кашлянул разок, чтобы напомнить о своём вопросе… или о себе. Эльф встрепенулся и широко улыбнулся.
– О, привет!
– Приве-е-ет…? – неуверенно протянул Стужев.
– А я тебя помню! – с почти детской радостью в глазах рявкнул эльф. – Тебя догнали! Ха!
– Да… 
Разведчик закусил губу, уже думая о том, чтобы просить помощи у кого-нибудь другого. Он встал и отряхнулся, осматриваясь вокруг.
– Ты ведь хочешь воскреснуть теперь, да?
Стужев обернулся, посмотрев на незнакомца немного вприщур. Он никак не мог понять, эльф спятил или просто дурачится.
– Допустим… – осторожно ответил старлей. – Что для этого нужно сделать?
– Ну… ничего особенного. Просто ждать. Если твоё тело готово принять искру обратно, дар Тенсеса сделает всё за тебя. Если же нет… этого я не знаю. Оттуда никто не возвращается, некому рассказать, – он поднял светлые глаза на хадаганца и опять продемонстрировал свои белоснежные тридцать два. – Да.
– И долго ждать?
Незнакомец окинул взглядом в зал, махнув рукой. Там сидело, стояло, лежало множество представителей всех рас, пола и возрастов.
– У кого как получается. Те, у кого руки кровью запятнаны, задерживаются надолго. Или те, кто вере своей времени не уделяют… Мол, есть Дар, он для всех. А возносить молитву – то забота храмовников. Но это так, мои наблюдения.
– Наблюдения? – недоверчиво переспросил хадаганец. – Как часто или долго ты в Чистилище сидишь?
Эльф потёр затылок и зажмурился, будто ему было очень тяжело вспомнить точную цифру.
– Я провёл здесь… Три… Нет, семь… или нет… Двенадцать лет? Я не помню, правда.
– Стоп, что? – Сергей посмотрел на собеседника так, будто тот нагло и неприкрыто вешал ему лапшу на уши. – Знаешь, иди ты к демону. Нет у меня времени на твоё враньё.
– Постой!
Эльф вскочил с пола, как сверчок, и вцепился в плечо Стужева своими длинными цепкими пальцами.
– Постой… Никто не хочет со мной говорить. Некоторых я и правда уже достал… Но мне так одиноко.
Он посмотрел на старлея с болью в глазах, которую сложно было назвать фальшью. А пальцы сжимали одежду разведчика уж слишком отчаянно.
– Я хотел бы умереть, но не знаю, как. Это случилось так давно, что я уже и не помню, где моё тело… Кто я… Не уходи. Поговори со мной. Взамен я расскажу тебе о Чистилище всё, что самому известно.
– Ладно, – смягчился Сергей. – Только не висни на мне.
Хадаганец сел поближе к колонне, к свету свечей. Рядом с ними, казалось ему, воздух был теплее и окружающий полумрак не таким давящим.
– Так ты застрял? – поверить в слова эльфа было сложно, Стужев никогда не слышал о подобном.
– Да. Если бы я только мог вспомнить, где искать моё тело… Быть может, кто-то и помог мне, – бедолага тяжело вздохнул. – Но Сарнаут огромен. А я потерял всякую память. Я даже имени своего не помню.
Не зная, чем он может помочь, старлей лишь одарил несчастного сострадательным взглядом.
– Так ты знаешь о Чистилище всё?
– Да, насколько это возможно для обычного эльфа. Мне ничего более не остаётся, как изучать его.
– Тогда, пока у нас есть время, задам тебе несколько вопросов, – разведчик посмотрел в сторону ворот, а потом снова на собеседника. – Как происходит воскрешение? Надо пройти через ворота?
– Да, ты почувствуешь некий зов. Кто-то слышит голоса, кого-то просто необъяснимо тянет к выходу. Так мне описывали.
– А можно выйти раньше положенного?
– Нет. Просто ворота не откроются.
– Но… там же щель есть, – Сергей внимательней присмотрелся к выходу.
– Можешь попробовать… – равнодушно хмыкнул эльф.
«Подвох точно есть… Как-то неохота заработать лишних проблем», – подумал старлей.
– Или жди, – продолжил длинноухий. – Тут довольно часто появляются те, кто пытается ломануться раньше очереди.
– Понятно. А такие, как ты, не появлялись?
– Нет, – собеседник помотал головой. – Неделя-две от силы. И те одни зэм, просто потому, что их тело может прождать искру дольше, чем другие.
Эльф опять криво заулыбался в приступе радости, глядя на разведчика. 
– Мне редко удаётся завязать знакомство, особенно последнее время. Ты, наверно, думаешь, что я спятил…
Улыбка слетела с его лица так же быстро, как и возникла на нём. И вдруг по щекам эльфа покатились слёзы.
– Мне так тяжело, так одиноко. Больше всего я хочу обрести покой. Иногда я будто усыпаю и вижу сон, проблески чьей-то жизни, может, моей. Но всё будто в тумане или… мутной воде. Сквозь её толщу я вижу тусклый свет и силуэты. Но более ничего.
Мужчина вытер лицо, протяжно выдохнув.
– Чего это я… – он опять переменился в лице, вроде как никаких откровений и чувств напоказ не было. – Что-нибудь ещё тебя интересует?
Стужев, в свою очередь, несколько стушевался. Он сам всегда очень боялся показывать нутро окружающим и слушать о чужой боли тоже не любил, потому как не подпустить её к своему сердцу было для него сложно. Слушать о Чистилище ему было уже не интересно, но, чтобы отвлечься и перевести разговор в другое русло, он спросил:
– А что по ту сторону? Бесконечный зал?
– Нет. Там тьма. Опережая твои вопросы – я пробовал туда ходить. Один раз даже в надежде умереть. Но там тьма. И нет, я не могу объяснить. Но и проверять на своей шкуре не советую.
 Хадаганец упёрся взглядом в пол, прислушиваясь к своим чувствам. Никакого зова он пока не слышал, а разговор с эльфом становился всё более угнетающим. Он будто напитался этим местом, слился с ним и стал его живым, говорящим воплощением.
Старлей поднялся и зашагал в противоположную сторону от ворот.
– Любопытство одержало верх? – остроухий догнал его и пошёл следом. – Последний раз говорю – не стоит, правда.
Он сказал что-то ещё, но его голос заглушил сумасшедший грохот. Хадаганец обернулся и увидел исполинскую фигуру… человека? Чем бы оно ни было, глаза у него пылали похлеще взгляда самого Яскера, на голове развевался огонь, а взмах крыльев поднимал такую волну воздуха, что сложно было удержаться на ногах.
– Что… это? – ошалело спросил разведчик.
– Это слуга Тенсеса. Кто-то, видать, решил ожить раньше срока, – эльф перевёл спокойный взгляд на старлея. – Не передумал?
– Нет, – выдохнул Стужев. – Пойдём.
С полчаса они шли вдоль колонн и множества умерших, ожидающих своей судьбы. За это время Сергей перебрал все варианты развития событий, связанных с его телом. Вдруг его ждут для дальнейших пыток? Тогда почему не взяли живым? Скорее всего, его просто хотели устранить. Труп могут выбросить в астрал… Но тогда почему он до сих пор здесь?
– Пришли.
Мужчины остановились в месте, где ряд оплывших свечей вокруг колонн прерывался и далее тьма начинала сгущаться, поглощая в себя всё, до чего дотягивалась.
– Я тебя предупредил, если что, – последний раз подал голос эльф.
– Да понял уже, понял.
Разведчик шагнул навстречу неизвестности, увлекаемый отчасти любопытством, отчасти подступающим отчаянием. Прикинув все свои шансы на выживание, он уже готовился к смерти окончательной. Сергей брёл без страха – это был шанс прикоснуться к потустороннему. Внутренний азарт и любознательность требовали от него этого шага. А терять уже, казалось, нечего.
Когда людской гомон стих, а собственные шаги стали отбиваться одиноким эхом, он вдруг будто проснулся. Повеяло холодом, ободряющим и остужающим рассудок. Полная противоположность тёплому умиротворяющему свету свечей, от которых сознание будто засыпало. Сергей обернулся – свет был далеко, но ещё хорошо различим. Не понимая, что же такого страшного таится впереди, он пошёл дальше.
Вдруг старлей резко остановился. Снова холод, только в этот раз… на него словно дыхнуло нечто живое. И от этого холода на голове и всём теле волосы встали дыбом, а дыхание сбилось. В голову закрался страх от необъяснимого, неощутимого и в то же время стоящего рядом, так близко, что, казалось, было слышно его дыхание. Стужев не видел ничего перед собой, только глубокую непроглядную чёрную тьму.
Но был готов поклясться, что Тьма смотрит на него в ответ.
Назад к воротам они вернулись очень быстро. Теперь хадаганцу было в радость быть поближе к свету, особенно к свету солнца, проглядывающему через приоткрытый выход. Эльф вопросов не задавал, только покачал головой, когда увидел Сергея перепуганным мальчишкой, который хочет домой.
Потом они сидели на ступенях и говорили о чём-то. О том, что могло немного развлечь узника Чистилища и отвлечь разведчика от увиденного. Стужев мысленно сокрушался о своём просчёте и жалел близких.
Как вдруг старлей почувствовал зов.
– Слушай, я… – хадаганец коснулся груди. – Кажется, я готов воскреснуть.
– Так вперёд, чего же ты?
Сергей засомневался. Что, если по ту сторону его ждёт пытка? Стоит ли рисковать?
– Дай жизни шанс, – эльф будто прочитал его мысли. – Никогда не поздно умереть.
Он положил руку на плечо разведчика и улыбнулся.
– Вряд ли ты застрянешь, как я.
Стужев кивнул ему и за пару мгновений взлетел по лестнице. Перед воротами никто не стал его останавливать, и хадаганец шагнул в ослепительно белый свет.
Мир мигнул перед глазами, а в ушах зашумел ветер, будто он несётся через пространство на огромной скорости. Затем все звуки на секунду исчезли и чувства стали возвращаться к телу, как после пробуждения поутру.
Сергей не сразу понял, где он находится. Дышать было тяжело от какого-то груза на груди и от вони. Он попытался пошевельнуться, груз немного подался. Разведчик принюхался и прислушался – снаружи доносился запах гари и потрескивания огня, а рядом пахло… кровью. Стужев внимательней ощупал то, что лежит вокруг него и на нём, и на секунду замер.
Он лежал среди кучи трупов.
«Логично», – подумалось старлею. Странно вот только, обычно трупы сбрасывают в астрал, а тут жечь решили. В любом случае, стоило поторопиться. Благо, он оказался не на дне ямы, сверху было всего одна-две туши. Не без труда выбравшись на поверхность, хадаганец глубоко вдохнул, словно вынырнул из воды. Сергей потрогал горло – пальцы нащупали выпуклый мягкий рубец. Спасибо запасливости стрелка, со стрелой в горле он бы не воскрес.
Старлей осмотрелся – вокруг всё было в огне, издалека доносились раскаты взрывов и вообще было сложно понять, что здесь произошло. Ландшафт теперь очень хорошо просматривался, противника должно было быть видно издалека, потому внезапной атаки можно больше не бояться. Огонь позади затрещал громче – это загорелась одежда убитых. Стужев скрипнул зубами и отвернулся, болезненно прикрыв глаза… На это нет времени.
Он вернулся к центру аллода, где располагался рынок. Кто бы ни атаковал торговцев, у них был численный перевес. Выживших тоже не было, совсем. Сергею повезло воскреснуть только потому, что его аккуратно пристрелили до атаки. Те, кто пришли следом, учинили кровавую резню, и тела погибших были в таком состоянии, что даже у опытного комитетчика неприятно сжимался желудок. Обшарив весь аллод, а затем и порт, Сергей понял – уничтожено всё. Часть кораблей сожгли, часть угнали… И теперь он здесь заперт посреди догорающих обломков.

***

Стужев проснулся, содрогнувшись всем телом. Голова лежала на мягкой подушке, а рука быстро нашла родную ладонь под одеялом, одарив хадаганца вернувшимся спокойствием.
– Опять страшный сон? – Нонна уже не спала.
– Да.
Жена погладила его по впалой щеке и на её глазах проступили слёзы. Сергей притянул женщину к себе, крепко обнимая.
– Да перестань ты уже. Всё нормально. Вон, плюсов сколько – дали капитана досрочно, отпуск.
– Ещё бы они тебе его не дали! После такого!
– Ну-ну… Не помер бы я с голоду, честно. Там столько трупов недогоревших было, м-м-м, шашлычок.
– Дурак!
Нонна оттолкнула его от себя, ещё сильнее заливаясь слезами, но через мгновение всё же растянулась в улыбке.
– И вообще, – разведчик пародийно поднял один палец, – гордись – твой муж герой! Говорят, там такой скандал разразился после того, как я наклепал нужным людям, что это Лига во всём виновата. Нет, они конечно докопаются до правды рано или поздно. Но до той поры у наших столько свободы будет – чё хошь можно провернуть, любые сделки.
Сергей продолжал комично тараторить, они смеялись… но только снаружи. Стужев смотрел в самые дорогие на свете карие глаза и понимал – им не соврать. Он понимал, с каждым его выездом на голове Нонны добавлялось седых волос. Старался сгладить, смягчить эти удары, радовать любимую женщину любыми способами. И даже обмануть, лишь бы ей было спокойнее.
Однако Нонна всё видела и всё понимала. И ведь она могла уйти в любой момент к кому-то, с кем жизнь не была бы похожей на пороховую бочку. Но она оставалась с Сергеем, и потому он был счастлив.
– Спасибо тебе за твоё терпение, – став серьёзным, вдруг сказал Стужев.
Жена ответила молчанием и мягкой улыбкой.

Продолжение

 

Просмотреть полную запись