amay

Глава 5 Войдя в свою комнату, Клементина нервно вздохнула и уселась в любимое кресло с кружкой сахара в руках. Неугомонная фея осторожно приземлилась на подлокотник и вкрадчиво спросила незабываемо басовитым голосом: – Клементиночка, ты злишься на меня за то, что я уговорила тебя пойти туда? Девушка демонстративно молчала. Мими выжидающе смотрела на барда, накручивая фиолетовую прядь на палец. – Ну, ответь же, – не выдержала муза. – Злишься? Наконец канийка отрицательно помотала головой. – Фух! – Заявила фея, – у меня прямо от сердца отлегло… – Тсс! – Вдруг шикнула на неё бард. – Что это? В комнате тихонько раздавалось странное журчание. – Мими, ты слышишь? – А? – Странный звук. – Не, не слышу ничего, – крылатая очень старательно состроила демонстративно удивлённое лицо. Клементина прислушалась. Где-то тихо журчала вода. Она поставила кружку с сахаром на столик и встала из кресла. Звук отчётливо слышался из-за ширмы с бадьёй для купания. Девушка заглянула туда. – Мими! Это ты сделала?! Одно из вёдер было опрокинуто, и вода разлилась широкой лужей, просачиваясь сквозь щели в полу. – Мими! Немедленно лети сюда и объяснись! – Клементина схватила тряпку и яростно швырнула её в лужу. Хулиганистая фея не спешила попадаться девушке на глаза, что только подтверждало её вину. В комнате раздалось три чётких стука. «Твою ж ламию!» – выругалась про себя Клементина, прошагала к двери и отперла. Первое, что она увидела – это объёмный шарф. Сатиновый такой шарф, тёмно-красного цвета. Из него торчали чуть потёртые кожаные штаны, заканчивающиеся крепкими сапогами. Шарф был плотно намотан в несколько слоёв и кашлял. – Простите, – произнёс он вкрадчиво. И девушка перевела взгляд выше. Красивый подбородок, потрясающие губы, изящный нос и невероятное золото пары эльфийских глаз. Ах. – Простите, – повторил шарф чуть хрипловатым мелодичным голосом, – Вы меня залили. Клементина восхищённо пялилась на незваного гостя и молчала. – Я – Ваш сосед снизу, – пояснил светловолосый эльф. – Вы любите яблоки? – Вдруг спросила бард. Сосед коротко кивнул и непонимающе уставился на канийку. – Я тоже их люблю, – согласилась она, – просто замечательные фрукты, особенно редкий умойрский сорт. Как Вас зовут? – Теобальд. Мими тихонько появилась сбоку и быстро зашептала в небольшое канийское ухо: – Ты должна мне спасибо сказать за опрокинутое ведро, иначе как бы ты с ним познакомилась? Тоже за сахаром бы пошла? Согласись, было бы странно спускаться за сахаром на этаж ниже, если рядом есть соседи. Так что это был самый приемлемый вариант, поэтому даже не вздумай на меня ругаться. А Клементина, не слушая её, смотрела на Теобальда и улыбалась. А тот смотрел на неё как на душевнобольную. И кашлял. – Давайте я Вам травок заварю, а то Вы так кашляете… А воду я уже почти вытерла, не волнуйтесь! Я очень извиняюсь. Я даже не представляю, как это вышло… Пока фея крутилась между ними, руки Клементины как-то сами собой схватили эльфа под локоть и втащили в комнату. По пути к креслу она продолжала лепетать: – Честно признаться, это просто ведро опрокинулось, Вы знаете, как это бывает, раз – и оно уже на боку, – девушка глупо хихикнула. – А Вы садитесь, садитесь! Вот, сейчас нагрею воды и сделаю Вам отвар с мёдом. В Светолесье просто замечательный мёд, советую, обязательно загляните к Богдану Лютикову, скажите, что от Клементины, он даст Вам баночку самого лучшего мёда, – тараторила бард. Теобальд выглядел несколько обескураженно. – Да, мёд было бы хорошо… – Смущённо сказал он. – Так расскажите мне, как сильно я Вам навредила? Сильно? Надеюсь, не очень… – Ну… – Попытался было вставить слово мужчина, однако девушка его перебила. – Отвар готов! Да, отвар готов! Вот ложечка, мёд, кладите, не жалейте, Вам надо много мёда – он лечит, а Вы так кашляете, так кашляете! – Спасибо, – тупо пробормотал эльф. – Клементина! – Заорала ей на ухо Мими. – Ты ему слова не даёшь вставить! Заткнись на минутку! – Ой, – смущённо пролепетала бард. – Что-то я заговорилась. Это всё от волнения. Я ведь теперь преступница, комнату Вашу залила… Так насколько всё плохо? Она замолчала и выжидающе уставилась на обескураженного эльфа. – Ну… Ммм… – Молодой человек немного замялся, а затем как-то странно улыбнулся. – На самом деле всё не так страшно. Всего лишь некоторые вещи намокли. Хорошо, что картины остались целы: я – художник. – О-о-о, очень хорошо! Правда! – Обрадовалась девушка. – То есть это, конечно, грустно и печально, но я рада, что не залила Вам всю комнату. Эльф расслабился и отпил отвара с мёдом. – Вы можете купить у меня пару картин, чтобы возместить убытки. Девушка чуть не поперхнулась. – Всего пару, думаю, этого будет достаточно. Как Вас? – Клементина. – Приятно познакомиться, Клементина, соседка сверху, которая испортила мои вещи, - гаденько засмеялся Теобальд, потом закашлялся, потом снова засмеялся. Девушка истерично хихикнула. Так они пересмеивались некоторое время, пока залитый художник пил отвар, а Клементина, криво улыбаясь, сидела рядом. ****** Позже, когда эльф ушёл, Клементина закрыла за ним дверь и прошлась по комнате в поисках неугомонной Мими. Обнаружив её на краю своей кровати, Клементина почувствовала волну безмерной нежности – фея уснула, поджав ножки и положив голову на сложенные под щекой ручки. Её фиолетовые кудри разметались по всему лицу, и одна прядка свесилась на нос, поднимаясь и опускаясь при каждом вдохе-выдохе. Девушка умилённо пялилась на мирно сопящую музу, как вдруг Мими коротко вздохнула и выпалила басом: – Нубомаг криворукий! – Тьфу ты! – Очнулась бард. – Мими! Та сонно разлепила глазки и зевнула. – Вы уже всё? – Мы уже всё, – кивнула Клементина. – Ну и ладно, – неопределённо произнесла фея и села. Девушка помолчала и пристроилась на кровати рядом. – Эх, Клементина, – вздохнула муза, – дурная ты баба. Увидела красивые золотые глазки и поплыла… Это любовь? Это романтика? Что же тебе так не везёт? Канийка опешила. – Мими, ты что? – А что «Мими»? – Разошлась фея. – Что «Мими»? – Муза вскочила на ножки и забегала по цветастому покрывалу. – Ты представь себя рядом с этим эльфом чумным! Как он тебя обнимает, а ты голову ему на тощую грудь положила и дыхание от счастья перехватывает – представь! Девушка представила. Это не вызвало в ней никаких эмоций. – А Феликс! – Не унималась Мими. – Он же чокнутый! Человеческие ступни эти, патологический аккуратизм… Руководство по обращению с женщинами, ага. «Наша главная задача – подготовить новобранцев к смерти!», – возвестила она басом. – Ну, подожди, – сказала бард, – Феликс вполне такой ничего молодой человек, вроде приличный. – Приличный, ну да. Травки тебе заварил, на подносике принёс, – буркнула муза и вдруг спросила, – Замуж за него пошла бы? – Как? – Сглотнула Клементина. – А вот так, – демонстративно закатила глаза Мими. – Представь на минуту, что разрешили, наконец, межфракционные браки, пошла бы? Девушка подумала. Вздохнула и отрицательно покачала головой. – Вот, – Мими подняла указательный палец, – этим всё сказано! Бард скрестила руки на груди и поджала губы. Фея разошлась: – Ну конечно, только и можешь, что сидеть, мять губы и ничего не делать! Пойди хотя бы пол вытри, уверена – вода сама не высохла. А то Теобальд снова придёт со своими картинами, – съехидничала она. – Не хочу, – буркнула Клементина, встала с кровати, подошла к большому сундуку и, покопавшись в нём, выудила на свет небольшую курительную трубку и миниатюрный кисет, купленные ею когда-то в одной лавчонке северных кварталов Кэр-Иса на Айрине. – Это ещё что такое? – подлетела к ней Мими. Девушка, не обращая на неё никакого внимания, стала молча насыпать табак. – Ты же не куришь! Бард, словно назло музе, принялась неумело поджигать трубку. – Ты с ума сошла?! – А может и сошла! – Клементина возмущённо затянулась и подавилась дымом. Фея с видимым удовольствием стучала по её спине ручками и ножками, приговаривая: – Ты посмотри только, ничего без меня не можешь! Непутёвая такая, кошмар! Даже дымить нормально и то не получается! Девушка плюнула на неудачную попытку покурить, вытряхнула трубку за окно, вытащила из того же сундука крепкий Ледяной Ром с самого Снежного курорта и грустно протопала с ним к креслу. – Нет, Мими, я считаю, что мужчины зажрались! Обнаглели совсем! Сволочи! – Она сделала хороший глоток прямо из горлышка. – Знаешь, почему мужчины больше не лезут в окна к дамам своего сердца? Потому что открыта дверь! Потому что они считают, что женщины сами должны падать к их ногам! Общество распустилось! – Клементина быстро напивалась. – Мужчины могут говорить похабные вещи, дарить собак за проведённую с ними ночь, читать отвратительные стихи и требовать купить у них картины! Мими сидела на столике рядом, подперев щёчки, и морщилась от сильного запаха алкоголя. – А где баллады под окном? Где тайные вздохи и страх прикоснуться? Где клятва на крови и вечный брак? Как жить в этом ужасном мире? – Клементина некрасиво скривила рот, приготовившись реветь. – Дорогая, – обречённо вымолвила фея, – когда я говорила, что ты дурная баба, я вовсе не имела в виду, что тебе надо напиться и плакать от бессилия и невозможности повлиять на ход событий во вселенной. Канийка пьяно покачала головой. – Ты не пнимаешь… Мими закатила глаза. – Я бездарн-ный одинок-кий бард. Я никогда – слышь? – никгда не влюбля-я-ялась. – Язык Клементины откровенно заплетался, но она старательно выговаривала слова. - Я так хочу влюбиц! Мими! Ну, Мими! Ты ж говорила, что я найду вдохне… вдо-ховение, когда влюблюсь! Када я влюблюсь? – Всё! – Мими резко вспорхнула и отлетела в сторону. – Ты куда? – Удивлённо спросила девушка. – К музыке! – Гордо и очень торжественно воскликнула фея. – А? – Такого непонимающего выражение лица у Клементины не было никогда. – К муз… Что? – Тебе нужно отвлечься. Коротышка подлетела к лютне, дёрнула за одну струну, за другую, зажала голыми пятками аккорд, чуть не запутавшись в собственном платье, но всё же выдала какую-то мелодию. – Дуй в свою дудку, – скомандовала она Клементине. – Мими, я же пьяненькая! – Дуй! Девушка взяла дудку, сделала самый глубокий вдох, на который только была способна, и дунула, издав то самое противное шипение, каким шипят обалдевшие лягушки на эльджунских болотах. – Бе... – Она откинула в сторону музыкальный инструмент, сфокусировала взгляд на дёргающей за струны Мими, и медленно подняла указательный палец. – Барабан! – Возвестила бард. Зажав его подмышкой, Клементина выбралась из кресла и принялась стучать, пытаясь попасть в такт треньканью феи, а потом вовсе разошлась и пустилась в пляс. Танцевать она, надо сказать, не умела, поэтому просто активно прыгала, громко топала ногами и размахивала руками, веселясь от души. Мими забросила лютню и, затянув какую-то бодрую мелодию, закружилась вокруг девушки. – А пойдём к Фель… Фух, Феликсу! – Почему-то эта идея страсть как захватила Клементину и она, шатаясь, рванула к двери. – Попьём отвар! То, что происходило дальше, бард позже вспоминала урывками. Вот Мими, с перекошенным лицом, пытается её остановить, вот дверь и высокий мужчина, который что-то спрашивает и при этом заваливается вбок, вот громкий звон, раздавшийся то ли в голове, то ли вокруг неё, а затем и вовсе стало темно. Просмотреть полную запись

Глава 4 Сжимая деревянную кружку влажными ладонями, Клементина уже с десяток минут стояла у выхода из комнаты, собираясь с духом, а Мими, по-девичьи хлопая в ладошки, наматывала круги рядом и радостно напевала баском незатейливую песенку про бедного орка. Бард сглотнула и покосилась на музу. – И зачем я согласилась на твою авантюру? Я не могу. – Что значит «не могу»? Можешь! – Фея упёрла руки в боки и легонько пнула Клементину в плечо босой ножкой. – Вперёд! Девушка шумно вздохнула, шагнула в общий коридор и аккуратно постучала в соседнюю комнату. Дверь почти сразу открылась. На пороге стоял смуглый мужчина и с интересом смотрел на девушку сквозь круглые очки. Щёки его пылали закатно-розовым. Клементина похлопала ресницами, улыбнулась и протянула соседу деревянную кружку. – Эээ… Ммм… Хм. Кхе-кхе. Доброе утро, точнее вечер, что же это я… Здравствуйте и извините! Тёмные глаза соседа смотрели на Клементину с кружкой в руке с таким недоумением, что она просто замолчала. Что было более неловким – тишина или её лепет – она не знала, но ситуация оказалась очень неудобной. Фея закатывала глаза и трясла кулачками. Девушка старательно её игнорировала. Мужчине явно надоело ждать, и он промямлил: – Вы что-то хотели? – Ой! Вы разговариваете! Как хорошо! Простите, пожалуйста, за беспокойство, – Клементина постаралась взять себя в руки и сделать серьёзное лицо. – Обычно я не стучусь в двери к незнакомым мужчинам, но… У вас не найдётся немного сахара? Молодой человек улыбнулся, слегка ухмыльнулся и сладко молвил: – Конечно. Проходите. Девушка осторожно ступила через порог. Мими молча держалась рядом. – А он милый, – вдруг громко шепнула она прямо на ухо Клементине. Та от неожиданности подскочила на месте, как-то кособоко дёрнулась, стукнулась локтём о дверь и зашипела, чем привлекла пристальное внимание молодого человека. «Всё. Теперь он думает, что я не просто дурная баба, а ещё и неуклюжая», – девушка стрельнула глазами в музу и заискивающе улыбнулась перед… – Простите, а как Вас зовут? Мы соседи уже несколько дней, наверное, а я Вас вижу впервые… – Феликс, – хадаганец слегка поклонился, – Астралин. А Вас? – Клементина, – скромно потупила взгляд бард. – А я Мими, и я вас познакомила! – Муза явно наслаждалась ситуацией, а особенно тем, что кроме девушки её никто не видел. Клементина шикнула на неё. – С Вами там всё в порядке? – Спросил Феликс. – Да-да, не обращайте внимания. – Ах. Хорошо. – Мужчина сделал приглашающий жест. – Извините, у меня такой беспорядок… Девушка обвела взглядом комнату. Небольшая кровать, пара сундуков, полки, большой стол, где стояли в аккуратный ряд чем-то заполненные склянки, миски с алхимическими травами и свежими бутонами цветов, и какой-то хитрый аппарат, из которого медленно капала маслянистая жидкость. Рядом стена, полностью занятая разноцветными баночками всевозможных форм, украшенными самоцветами и металлами. Вокруг не было ни пылинки, пол словно выдраили освящённой водой. – Да нет, что Вы, у Вас очень чисто! – Да? А мне кажется, что нет. Ну, оставим эту тему. Вам много сахара нужно? – Мне половинки хватит, вот кружка. – От волнения девушка ещё крепче обхватила её ладонями. Астралин кивнул, аккуратно вытащил посуду из застывших пальцев Клементины, которые никак не хотели разжиматься, и прошёл куда-то в угол комнаты. Любопытная Мими полетела было за ним, но девушка в последний момент успела схватить её рукой. Фея дёрнулась, неприлично обозвалась и попыталась укусить канийку за палец, но, сдалась, подняла ручки и помахала воображаемым белым знаменем. – Будь рядом, – одними губами сказала ей бард и разжала пальцы. Муза закатила глазки. – Вот сахар, – Астралин подошёл и протянул девушке кружку. Повисла неловкая тишина. Ей не хотелось уходить вот так, а о чём разговаривать дальше она не знала. Что ж, придётся идти домой. – Спасибо огромное! Ну, я пойду? – Да, конечно! Если вдруг что понадобится – заходите ещё! Штош. Вот и всё, получается? Клементина медленно пошла к двери. – Красивые баночки, кстати! – Вдруг выпалила она. – Что? А! Эти? Да… Мне тоже нравятся. – Вы сами их украшаете? – Сам, всё сам, – девушке показалось, или на щёчках Феликса румянец стал ещё ярче? Прелестно… – Вы алхимик? – Парфюмер. Эти флаконы нужны для духов. – Как интересно! – Девушка немедленно зацепилась за тему для разговора. – Не хотите ли попробовать один замечательный травяной отвар? Он потрясающе пахнет! Я сделал его, когда пытался создать совершенно новый аромат, – Астралин заметно оживился. Мими судорожно закивала Клементине головой. Девушка большими глазами посмотрела на фею, а сосед выжидающе поглядел на девушку. Та мысленно одёрнула сама себя, признав тот факт, что со стороны наверняка выглядит как сыч со Снежного Курорта, устремивший свой взор в пустоту. Коротко кивнула хадаганцу и покрутила в руках кружку с сахаром. – Вот и сахар пригодился. Феликс поправил очки и бодрым шагом направился вглубь комнаты. – Ну, как он тебе? – Заговорщески зашипела фея. – Пока ничего, – шепнула Клементина в ответ, – симпатичный, вроде не наглый. Смотри, какая чистота вокруг. – Ага! – Не могла нарадоваться муза. – Здесь-то у меня крылья не запылятся! – И показала девушке язык. – Вот и оставайся у него жить, – канийка отвернулась и принялась разглядывать бутоны цветов. Чертополох, арника, беладонна, календула, крапива, медуница… – Что это? – Раздался рядом голос Мими. Клементина повернулась к ней. – Где? Муза указала пальчиком на одну из склянок, каждая из которых была обвязана абсолютно ровным бантиком из цветной тесьмы. Девушка пригляделась. – Это человеческие ступни, – Клементину передёрнуло от воспоминания об Острове Откровения. – Выглядит жутковато, – Мими сморщила носик. – И почему вы, люди, такие страшные? Бард легонько щёлкнула её пальцем. – Кто бы говорил. – А это что? – Показала крылатая на другую склянку. – Голова мелкого чудовища. – А это? – Мими хихикнула. – Это совячья… Что у них там под хвостовыми перьями? Фея не успела подобрать нужное слово, к ним подошёл хадаганец с подносом, на котором идеально ровно стояли две кружки с ароматным отваром. – Сейчас, сейчас, – он бережно поставил поднос на край стола и придирчиво повернул так, чтобы их углы совпадали. Предельно аккуратно расположил ложки рядом с кружками, расправил несуществующую складку на выглаженной скатерти, смахнул несуществующую пыль и присел. – Пожалуйста, располагайтесь. Клементина настороженно наблюдала за его действиями, затем перевела взгляд на обалдевшую фею. Паталогический аккуратист. Только этого не хватало. – Пей свой отвар и валим, – сглотнула муза. Астралин прокашлялся. – Я так понял, что Вы бард? Я слышал через стенку, как Вы поёте, – пояснил он в ответ на недоумённый взгляд Клементины. Девушка молча кивнула. – Я Вам сейчас романтический стих прочту. Вот, послушайте. – Хадаганец откашлялся, сделал небольшую драматическую паузу и начал: Ваши пальцы нежны, Ваши груди видны, Губы Ваши влажны и глаза влюблены. Ваши ноги длинны, бёдра возбуждены. Вы как сладость вкусны и так сильно нужны... Почему Вы стоите? – Вдруг прервался он. – Присаживайтесь. Отвар ждёт. – Я… Эээ… – Клементина взмахнула рукой, от растерянности позабыв, что держит в ней кружку с сахаром, который ловко высыпался на пол. – Да чтоб твои дети гибберлингов боялись, – заворчала она и упала на колени. На пол. Она – красивая, морально здоровая, состоявшаяся личность – стояла на коленях и собирала сахар руками. Мими, схватившись за голову, суетливо порхала туда-обратно. – Пойдём домой! Немедленно! Быстрее! Хорошо, что Феликс её не видит. – Ничего страшного, Клементина, встаньте с пола, я сейчас уберу! – Хадаганец – сама заботливость – мигом притащил тряпку и стал вытирать сахар с пола. А Клементина встала над ним и её прорвало. – Феликс, простите, пожалуйста, но я хочу сказать Вам что-то важное… – Не надо! – Завизжала Мими, она явно начала впадать в истерику. – Просто бери свой чёртов сахар и уходи отсюда, пока сама не заразилась этим аккуратизмом! Пожалуйста! – Да? – Брюнет, наверное, ждал какой-нибудь романтической пошлости, из серии: «такие трогательные строки» и прочее. Но его постигло разочарование. – Послушайте… Вот Вы такой весь хороший, у Вас дома чисто… Я не хочу сказать, что это странно, или что у меня дома грязно, хотя иногда, наверное, грязно, но это не важно, я хорошая хозяйка. Хотя, что это я перед Вами оправдываюсь… Я вот о чём. Эти Ваши стихи… Вы серьёзно? Нет, ну правда – серьёзно?! Я не скажу, что я самый лучший бард на свете, но мне кажется, Ваша поэзия, она, как бы это сказать… В общем, лучше занимайтесь духами. Повисла гнетущая тишина. Клементина густо покраснела. Ей показалось, что она полная дура. Вместо того чтобы молча уйти, она целую речь выдала о всякой ерунде и, наверняка оскорбила этого несчастного хадаганца. Астралин, в свою очередь, побледнел. И покрылся пятнами. Сначала побледнел, а потом неравномерно покрылся красными пятнами. И тяжело задышал. И глазки забегали. Как у маньяка. Девушке на мгновение даже стало страшно. – Чёртов книжник, – пробормотал он, присел на диван и начал складывать тряпку в идеально ровный квадрат. – Что? Причём тут какой-то книжник?! Я Вам про стихи говорю, а Вы мне про книжника… Знаете, лучше я пойду. – Нет! Стойте! Погодите! – В голосе Феликса проскользнули отчаянные нотки. – Пожалуйста, позвольте Вам объяснить… – Попробуйте, – сказала Клементина и скрестила руки на груди, чуть не рассыпав сахар снова, но сделав вид, что ничего не произошло. Мими всплеснула ручками. – Понимаете… Я глубоко одинокий человек. Мне катастрофически не везёт с девчатами, я даже не умею с ними знакомиться, а ведь мне пора уже обзаводиться семьёй… Будучи на Суслангере я встретил на рынке книжника, который посоветовал приобрести у него одно, хммм, руководство. Вот, взгляните, – Феликс наклонился к одному из сундуков, достал из него несколько исписанных листов и протянул их девушке. – Он очень хвалил эту рукопись, убеждал, что, если я буду следовать советам, описанным здесь, то у меня не будет отбоя от женщин любой расы. Одним из пунктов было откровенное стихотворение – я даже специально заказал его у заезжего барда. Канийка пробежала глазами по строчкам. – Вас обманули… – Что? – Обманули, – Клементина улыбнулась. Астралин так жалобно и растерянно смотрел через свои круглые очки, что её сердце растаяло. – Женщины вовсе не любят пошлые намёки, как написано здесь, да и уличные драки «демонстрирующие превосходство» совершенно ни к чему. Мужчина опустил плечи и склонил голову. Фея Мими молча крутилась возле входной двери, явственно сигнализируя о том, что пора уходить. – Простите меня, – вздохнул хадаганец. – Что Вы, прощаю, конечно. Только уже поздно, так что я всё равно пойду домой. – Клементина вернула ему листы бумаги и направилась к двери. – Постойте. Может, мы с Вами всё же как-нибудь выпьем по кружке отвара? – Может быть, – кокетливо улыбнулась бард. – Только без стихов, пожалуйста. И без попыток меня обаять, ладно? – Она очаровательно улыбнулась на прощание и вышла за дверь, вслед за нетерпеливой музой. Просмотреть полную запись

Глава 3 Глава 4 Клементина сидела в деревянном резном кресле, с тоской глядя на низкое вечернее солнце, окрасившее окрестности Сарнаута в натурально золотистый цвет. Фея Мими примостилась на маленьком столике рядом, закинув ручки за голову, и тихо насвистывала замысловатую мелодию времён эльфийских войн за Красоту. – Я знаю, – вдруг сказала она и резко села. – Я придумала! Канийка лениво повернула к ней голову и приподняла бровь в немом вопросе. – Я найду тебе жениха, а с ним и вдохновение! – Радостно продолжила Мими, вскочив на ножки, а Клементина от неожиданности поперхнулась воздухом. – Ты мне – что? – Откашлявшись, спросила она. – Ты слышала. – Феечка кивнула и улыбнулась как можно шире. – Надо же мне как-то отрабатывать своё присутствие. – О, не-е-ет! – Простонала девушка и спрятала лицо в ладони. – О, да! – Возвестила Мими и задрала вверх миниатюрный указательный пальчик. – Тебе это нужно! – Нет, не нужно, – промычала бард. – Ещё как нужно, – айринская фея скорчила грустную гримасу и погладила её по волосам. – Хватит ходить в девках. Клементина сурово посмотрела на неё сквозь пальцы. – И не прячься. Я знаю, что говорю. Будет жених – будет вдохновение. Будет вдохновение – будут баллады. Будут баллады – будет золото, и ты перестанешь сидеть здесь с несчастным лицом. Канийка сложила руки на коленях, одёрнула платье и поднялась. – Ну… Может быть, ты права, – неуверенно протянула она, – только… Во-первых, мне нужен кто-то, кто мало говорит. А если говорит, то по существу. – Бард деловито загнула палец и зашагала по комнате. – Во-вторых, он должен быть спокойным и уравновешенным. В-третьих, ему необходимо быть весёлым… – Стоп-стоп-стоп! – Фея замахала ручками у лица девушки. – Опомнись! Я не сваха! – Но ты сама предложила! – Ехидно молвила Клементина. Мими закатила глаза и хлопнула ладошку о лицо. – Да за шо мне это! – Она возвела ручки в просящем жесте. – Я… Внезапно раздался осторожный стук в дверь. Девушка посмотрела на фею и не двинулась с места. – Что стоишь, иди открывай, - зашептала муза. Канийка отрицательно замотала головой. – Не хочу. Меня нет. Я не в настроении принимать гостей. Неизвестный по ту сторону двери постучал громче. Мими округлила глаза. – Хотя бы узнай, кто там! Может там твоя судьба! – Мозеть тям тьвоя сюдьбя, - канийка глупо передразнила фею, демонстративно вздохнула и направилась к двери. – Побольше блеска в глаза! – зашептала муза. Клементина метнула в неё злобный взгляд и распахнула дверь. На пороге стоял Забой Головастых и улыбался. Если только орочий оскал можно было назвать улыбкой. В руках у него был большой букет из желтых цветов отборного зверобоя. – Прости, скальд, – сказал он и протянул девушке цветы. – Вот. Сам собирал. Прими, как извинение. Девушка растерянно моргала. – Впусти его, – шипела ей на ухо Мими. – Он извиняться пришёл, между прочим! Бард отступила вглубь квартиры, приглашая Головастых войти. Он всё ещё держал в руках букет. – Эээ, – сказал он. Клементина опомнилась и взяла цветы. Мими юлой вертелась рядом, наблюдая за развитием событий. – Прости, – повторил орк, утирая со лба пот. – Был не прав. – П-правда? – растерялась канийка. Забой шумно вздохнул и прошёл вглубь комнаты. – Я действительно хочу попросить руки Засады. И мне очень нужна твоя помощь. Умоляю. Клементина бросила на него быстрый недоуменный взгляд и пристроила цветы в кувшин с водой на столике. – Умоляете? – Уточнила она и прошла к двери. Орк быстро подошёл к ней и сграбастал её руку в свою. Бард вздохнула и попыталась её выдернуть, но Забой сжал её покрепче. – Прошу, – он с надеждой смотрел Клементине в глаза. – Я заплачу, сколько скажешь. И пса просто так подарю. Девушка затрясла головой. – Нет-нет, не надо собак, – отказалась она. – Достаточно золота. Головастых изо всех сил заулыбался и прижал её ладонь к своей объёмной груди. – Ты моя последняя надежда! Клементина нервно кивнула и снова подёргала руку. – Я сделаю всё, что смогу, как можно быстрее. – Чудесно, чудесно. Найди меня, когда всё будет готово. И, спасибо. – Забой торжественно отпечатал сочный поцелуй на запястье девушки. Клементина поморщилась. – Да, – кивнула она и, наконец высвободив ладонь, открыла дверь. Орк улыбнулся, помахал рукой и вышел. Бард вздохнула с облегчением и осмотрелась вокруг. Музы нигде не было видно. – Мими? – Что? – раздалось со столика. Клементина подошла поближе. Крылатая, сыто развалившись у кувшина, в котором стоял букет зверобоя, держала в руке сорванную тычинку и лениво слизывала с неё розовеньким язычком пыльцу. Девушка забралась с ногами в кресло и взяла лютню. – Мне нужно сочинить балладу. Мими махнула тычинкой, как дирижерской палочкой, мол, вперёд. Бард ударила по струнам. – Ну-ка, папаша, невесту отдай, Или получишь стригущий лишай! Фея встрепенулась и удивлённо посмотрела на Клементину. – Что это? Девушка вздохнула и предприняла ещё одну бессмысленную, как старание найти искру Лу-а-Джаллы, попытку. – Отдай невесту мне, отец, А то придёт тебе… – Тихо-тихо! – Мими негодующе замахала крылышками. – Притормози. Канийка отложила лютню и подтянула колени к груди, обняв их руками. – …конец. Я бездарность. Муза волнительно закрутилась вокруг. – Ты талант! – Бездарность… Мими задумчиво почесала нос. – Так. Я сейчас. – Она выпорхнула в распахнутое окно. Девушка уткнулась головой в колени и принялась мысленно себя жалеть. – А ты знала, что на первом этаже живёт вполне себе симпатичный белокурый эльф? – Раздался у неё над ухом низкий голос Мими. – Ходит по комнате, кашляет. – Чумной? – Без особого интереса отозвалась бард. – Думаю, болеет. Справа от тебя комната пустая, но в ней кто-то живёт. А комнату слева занимает смуглый хадаганец. Тебе кто больше нравится? – Зэмы, – буркнула девушка и откинулась на спинку кресла. – Серьёзно? – Мими вытаращила глаза. – Я не думала… – Да шучу я. Ты на разведку что ли ходила? – Именно. Ни у того, ни у другого, женского присутствия не обнаружено. – Фея заулыбалась. – Иди в гости. Пригласи их на вино. – Сразу обоих? – Нет, пока брюнета, блондин пусть выздоравливает. – И как ты себе это представляешь? Я прихожу вся такая из себя распрекрасная и говорю – «Здравствуйте, меня зовут Клементина, мне не с кем выпить!» Что он обо мне подумает? – Ты можешь попросить у него хлеба. – Как нищенка?! Мими закатила глаза. – Ну, попроси сахар. Сахар у него точно есть. – А вдруг нет? – Ты зануда! Это просто повод! Иди прямо сейчас. Клементина нервно вздохнула и поправила волосы. – Как я выгляжу? – Удручающе. Умойся. И кружку возьми. – Зачем? – Сахар ты во что сыпать будешь? – В карман, – беззлобно огрызнулась девушка и, охая, побрела за кружкой в отгороженный ширмой закуток с широкой бадьёй. Продолжение следует Просмотреть полную запись

Глава 2 Глава 3 Клементина шагнула из телепорта в земли Плато Коба, коротко кивнула хранителю в остроконечном колпаке и задумчиво остановилась перед таверной «Приют старателя». Двор кишел существами не самой приятной наружности – бард попыталась угадать, не находится ли среди них её загадочный романтичный заказчик, но никто не выдал себя ни взглядом. Девушка вздохнула, всё больше жалея о том, что ввязалась в эту авантюру. Нетерпеливая фея тихонько порхала рядом, с интересом крутя головой. При виде парочки спившихся старателей на лице Мими, ранее не бывавшей дальше Восточного Эгладиена, стойко поселилось выражение брезгливости – верхняя губа приподнялась, нос сморщился. Она ткнула в их сторону пальчиком, хотела было что-то сказать, затем махнула рукой, подлетела к самому лицу барда и легонько шлепнула ту раскрытой пятернёй по кончику носа. – Ну, – фея на всякий случай чуть отлетела в сторону, – долго ещё стоять будем? Куда идти? Девушка посмотрела на неё недовольным взглядом и потёрла нос. – Вот, лестницу видишь? Нам наверх. Там мы и будем его ждать. Или он нас. Они вошли в полупустую таверну и устроились за столом у стены, лицом ко входу. Клементина попросила официантку принести ей горячей варёной картошечки, в надежде, что таинственный заказчик не откажется её оплатить. Что она будет делать, если таинственный автор записки не появится, она не думала. – И где твой влюблённый? – Нетерпеливо спросила фея, бегая кругами по столу, впитавшему в себя сотни пролитых когда-то напитков. - Что ты носишься? – Шикнула на неё бард, с аппетитом уплетая картошку. – Мы ждём. Вообще, разговаривать с существом, которого никто, кроме Клементины, не видит, задача не из простых. Девушка управилась с обедом, отставила пустую миску в сторону, подпёрла щёку рукой, погладила себя по животу и сыто улыбнулась, глядя как фея споткнулась о ложку, но тут же вскочила и продолжила нарезать круги. Мими почти закончила забег, ловко обогнула толстобокий самовар, гордо стоящий посреди стола скорее для красоты, чем для выполнения своего предназначения, и резко затормозила, уставившись на канийку округлёнными глазами. – А как вы узнаете друг друга? – Он написал, что знает меня. И придёт с сюрпризом. Мол, мне понравится. – Не люблю сюрпризы. – Я тоже. Оказалось – правильно. В таверну зашёл внушительный орк с расписным барабаном в руках, который он торжественно вручил Клементине. – Барабан круглый. Он олицетворяет солнце, прям как ты! – Выпалил орк, откашлялся и нервно вытер лоб. «О, сарнаутские боги», – подумала девушка. – Спасибо… – Барабан?! – Забасила Мими. – Солнце?! Какая потрясающая логика! Канийка незаметно отмахнулась от феи и пристроила музыкальный инструмент рядом на лавке. – Как сама? – Спросил ничего не подозревающий орк, втискиваясь за стол. Видно, что обмен любезностями давался ему с трудом, но, надо отдать ему должное, он старался. – Забой Головастых. Ты наверняка слышала обо мне, скальд. Или, о моих подвигах... Нет? Официантка! Тащи огненной воды или что там у тебя есть! Ща расскажу… Орк, нещадно потея в потёртом доспехе Скорбящего Палача, болтал о себе целых сорок минут. Только кривляющаяся над его головой фея спасала Клементину от полного уныния и нервного срыва. На самом деле канийка была близка к тому, чтобы вылить целую бутыль отличной медовухи на видавший виды доспех Головастых, а сам сосуд разбить о его хвастливую и самодовольную голову. – Ну что, – Мими порхнула к лицу Клементины и усмехнулась, – ты ещё хочешь написать стих для его невесты? – Заткнись, – прошипела Клементина. – Чо сказала? – Спросил Забой. – Нет, нет, ничего! Это я так… – Кисло улыбнулась бард. – Так вот! – Как ни в чём не бывало, продолжил орк. – Узнав о моих подвигах, её предок, между прочим, по слухам один из дальних родственников самого Штурма Бешеных, показал, чем они живут, и я понял – нужно жениться! Нельзя, чтоб такое хозяйство попало в руки какому-то, лиг…, кхм, проходимцу! Засада моя судьба! Хотя она не такая сочная, как ты, – орк похабненько хохотнул и подмигнул. – У тебя такие аппетитные формы, – продолжил он, чуть подавшись вперёд и понизив голос, и совершенно неприлично уставился в глубокое декольте Клементины. – Со-о-очная! – Ехидно пропела Мими прямо на ухо барду. Ей явно было весело, а канийке страсть как хотелось её придушить. Но Клементина только шикнула на неё и нахмурилась. – Чтоб долго не базарить, вот тебе условия: ты сочинишь балладу, да такую, чтобы папаша сразу понял, что намерения у меня самые серьёзные, а я тебе отсыплю золотых, как только старик Засады отдаст мне её руку. – Так сколько Вы заплатите? За балла… – А в любовницы пойдёшь, так я подарю тебе лучшую имперскую сторожевую. Ты ведь любишь собачек? – Забой протянул потную ладонь к руке Клементины. Девушка немедленно отдёрнула её. – Что? – Собачек, – повторил орк. – Хочешь собачку? Клементина побагровела, гневно вздохнула и резко поднялась с лавки. – Уважаемый Забой Голо-Как-Вас-Там! Вы ведёте себя отвратительно! – Редкие посетители таверны с интересом повернулись в их сторону. – Я готова сочинить для Вашей невесты балладу, написать оду или даже гимн, но Вам следует засунуть свой поганый язык куда подальше! И собак я ненавижу! Клементина в ярости выскочила из таверны, Мими еле успела прошмыгнуть за ней в дверной проём. - Ты забыла барабан! – Раздалось им вслед. Девушка затормозила, гордо развернулась, проплыла назад и, возмущённо выдернув ударный инструмент из огромных рук растерянного орка, который стоял в дверях таверны, пошагала прочь. *** Канийка бодро топала по дороге к дому, крепко прижимая к себе барабан. Фея суетливо крутилась рядом. – Ты чего сбежала? – Мими, хихикая, подхватила развевающиеся локоны Клементины и шутливо подёргивала их на манер вожжей. Бард резко остановилась и прищурила глаза. – Он начал ко мне приставать! Фея растерянно зависла в воздухе, словно крохотный остров, повисший в астральной бездне. – Он даже не успел взять тебя за руку. Клементина задумалась. – Но он сказал мне совершенно похабную вещь! – Ты сама виновата, – муза многозначительно покрутилась у пышной груди барда. – Не надо было так выпячиваться. – Да ну тебя! – Девушка снова зашагала по улице. Мими пожала плечами и дёрнулась следом. – Но барабан ты всё-таки взяла. – Я музыкант, я не могла оставить его. Посмотри, какой он красивый! – Клементина покрутила его в руках и, будь это живое существо, непременно чмокнула бы его в нос. Глава 4 Просмотреть полную запись

Глава 1 Глава 2 Пойманная на месте пищевого преступления фея сидела на окне съёмной бардовской комнаты и беззаботно болтала босыми ногами в воздухе. Клементина полулежала в массивном дубовом кресле, стоящем рядом, и грустно смотрела в одну точку. – Ну извини, – осторожно начала айринская муза, – кто же знал… – Помолчи, – попросила бард. – Хочется тишины. Феечка демонстративно закатила глаза, скрестила ручки на груди и поджала губы. – Наверное, произошла какая-то ошибка. Я не виновата в том, что ты женщина и я тебя не вдохновляю. И вообще! Раз, по твоим словам, у тебя не только с вдохновением, но и с талантом беда, то я тут ничего поделать не могу. И точка. Сама виновата. У Клементины отчётливо дёрнулся глаз. – Пользы от тебя как от некромантского кадавра, – девушка досадливо хлопнула ладонью по подлокотнику и жалобно проныла, – что мне теперь делать… Муза взмахнула крылышками, подлетела к креслу и зависла в воздухе прямо напротив лица барда. – Эй! Ну ладно тебе. Ничего не поделаешь, – она притворно вздохнула, – придётся нам как-то вот так вот… Лицо канийки приняло ещё более несчастное выражение. Фея деловитой юлой крутилась по неубранной комнате, рассматривая всё подряд, чем невероятно раздражала впадающую в истеричное отчаяние девушку. Захотелось взять мухобойку и… – А ты уверена в том, что ты бард? – Коротышка вцепилась в расписной шёлковый шарф, лежащий в ворохе одежды на узкой кровати, вытянула его наружу и с интересом повертела в руках. – Вроде как, – тоскливо отозвалась девушка. – Поясни. Фея приложила к себе часть шарфа, завернулась в него, покрутилась и задумчиво бросила на место. – Я обучалась. – И судя по тому, что ты жалуешься на отсутствие таланта и вдохновения, дальше обучения дело не пошло. Я поняла. – Я даю концерты! – Часто? – Коротышка принялась демонстративно разглядывать рисунки на ширме, отгораживающей место для купания. – Ну… Не каждый день, конечно, но ведь они бывают. – И никто из посетителей не убегает в ужасе, когда ты бренчишь на этой своей, – фея махнула рукой в сторону потёртой лютни, – штуке? – Они к тому времени так надираются, что уже не в состоянии убежать, – буркнула Клементина и отвернулась. – Ха! Прелестно. Тебе платят? – Конечно! – И поэтому ты голодаешь, – ехидно пропела муза. – Питалась бы пыльцой как я… – …и умерла бы на третий день. Фея пожала плечиками. – Ладно. Молчу. Меня волнует другой вопрос… Ты мне имя дашь? Моё настоящее для тебя наверняка будет сложным и, возможно, неприличным, но и безымянной мне быть не хочется. Как представлю, что ты зовёшь меня «Эй ты!», фу, жуть берёт, – муза тряхнула крылышками, заставляя пылинки красиво закружиться в солнечных лучах. Клементина в очередной раз мысленно пообещала себе взяться за уборку, а затем медленно перевела тяжёлый взгляд на наглую коротышку. Та выжидающе приподняла бровь. – Имя? – Девушка скривила рот. – Зачем? – Как это «зачем»?! – Фея подлетела к небольшому зеркалу и приняла горделивую позу. – Раз уж мы теперь друзья… – Она полюбовалась своим отражением и порхнула к креслу. – У всех есть имена. Родители называют ими своих детей, хозяева – домашних питомцев. А чем я хуже? – Но ты не мой ребёнок и даже, – тут бард сделала паузу и неопределённо помахала рукой в воздухе, – не домашний зверёк. – Ну конечно! – Муза нервно топнула в воздухе ногой, фыркнула и надулась. – Раз я тебя не вдохновляю, то я никто! – Даже не пытайся закатить скандал, – монотонно ответила Клементина. Фея замолчала, скорбно опустив плечи, и улетела на окно, где принялась мять в ручках пышный подол своего красного платья и бубнить под нос. – Вот так всегда. Привязываешься к человеку, душу ему свою наизнанку выворачиваешь, а он… – Слушай, мы знакомы-то всего пару часов. – Ну и что. Может для меня это вечность! Я уже к тебе привыкла, можно сказать, сроднилась душой, стараюсь тут изо всех сил, а ты со мной так. Неблагодарная! Канийка искренне не понимала, какие старания и для чего прикладывает коротышка, но, сдаваясь, вздохнула. – Так и быть. Давай придумаем тебе подходящее имя. Коротышка оживилась и засияла улыбкой. Канийка задумчиво смотрела на неё. – В чём дело? Такая сложная задача? – Улыбка на симпатичном личике феи пропала. – Это всего лишь имя! Вы вечно зовёте нас всякими дурацкими именами типа Огонёк или Земляничка, тебе что, фантазии не хватает? – Раз всего лишь имя, значит буду звать тебя просто Фея. – Это даже для тебя слишком банально, – махнула рукой коротышка, – давай ещё. – Тогда Элеонора. Улыбка на симпатичном личике музы пропала. – Сама ты Элеонора! Какое глупое имя, – она нахмурилась и выпятила нижнюю губу. – Ничего не глупое, у меня в детстве так крысу звали. Ты на неё похожа. – Чем?! – Усами. – Но у меня не… Клементина прыснула со смеху. – Ладно, ладно. Извини. Давай начнём с твоего настоящего имени. Коротышка фыркнула, гордо выставила вперёд левую ножку и приосанилась. – Мимильвейген фон [censored]. Бард поперхнулась. – Серьёзно? – Это ещё что! Искорку знаешь? Так вот её настоящее имя… - феечка порхнула к уху Клементины и заговорщически зашептала. Канийка округлила глаза и расхохоталась. – Ну, ты понимаешь, да? – Муза захихикала, прикрыв ладошкой рот и отлетела обратно на окно. Отсмеявшись, Клементина утёрла выступившие слёзы и молвила: – Мимильвейген, так Мимильвейген. Хорошо. Буду называть тебя Мими. – Мими?! Кошмар! – Возмутилась муза и всплеснула ручками так, что соскользнула за карниз. Клементина подскочила к подоконнику и посмотрела во двор. Никого. Оглядела всю улицу. Только стражники и всё те же игривые котята. – Мими? – Неуверенно позвала она. – Что? – недовольно буркнула фея, нервно выпутываясь из травы под окном. «О, отзывается», – отметила про себя бард. – Поднимайся, а? Мими отряхнулась и с притворным равнодушием накрутила на палец прядь фиолетовых волос. – Зачем? Девушка молча смотрела на взъерошенную фею. – Мими! – Она придала голосу строгости. – Немедленно поднимайся! Во-первых, тебя не видит никто, кроме меня, и все подумают, что я сумасшедшая, а во-вторых… Во-вторых… Мне скучно. Мими! – Заведи себе собаку, – огрызнулась муза, – она будет тебя слушаться и приносить дудку в зубах. – Мне не нужна собака, вредное ты существо. Мне нужна ты. Поднимайся. – Нет, не буду! – Муза капризно надула губки. – Мне и тут хорошо. Спокойно. Никто не обижает и не называет дурацкими именами. – Тьфу, – канийка развернулась и медленно отошла от окна. – Ну, как хочешь. А я ухожу, – небрежно кинула она через плечо. – Куда? – раздалось с улицы. – На Плато Коба. Развлекаться и буянить. – О-о-о, я с тобой, – предложение всё-таки заинтересовало Мими, поэтому она демонстративно впорхнула в комнату. – С чего начнём? Ты научишь меня пить гибберлингский эль? Соблазнять своим пением жарких эльфийских юнцов? Или мы развратим наше сознание азартными играми? – Муза крутилась возле лица Клементины, доверительно заглядывая то в один её глаз, то в другой. – Ну что ты за человек такой. Хотя ты не человек, да, – Клементина картинно закатила глаза. – Нет, азартные игры отменяются. Я пошутила. – То есть… Ты меня обманула, да? Воспользовалась моей доверчивостью, моей наивностью, ввела в заблуждение, уговорила пойти развлечься, а как только я настроилась, ты… Ах ты! Девушка ходила по комнате, ловко уворачиваясь от назойливой феи. – И что ты молчишь? – Мими спланировала к резному креслу и нервно постучала ножкой по подлокотнику. – Слушай, – бард укоризненно посмотрела на неё, – вот что ты такая зануда, а? Муза выпучила глаза и возмущённо ткнула пальчиком себе в грудь. – Это я-то зануда?! – Ты, Мими, ты. Что за куча вопросов? Ты не даёшь мне ответить на первый, как уже задаёшь второй. Они молча смотрели друг на друга. – Мне сейчас нужно идти на встречу. А ты останешься здесь. – С чего это? Я с тобой. – Зачем ты мне там нужна? Чтобы меня отвлекать? – Бард хмыкнула и покачала головой. – Ну, пожалуйста! Разреши мне пойти с тобой! Всё равно кроме тебя меня никто не видит, значит я мешать никому не буду! – Мими тараторила и смотрела такими умоляющими глазами, что мысленно девушка уже согласилась, однако, так легко уступать свои позиции она не собиралась. – Вот объясни мне, пожалуйста, какая от тебя может быть польза? Станешь маячить у меня перед глазами, я на тебя буду отвлекаться, а все подумают, что у меня косоглазие или нервный тик. Мне это надо? Нет. Не надо. – Я тебе клянусь! Я совсем не буду мешать! Наоборот! Я буду только помогать! Я буду твоей невидимой подружкой! Пожалуйста! На фею было тошно смотреть. Она так испугалась остаться в одиночестве, что чуть не впала в истерику. – Ладно. Так уж и быть. Но! Слушай меня внимательно. Ты будешь держаться рядом и молчать. Если захочешь что-то сказать – поднимешь руку. Ты меня поняла? И никаких резких движений! Мими прямо засияла счастьем, мелко закивала и, кажется, даже согласилась на все условия. – Отлично! Я согласна! Когда идём? Куда? С кем ты встречаешься? – Успокойся, не надо так много вопросов. – Как так? Ой, не надевай это платье. – Почему? Твои вопросы не дают мне сосредоточиться. – Ты предлагаешь мне заткнуться?! На рукаве пятно. – Да что тебя растерзала толпа безумных орков! Нет, не молчи. Мне нужно встретиться кое с кем. – Как интересно. А вот ещё пятно. С кем? Любо-овник? – Мими наматывала круги возле Клементины. – Ооо, прошу тебя… Мими завертелась вокруг головы девушки, которая поспешно натягивала другое платье. – А этот, ну, с которым ты встречаешься сейчас, он симпатичный? – Я его даже не знаю. – Но… Девушка молча махнула рукой в сторону стола, на котором лежал лист бумаги, исписанный забористым почерком. – Ты издеваешься? – Муза упёрла кулачки в боки. – Я не умею читать. Горе-бард закатила глаза. – Он собирается жениться и желает попросить у отца руки невесты в стихотворной форме. С моей помощью. – Мхм. Понятно. И как ты будешь делать это без вдохновения? Клементина скептически оглядела Мими. – Разберёмся. Глава 3 Просмотреть полную запись

Глава 1 Светловолосая Клементина – непутёвый канийский бард и бездарь в одном лице – сидела на широком подоконнике в небольшой комнате, снимаемой ею в умойрском Вышгороде и, глядя вниз на клумбу с разноцветными цветами и пышным кустом шиповника, пыталась поймать в нём вдохновение. Вдохновение никак не ловилось. Стихи не писались, музыка не складывалась, оставшихся золотых монет хватало ровно на месяц оплаты жилья, руки опускались, и глухое отчаяние тупым бараном смотрело на девушку, как на ворота. От этого было горько и обидно. Голубоглазой Клементине страсть как хотелось стать придворным айринским бардом, но, увы, удача, если и улыбалась канийке, то только отвратительной беззубой улыбкой. Приходилось выжимать из себя все соки, зарабатывая жалкие медные монеты, изредка выступая на городских праздниках да развлекая подпитую публику в ближайшей Нижгородской таверне. Впрочем, за несколько долгих месяцев, проведённых на аллоде Умойр, девушка успела обзавестись парой преданных поклонников своего скудного музыкального таланта, которые всегда были рады её выступлениям. Это, хоть и немного, но отчётливо способствовало продвижению творчества в массы: один из самых ярых поклонников барда – румяный канийский друид, супруг официантки, который непомерно восхищался её талантом, а по мнению самой Клементины под «талантом» он подразумевал её пышногрудость, – активно рекомендовал её заезжим посетителям таверны в качестве музыкального развлечения на домашних праздниках – там, где слушатель неприхотливый и достаточно пары аккордов. Это, так или иначе, сыграло свою роль – этим утром девушка получила записку с просьбой о срочной встрече, чтобы «обсудить некоторые творческие вопросы, связанные с женитьбой». Это могло бы обрадовать Клементину, если бы не одно «но». Ей катастрофически, прямо-таки до зубовного скрежета, не хватало вдохновения. Канийка немного побренчала на старенькой лютне, прошедшей с ней и огонь, и воду – иногда в буквальном смысле, покрутила в пальцах расписную прайденскую дудку, доставшуюся ей в качестве трофея на Диком Хуторе, пожала плечами и принялась тоскливо грызть сочное краснобокое яблоко, снова уставившись вниз на шиповниковый куст с красивыми розово-белыми цветами. Она чувствовала себя глубоко несчастной. «Боги Сарнаута! Пошлите мне вдохновение! И прожаренный стейк от семейки Лохматых с морозного Ферриса, есть хочу, не могу». На минуту, канийка даже решила всплакнуть, но после неудачной попытки погримасничать и выдавить из себя хоть слезинку, передумала, не спеша доела яблоко и, воровато оглядев двор, ловко кинула огрызок за окно, целясь прямиком в шиповник. Отметив, что остатки яблока упали в метре от куста, Клементина глубоко вздохнула, посетовала на отсутствие прицельности, приложила к губам дудку, и вдруг отчётливо услышала тихий чих. Оглядевшись вокруг и не заметив ничего странного, она вновь подняла музыкальный инструмент и сделала вдох, готовясь извлечь прекрасную – по её мнению – мелодию, как… Куст шиповника заметно тряхнуло. Девушка присмотрелась. – Эй! Кто бы там ни был – не смейте ломать цветы! – Бард по пояс высунулась в окно, грозя неведомому хулигану зажатой в руке дудкой. Листья и ветки активно шевелились – кто-то явно развил среди них бурную деятельность. «Тьфу ты! Всю ж красоту загубят», – мелькнуло в голове у девушки. Следом за этим пришла мысль о том, что она сама недавно совершила действие, способное погубить прекрасное, но бард успокоила себя тем, что яблочный огрызок станет замечательным удобрением для цветов и вовсе им не навредит. В отличие от того, кто сейчас хозяйничал в клумбе. Кементина спрыгнула с подоконника внутрь помещения и быстро сбежала по лестнице вниз, тихо обходя красивый каменный дом, в котором снимала комнату. Держа дудку, как острый кинжал, и аккуратно обогнув раскидистое дерево, растущее тут же во дворе, она, слегка пригнувшись к земле, подкрадывалась вдоль стены дома к шелестящему кусту, готовая в любой момент отразить атаку, если вредителю вдруг вздумается на неё напасть. – А ну кыш! – Канийка, присев на корточки, аккуратно пошурудила дудкой среди листьев. Куст застыл. – Эй! – Чего орёшь? – Вдруг услышала она тихий басок над головой. Подняв глаза на источник звука, бард от неожиданности плюхнулась на пятую точку и, выставив перед собой дудку словно священник – крест, позорненько отползла к стене дома, упёршись в неё спиной. На неё, помахивая прозрачными голубоватыми крылышками, смотрело перемазанное пыльцой существо, размером не больше ладони, явно женского пола. Во всяком случае, оно было одето в короткое красное платье с пышным подолом. – А… А… Э… – Клементина, выпучив глаза, показывала на него пальцем. – Нет, так дело не пойдёт, – существо утёрло кулачком рот, изящно отряхнуло остатки цветочной пыльцы с платья и ловко взбило пальчиками фиолетовые волосы. – Мне не говорили, что ты умалишённая. Ну… Хоть наелась. И на том, как говорится, спасибо. Счастливо оставаться. – А-ну, стоять! – Бард взяла себя в руки. – Ты кто такая и что тебе тут надо? Крылатая подняла брови. – Мне что надо?! – Тебе. – Мне ничего не надо, – фыркнула она. – А вот тебе, насколько мне известно, просто необходимо вдохновение. Просила – получай, – существо подбоченилось, тряхнуло фиолетовыми локонами и, заученно улыбнувшись, провозгласило своим незабываемо низким голосом, – я – самая настоящая айринская фея и, по совместительству, твоя личная муза! Молодая канийка скептично посмотрела на крылатую, затем обвела взглядом окрестности. Кроме пятерки милых пушистых котят, играющих на солнце да любопытного ростка заезжих гибберлингов, которые с подозрением косились в её сторону, вокруг никого не было. Вот и хорошо. А то ещё потащат на костёр, как последнюю ведьму, за разговоры с неведомыми существами. Впрочем, едва ли здесь, на парящем в Астрале угловатом куске земли, удерживаемом великим магом, это могло показаться кому-то странным. – Муза, значит, – тупо повторила бард, – личная. Угу. – Можешь называть меня «персональный ассистент», если тебе не нравится слово «муза», – фея фыркнула и закатила глазки. Но тут же подняла маленький указательный пальчик. – К слову говоря, сразу предупреждаю: именно по причине того, что я твой личный вдохновитель, я невидима для окружающих. Клементина на секунду зависла, а потом от души расхохоталась. Фея совершенно серьёзно ждала, пока прекратится эта истерика, но, не выдержав, осторожно спросила: – Ты точно не умалишённая? Девушка прекратила смеяться и внимательно посмотрела на коротышку. Сомнение калечащим выстрелом хадаганского диверсанта промелькнуло в её чистых голубых глазах. Она украдкой ущипнула себя чуть выше колена. Фея не пропала. Девушка скривилась и для верности потыкала в неё дудкой, на что та покрутила пальчиком у виска. Крылатая была более чем настоящей и сейчас вертелась рядом, широко улыбаясь и нервно теребя ручками платье – ей явно очень хотелось понравиться барду: – Мы с тобой столько всего сочиним! Ух! Скорее! Скорее творить! – Фея взлетела и закружилась, задирая ручки над головой и, разве что, не разбрызгивая вокруг себя искры радости. Начни она в этот момент адски хохотать своим потрясающе низким голосом – это бы выглядело ужасающе. Глава 2 Просмотреть полную запись