Скоро Зима

Оригинальный сюжет игры (Империя) в авторской обработке Автор: risovalkin К ОГЛАВЛЕНИЮ Глава 29. Суд Предков Сказать, что я был не в духе, — не сказать ничего, но злиться мне оставалось только на самого себя. Я был категорически против того, чтобы разделяться, но зачем-то позволил себя уговорить, о чем теперь сильно жалел. Кузьма и Михаил вдвоем отправились на остров клана Яростных, добывать талисманы, без которых те с большой долей вероятности откажутся принимать участие в Орочьих Игрищах. Но за эту часть плана я волновался в меньшей степени: Миша опять устроит пожар где-нибудь неподалеку, а Орлу хватит ума и ловкости проскользнуть в поселение незамеченным. При всей своей воинственности, орки слишком неорганизованны, чтобы заботиться о продуманной охране. В суматохе вряд ли кто-то останется защищать клановую святыню у центрального костра, и это должно сыграть нам на руку. Гораздо больше я тревожился за уши команды клана Кровожадных. Не за сами уши, конечно, а за Матрену, Лизу и Лба, которые отправились за ними на соседний остров. По заверению Коршуна, команда тренируется на небольшой самодельной площадке с края аллода, и в само поселение заходить не придется. Тем не менее, там все равно будет как минимум шесть орков-игроков и, вероятно, их тренер. Трое против семерых! А если у Кровожадных еще и группа поддержки окажется рядом, то положение совсем станет плачевным. Конечно, Лоб даст фору практически любому силачу, Лиза способна ввести в транс сразу нескольких противников, да и наличие рядом с ними лекаря обнадеживает. Но силы все равно не равны. Сам я в компании Иавера Гахиджи, Коршуна и тренера шаманской команды Шило Головастых отправился на остров к карателям из клана Праведных. Я пока не совсем понимал свою роль, но Гахиджи зачем-то настоял на моем присутствии, хотя этот визит как раз казался вполне мирным. Пока моя группа рискует жизнью, мне предстоит торчать на дружеских орочьих посиделках. Лучше бы я отрезал уши команде Кровожадных! Так, злясь и ругаясь про себя, я прибыл на остров орков-храмовников, называющих себя звучным словом «каратели». Пока мы шли до поселка Праведных, Шило Головастых поведал об основной цели визита. — В команде должно быть шесть игроков, так? Так. А у нас сейчас всего два ветерана и три новичка. Одного игрока, стало быть, не хватает. Есть у меня на примете один орк, Сыч, классный из него вратарь получится. Одна только проблема: забил он на клан и ушел на вольные хлеба. Стал разведчиком-головорезом. Такое иногда случается. — Почему мы ищем его здесь? — Каратели клана Праведных заказ выдали на истребление гиен-падальщиц, — вмешался Коршун, — и хорошо за это платят. Хотят их под корень извести. Чтобы — бац! — и не было гиен. Типа неправильно это, что вшивые, вонючие гиены на острове Праведных обитают. Вот до чего святость доводит! Я ничего ужасного в этом стремлении не увидел, но свое мнение оставил при себе. — Как ваши новички, и команда в целом? Готовы к Игрищам? — вежливо поинтересовался Гахиджи у тренера Головастых. — Времени на тренировку мало остается — финал на носу! Да и кровь у меня тигриная закончилась! — Тигриная кровь? — переспросил я. — Зачем? — Как зачем? Недаром про нас, шаманов, говорят, что мы вскормлены не молоком матери, а звериной кровью. Свежая кровь тигров — этих прекрасных и могучих зверей — дарит силу, мощь, ловкость. Моя команда каждый день пьет по несколько литров тигриной крови. И гляньте, что за непобедимые бойцы получились! — То-то их всех перебили! — не сумел удержаться я от язвительного комментария. — Но это же не повод менять вековые традиции! — возмутился тренер. — Значит, надо пить еще больше тигриной крови. Вот тогда количество перейдет в качество. Тем более, что я должен срочно воспитать новых игроков. Это же сколько крови надо! Игрок должен быть злой и свирепый! Как тигр! Гахиджи усомнился в научности такого подхода, и они жарко заспорили на эту тему, немного подотстав от нас с Коршуном. Таким образом у меня наконец появилась возможность задать интересующий меня вопрос вождю шаманского клана тет-а-тет. — Череп Степных? Не припомню что-то… Но раз Верховному Шаману он позарез нужен, то стало быть наша главная задача его разыскать. Мы шаманский клан и чтим традиции, слово Коловрата для нас — закон! Но почему он думает, что этот твой Череп на Диких островах? — Потому что я тоже здесь, — пробормотал я и, заметив удивленный взгляд Коршуна, добавил: — Это долгая история. Если узнаете что-нибудь о Черепе — дайте мне знать. — То, что ты упомянул имя Черепа, хороший для нас знак. Здесь, на острове Праведных, горит костер, зажженный в память о Великом Предке — Черепе, величайшем орке в истории. — То был, кажется, полководец времен войны орков с людьми, — напрягая память, что-то припомнил я из школьной программы. — Череп сумел объединить враждующие орочьи кланы в единую Орду. И только его смерть не позволила нам, оркам, самой сильной расе Сарнаута, стать хозяевами этого мира! — пафосно заявил вождь Боевых. Хоть я и хорошо относился к оркам, но мне стало немного обидно за людей, и я решил отрезвить Коршуна, вернув его из радужных фантазий в суровую реальность. — Хозяевами мира вы бы пробыли недолго — в лучшем случае до Катаклизма, ведь у орков нет магов, которые могут защитить аллоды от разрушения. Когда Сарнаут раскололся, именно люди и эльфы сохранили оставшиеся земли и всех, кто на них живет. — Хорошо, что Череп этого не увидел, — поморщился Коршун. — Каратели его боготворят и считают, что он дает им силы. Помнишь, что говорил Жаба на совете нашего клана? Оркам из Праведных покровительствует дух Великого Предка. Может и так, я в эти новомодные штучки не очень верю… Но перестраховаться не помешает. — Хотите начать ставить жертвенные знаки? — Почти. Во! Гляди, это шаманский тотем, наполненный нашей древней магией. Пока я побалакаю с вождем Праведных, ты поместишь тотем рядом с их ритуальным костром. Посмотрим, чья волшба сильней будет! — Только афишировать это не стоит! — добавил Гахиджи. Я не заметил, когда он к нам приблизился и начал слушать разговор. Меня посетило неприятное ощущение, что комитетчик, изображая диспут с тренером, вообще не терял нас из виду и слышал все от первого и до последнего слова. Ничего предосудительного мы и не говорили, но все равно стало не по себе. Поселок Праведных, как и его обитатели, выглядел намного более цивилизованным, чем шаманское поселение Боевых. Во всяком случае окружающий его забор не был сломан, а жилища казались относительно чистыми и ухоженными, если так можно сказать о старых передвижных кибитках, отделанных клыками и шкурами животных. Кроме традиционного облачения, выдающего в местных орках храмовников, ничего в поселке не говорило о том, что его жители — представители Триединой Церкви. Никаких образов трех Святых — Незеба, Скракана и Тенсеса, икон, крестов и алтарей я не заметил. Мое внимание привлек высокий костер явно магического происхождения — он полыхал невероятным зеленым пламенем в сгущающихся сумерках на некотором отдалении. Уставившись на разлетающиеся во все стороны искры, похожие на россыпь изумрудов, я пропустил все приветствие, и очнулся только когда тренер Праведных понимающе зацокал языком, услышав от Коршуна о злоключениях команды клана Боевых. — На Великих Предков надейся, но и сам не плошай. Истина! У нас вот тоже недавно главный нападающий пал духом. То ли влюбился не вовремя, то ли съел что-то. Мы его в степь послали сражаться с гиенами, укреплять боевой дух перед Игрищами! — И как? Помогло? — А то! Убил злобную гиену-падальщицу: была тут такая, ходила-бродила, другими гиенами верховодила, и сразу духом воспрял! Вот, чего добиться можно, коли с умом к делу подойти! Педагогика, ексель-моксель, не хухры-мухры! Мы согласились, что педагогика в наше время вещь первостепенная. Тренер Праведных, в свою очередь, посоветовал поискать загулявшего вратаря в лагере охотников, очень удачно расположенном у ритуального костра. Я и Шило Головастых направились туда, а Коршун и Иавер Гахиджи остались с вождем Праведных выпить за предстоящий финал. Темнело очень быстро, и вскоре большое зеленое пламя осталось единственным ориентиром в голой степи. Нагретый за день воздух начал остывать, подул холодный ветер, и степная живность, и те, кто на нее охотился, потянулись поближе к огню, разливающему вокруг себя желанное тепло. Шило сразу заметил своего игрока и устремился к нему, без стеснения переступая прямо через орков, как попало развалившихся на ночлег у костра. — Что тебе нужно от Сыча? Сыч не хочет слышать про свой клан. Я одинокий волк, понимаешь?! Вратарь был весьма устрашающего вида — здоровый, насупленный, с красной сеткой лопнувших сосудов в глазах, и зеленые отблески от костра придавали ему совсем уж зловещий вид. Он глядел на нас исподлобья и радости от встречи явно не испытывал. — Завтра финал Игрищ, кто-то должен стоять на воротах… — Играть за шаманов? Хм! Неохота мне возвращаться в клан. Душные ребята эти шаманы, а тут у нас свобода, вольница и все такое. К тому же, охотничий сезон начался… — Значит, быстро заработать не хочешь, — пожал плечами тренер и развернулся, чтобы уйти. Было понятно, что он блефует, но Сыч повелся. — Подожди, я не сказал «нет». Дай подумаю немного! — Думай быстрее, у меня нет времени с тобой тут до утра торчать. — Может быть я и пойду к шаманам вратарем… Добрый я сегодня. Только придется мои услуги оплатить. Я же не просто орк, а самый лучший вратарь! И услуги мои стоят недешево, так-то! И оплата вперед, и никак иначе. Я шаманов хорошо знаю, хитрые они. Но Сыча не проведешь! Пока они препирались, я подошел поближе к зеленому костру — жар от него шел не такой уж и сильный, и мне даже захотелось протянуть руку и коснуться его. Делать этого я, конечно, не стал. Пламя, зажженное в честь орочьего полководца, когда-то воевавшего с людьми, вряд ли будет дружелюбно ко мне. Вместо этого я достал шаманский тотем — небольшую палку с разукрашенным набалдашником из черепа какого-то животного, и огляделся. Здесь находились в основном орки: большинство из них уже дремало прямо на земле вповалку, некоторые резались в карты и щелкали семечки — все вокруг было усыпано кожурой. На меня никто не обращал внимания, и я всадил древко тотема в землю почти полностью — так, чтобы его не сразу заметили. Ощущение, что я сделал что-то неправильное, не покидало. В голове так отчетливо вспыхнула просьба Командора Хранителей не лезть, куда не следует, как будто он написал эти слова большими красными буквами на плакате и повесил его у меня перед носом. Но я отмахнулся от неприятных мыслей. В конце концов, что может натворить безобидный шаманский черепок на палке? Моя группа в данный момент занята куда более криминальными делами — воровством и членовредительством. — …Бесплатно только птички поют, а Сыч свою выгоду упускать не намерен. Нам, одиночкам, приходится рассчитывать только на себя! Когда я вернулся к Шило и Сычу, им, очевидно, уже удалось достичь консенсуса. Вратарь довольно потирал руки, тренер же, хоть и пытался состряпать хмурую мину, тоже не остался внакладе, судя по загоревшимся глазам. — Жду тебя завтра с утра на тренировке. И не опаздывать! — Только если плату доставят к этому времени. Иначе — не приду! — Вот и договорились. Шило кивнул, и мы отправились обратно в поселок с чувством выполненного долга. — Этот пройдоха своего не упустит. — Сколько он потребовал за свои услуги? — с интересом спросил я. — Пять шкур диких носорогов, пятнадцать орлиных перьев для стрел и восемь гоблинских амулетов меткости. Я прикинул в уме примерную стоимость всего перечисленного. — Не слабо. — А то! Но чего не сделаешь ради победы. Зря я надеялся поскорее отделаться от тяготившего меня визита к клану Праведных и поскорее вернуться на Зверский остров, чтобы узнать, как обстоят дела у моих друзей. Может, кто-то из них уже там? Однако Коршун не торопился прощаться с вождем соседнего клана, и мне пришлось изображать радостного гостя: жевать жесткое мясо тигра и периодически подносить ко рту кружку с чем-то подозрительно похожим на самогон. Я все время поглядывал на часы, те самые, что подарил Зеницын перед штурмом Большого купола, и в конце концов Иавер Гахиджи, видевший мою нервозность, произнес: — Полагаю, команде Боевых пора продолжить тренировки? — Да, да, — обрадовался Шило, которому тоже уже не терпелось уйти, и поднялся на ноги. — Мне надо возвращаться к команде! — По одному ходить не стоит, все-таки на островах много агрессивной живности… Товарищ лейтенант? — Да. Вдвоем мы справимся, — подтвердил я, с облегчением отодвинув от себя кружку с самогоном. До штаба Хранителей я домчался со спринтерской скоростью, оставив Шило далеко позади — орк ведь не барышня, чтобы провожать его за ручку до дома. Там я застал Кузьму и Михаила, вполне довольных собой. Как я и предполагал, у них все прошло гладко: активно тушившие внезапно вспыхнувший степной пожар орки клана Яростных не заметили пропажи талисманов — ничем не примечательных побрякушек то ли из камня, то ли из дерева. А вот Лба, Лизы и Матрены все еще не было, хотя прошло уже довольно много времени. И, естественно, мы решили отправиться за ними. — Мы сами только что вернулись, и уже собирались на остров Кровожадных, когда увидели, что здесь никого нет, — сказал Михаил. — Даже подумали, что ты уже там. — Нет, мне пришлось задержаться у карателей. Еле отделался… — Эй, а вы разве не из дневного патруля? — остановил нас караульный на выходе из временного лагеря Хранителей. — Вам пора на боковую. — Мы добровольцы, в три смены пашем! — твердой рукой отодвинул Орел вставшего на пути хадаганца. На улице стало совсем темно, и штаб освещался множеством зажженных огней, от которых шло приятное тепло. Но стоило покинуть палаточный лагерь и выйти в открытую степь, как подул пронзительный, холодный ветер — от дневной жары не осталось и следа. Орел поежился, и даже Лоб судорожно передернул плечами. Было тихо. Строители на ночь прекратили свою работу, джунская площадка телепорта, мимо которой мы шли, все еще находилась в разобранном состоянии, и возле нее не крутились инженеры и гоблины-рабочие. От штаба тоже не доносилось ни звука: ночная смена уже заступила на дежурство в степи, а дневная улеглась отдыхать, караул вокруг штаба сонно нес вахту и никто из диких обитателей островов его не тревожил. Пока мы добирались до края аллода к джунским камням, которые перенесли бы нас на соседний остров, я заметил плывущие в небе отблески защитных сфер, и через несколько секунд Лоб, Матрена и Лиза приземлились возле нас. — Наконец-то! — выдохнул Орел. — А мы за вами уже выдвинулись. Как все прошло? — Ужасно! — воскликнула Матрена. — Я, конечно, сразу оказала пострадавшим первую помощь, чтобы им не было больно, когда они очнутся… Но все равно это ужасно! — Вообще-то с практической точки зрения все прошло хорошо. Ушки игроков у нас, — Лиза кивнула на Лба, и тот потряс мешком, пропитавшимся отвратительными бурыми пятнами. — Эти орки совсем без ума! Над ними висит угроза ответного нападения клана Боевых, а они ходят поодиночке, ничего не боятся. Мы просто выловили их по одному: я вводила в транс, Лоб отрезал уши, а Матрена залечивала раны. Нас даже никто не заметил! Не думала, что справиться будет так просто. При виде всех живыми и здоровыми можно было вздохнуть с облегчением, но невнятное, свербящее чувство беспокойства все еще сидело в груди. Я постарался не думать о нем, решив, что это остаточные явления того напряжения, в котором я находился, пока гадал на острове Праведных, как дела у остальных. — Ну что, добровольцы, уже надежурились? Быстро у вас запал кончился, — ехидно прокомментировал караульный наше скорое возвращение в штаб. — Приступы альтруизма долгими не бывают, — скорбно посетовал Орел в ответ. Спал я плохо. Мне то снилось, что я один дерусь со стаей диких тигров, к которым позже присоединяются тролли и минотавры, то мои друзья цепляются за край аллода, и я изо всех сил пытаюсь не дать им упасть — хватаю за руки и тащу обратно, сдирая пальцы в кровь, то Рысина, бессменная глава Комитета Незеба, срывает с моей шеи военный медальон, отрезает мне уши, а затем толкает в астрал, и я, падая в бесконечно красивую бездну, понимаю, что такая смерть — необратима. Я просыпался в поту, закрывал глаза и снова видел все то же самое, и так повторялось по кругу несколько раз, пока я не решил просто дождаться утра, бездумно глядя в едва различимый в темноте брезентовый потолок армейской палатки. Следующий день был суматошным, а у меня, как назло, раскалывалась голова от напряжения и недосыпа. С утра мы опять патрулировали территорию, и я едва ли не вываливался из седла, засыпая на ходу. Хорошо, что на нас никто не нападал. Во второй половине дня мы крутились у стадиона, потому что зрители начали прибывать толпами и все старались пролезть внутрь, хотя рабочие еще только заканчивали работу. В конце концов стадион просто пришлось оцепить плотным кольцом военных, не давая никому даже приблизиться к его стенам. Мне с легкой подачи Иавера Гахиджи пришлось еще, помимо всего прочего, бегать со всякими мелкими поручениями по всему аллоду. К вечеру от обилия гостей уже было не протолкнуться: никогда в жизни я еще не видел столько орков сразу, они — увешанные символикой команд, разноцветными шарфами и флагами — большими компаниями расселись на земле, занимая все пространство вокруг стадиона, и я даже засомневался, поместятся ли они все внутри. Отовсюду доносились песни, кричалки, смех и ругань, и было так шумно, что я не слышал собственного голоса. Охрана старалась распределить болельщиков разных команд подальше друг от друга, но кое-где все равно вспыхивали драки. Кроме того, жечь костры было строго-настрого запрещено, но запрет, естественно, никто не соблюдал, поэтому Хранителям приходилось еще и носиться туда-сюда с огнетушителями. — Это какое-то сумасшествие! Голова идет кругом… Поскорей бы уже этот день закончился! — пожаловалась Матрена, хватаясь за лоб. Она и Лиза находились в импровизированном медпункте, куда сплошным потоком доставляли незадачливых болельщиков, решивших на кулаках доказать, чья команда больше достойна победы. Игра еще не началась, а все лежаки уже были заняты пострадавшими. Я заскочил в медпункт на минуту, решив все-таки выпить какое-нибудь снадобье от мучившей меня головной боли. — Как ты думаешь, Ник, нас сразу куда-нибудь откомандируют после финала, или придется еще побыть здесь? — Не знаю. Обстановка здесь неспокойная, кланы воюют между собой… Так или иначе все прояснится, когда закончится игра. Благодаря Матрене покинул медпункт я в гораздо лучшем состоянии: голову больше не сжимал обруч, и даже сонливость немного отступила. Взбодрившись, я вернулся к своему занятию — перетаскиванию ящиков с провиантом из склада поближе к стадиону. — Оба-на, оба-на, здравствуй, милая моя! — Что?! — Ой, это я не вам. Это я стишки повторяю. После Игрищ планируются народные гулянья, и мне предстоит их проводить. — Ты распорядитель Игрищ? — поинтересовался я у молодого румяного хадаганца со звонким голосом. Немного подустав, я поставил ящик на землю и достал флягу с водой, решив передохнуть пару минут. — Да. Правда, я в некоем смятении… Никогда не работал с дикими орками. Есть у меня смутные подозрения, что мои шутки-прибаутки могут им не понравиться. А уж про конкурсы я вообще молчу! Ты представляешь себе орков, передающих друг другу палку, зажатую между ног? — Нет. — И я — нет. Подумываю сократить программу, оставить только еду. А мордобой, говорят, сам организуется… Это у тебя что? Мясо? — Ага. Тигриное. Орки его обожают. — Отлично! Теперь я чуть более спокоен. Как говорится, и орки сыты — и хадаганцы целы, ха-ха! Что, не смешно? М-да, шутка сомнительная. — Быть может, даже политическая, — откликнулся я, состроив серьезную мину. — Прошу тебя, никому не рассказывай! — заволновался распорядитель, и я невольно заулыбался. — Расслабься, я это несерьезно. — Да уж, расслабишься тут… Этот остров не зря называют Зверским — каких только тварей на нем нет! И тролли, и минотавры… рассказывали мне, сколько рабочие намаялись с ними, пока строили стадион. А строить на каком-нибудь из клановых островов было нельзя: орки других кланов такой вой бы подняли! Ох, тяжело с ними! И с орками, и с минотаврами — со всеми!.. У тебя, кстати, выпивки нет? — Запрещено ведь, — удивился я столь резкой смене темы разговора. — Да мне на благое дело! Нам тут группу орчих-болельщиц прислали для разогрева. Девочки просто блеск! Но они городские и наших диких орков побаиваются. Нужно бы их как-то взбодрить… Слышал я, здесь живет один циклоп — знатный свиновод по кличке Лупоглаз. Забористое пойло гонит, называется «разорвуха». Не пробовал? Я покачал головой. — Жаль, жаль… Вещь! Вот бы ее достать. После этого напитка девочки будут плясать так, что у наших орков мозги выкипят! Мне вдруг стало интересно посмотреть на пляски пьяных орчих — зрелище, должно быть, незабываемое! — и я искренне понадеялся, что распорядителю удастся где-нибудь раздобыть алкоголь, несмотря на все меры, предпринятые для того, чтобы никто не пронес на стадион спиртное. Когда всех болельщиков, наконец, запустили внутрь, на улице было уже совсем темно. По всему периметру стадиона горело множество прожекторов, создававших довольно праздничную атмосферу. Где-то стучали барабаны и песни не прекращались — каждая группа фанатов старалась перекричать других. От обилия флагов, поднятых над головами, рябило в глазах. Круглое поле покрывала веселенькая зеленая травка, на которую кое-где была нанесена разметка белой краской. По обеим сторонам находились массивные каменные ворота с цепями вместо обычной веревочной сетки. Пока зрители рассаживались, поле еще было пустым, но вот-вот на нем появятся команды и начнется игра. Я наблюдал, как заполняются трибуны, и вдруг снова ощутил смутную тревогу. Но подумать о ней было некогда — меня отослали с очередным поручением в подсобку, где я застал кладовщика, уже знакомого мне хадаганца — распорядителя Игрищ и Иавера Гахиджи. — О, наконец-то! Я послал за вами, товарищ Санников, полчаса назад! — недовольно сказал комитетчик, глянув в мою сторону. — Вот этот мяч… то есть, голову гоблина нужно отнести на поле главному судье. И поскорее! Я хотел было ответить ему, что кроме меня здесь полно других Хранителей, и чтобы не ждать полчаса, столь «важную» миссию вполне мог выполнить кто-то еще, но сдержался. Скоро все закончится и, быть может, я покину Дикие острова уже сегодня. — Все уже на местах! — радостно оповестил распорядитель. — Болельщицы уже надрались… Я хотел сказать — взбодрились! Орки разогреты, команды готовы. Пора! Сообщите главному судье, что время пришло! Ура, товарищи! Взяв ящик с головой гоблина в руки, я поплелся на поле. — Эй, Хранитель, — незаметно притаившийся в темноте Коршун поманил меня пальцем к себе, и вид при этом у него был очень загадочный. — Команды Яростных и Кровожадных до сих пор не прибыли на стадион, хотя давно уже должны быть здесь. Значит, все прошло так, как мы и задумали? — Очевидно, что да, — без энтузиазма откликнулся я. — Талисманы у нас, уши тоже… — Отлично! Без своих побрякушек бойцы Яростных на поле не выберутся даже под страхом смерти! И команда Кровожадных теперь опозорена навеки. И поделом: варварам не место в большом спорте! Так что теперь у нас остался только один противник — каратели клана Праведных. Мы разгромим их, и эта победа заставит всех орков уважать нас, шаманов! — Удачи, — прохладно сказал я и повернулся, чтобы уйти. — Удача здесь не помощник, — остановил меня Коршун. — Наша команда готова к Игрищам. Почти все готово… Но для верной победы нужно кое-что еще сделать. Он открыл крышку ящика в моих руках, и взору предстала отвратительная голова гоблина в засохших кровоподтеках. Я поморщился. Нет, никакой жалости к гоблину я не испытывал, мне просто было противно. Коршун, тем временем, выхватил из ящика голову и положил на ее место другую — по виду ничем не отличающуюся от первой. — И не надо меня ни о чем расспрашивать! Победа на Орочьих Игрищах очень важна для нас. Положение шаманов шатко: воины нас уже не уважают, каратели ведут свою игру, и все больше славных орков выбирает судьбу свободного головореза. Еще немного — и шаманы утратят власть. А вместе с этим мы можем распрощаться с надеждой на свободу и независимость. Вот так-то. Нам надо победить. Любой ценой! После того, как мы уже вывели из строя две команды, глупо было начинать возмущаться подмене «мяча». Я, сцепив зубы и уговаривая свою совесть заткнуться, направился на поле. По крайней мере цель у этой цепочки гадких действий благородная — перенести орочью месть обидчикам в относительно мирное, спортивное русло. А там, может, и остальные кланы оставят свои попытки доказывать силу соседям на топорах, и переключатся на гоблинбольные баталии. Я уже и сам понял, что Иавер Гахиджи прав — орки очень азартный народ, и наверняка проигравшим кланам захочется поскорее взять реванш. Оставалось лишь надеяться, что победу они будут зарабатывать более честным путем, нежели шаманы. Главный судья Вертел Бешеных уже готовился выйти на поле, чтобы дать старт финалу Орочьих Игрищ. — Только не говори мне, что еще и команда Боевых не будет играть! Две команды уже отказались от участия в Игрищах. Если и шаманы не придут, Орочьи Игрища не состоятся вообще. — На сколько я знаю, они полностью готовы, — ответил я, немного удивленный тем фактом, что главный судья поинтересовался именно у меня состоянием команды Боевых. — Так, шаманы будут играть! Очень хорошо. Видишь ли, команда клана Кровожадных не пришла по состоянию здоровья! У команды клана Яростных пропали талисманы, а без них она играть не станет. Остаются только шаманы Боевых и каратели Праведных. Один матч всего. Зато какой! Решающий, я бы сказал! Многое решающий… Это что, наш мяч? — Вертел Бешеных заглянул в ящик. Я кивнул, стараясь выглядеть хладнокровно. — Хорошо, постой здесь. Скоро все начнется. Мое сердце колотилось у самого горла, я не понимал, почему так разнервничался, ведь все вроде бы пока идет хорошо: шаманы выиграют Игрища, подтвердив свое лидерство, а я уеду с Диких островов с приятным чувством, что очередной гражданской бойни удалось избежать… Но все-таки адреналин начал закипать в крови, и я не мог избавиться от желания взять в руки меч. Непрошеные мысли о Лиге сами полезли в голову: здесь, на трибунах, находится огромное количество орков — главной ударной силы Империи в войне. А Лиге уже удавалось прокрасться в самое сердце страны. Могут ли они напасть на нас сейчас, застав врасплох? У меня не было причин не доверять своей интуиции, и я заозирался по сторонам. Ощущение нависшей угрозы стало отчетливей. Сколько их здесь? Корабль? Два? Или сейчас сюда направляется целый Лигийский флот? — Пойдем со мной, вынесешь мяч на поле, почетная миссия! — вернувшийся судья махнул рукой, и мне пришлось выйти вместе с ним под свет софитов. Когда я вышел на арену с ящиком в руках, трибуны взвыли. Их было плохо видно из-за того, что они находились в тени, тогда как само поле заливал яркий свет. Находиться под таким количеством направленных на меня взглядов, при этом не видя почти никого, было неуютно. А я, к тому же, ждал нападения Лиги в любую секунду, и отсутствие обзора меня сильно раздражало. Полностью поглощенный мыслями о стычке с вражеским десантом, я был слишком занят разглядыванием почерневшего неба на предмет чужих кораблей и не сразу обратил внимание на судью, повернувшегося ко мне. — Я знаю, что вы с Коршуном потратили много сил и времени, готовясь к победе. Молодцы, ничего не скажешь! Сейчас ты поймешь, почему я так говорю. Я все еще думал о Лиге и переключиться в другое русло с ходу не смог — суть сказанного доходила с трудом, но что-то в самом тоне Вертела Бешеных мне не понравилось. Он отвернулся от меня и, приставив ко рту рупор, крикнул на весь стадион: — Орки! Требую тишины! Мне есть, что вам сказать! Так что заткнитесь! Вот хорошо… С прискорбием сообщаю, что Орочьи Игрища не состоятся. Шум с трибун буквально взорвал все пространство, и судье пришлось замолчать на несколько минут. Я поставил ящик с головой гоблина на землю и обернулся, словно меня что-то толкнуло в спину. Там, у края поля, стояли с удивленными лицами Кузьма, Миша, Лоб, Лиза и Матрена, явно недоумевающие, зачем их сюда привели. — Нам стало известно, — тем временем продолжил судья, — что перед игрой клан Боевых подослал к соперникам своих агентов. Это шаманы опозорили игроков клана Кровожадных! Это шаманы выкрали талисманы клана Яростных! Это шаманы навели порчу на священную статую Черепа в поселке клана Праведных. «И хрен бы с ним!» — скажете вы. Молодцы, шаманы, могут, когда захотят! Но! Шаманы подменили голову гоблина на стадионе! И теперь любой каратель, прикоснувшись к ней, не сможет ничего сделать. А это уже нечестная игра! Рядом со мной стоит их агент, который все это и проделал! Каким будет ваш приговор, орки?! Наверное, за этим последовал новый взрыв возмущенного ора и свиста, но я его не услышал. Все вокруг как-то замедлилось, и я в оцепенении наблюдал, как моих друзей берут в кольцо орки, как болельщики с передних рядов — единственных, что я мог видеть — вскакивают со своих мест и как охрана изо всех сил, еле выдерживая дикий напор, пытается не дать им выскочить на поле, чтобы свершить самосуд. Все это происходило очень медленно, и единственный звук, который до меня доносился — это стук моего собственного сердца, как доказательство того, что я все еще жив. Так я и стоял, в тишине, под светом гигантских прожекторов, как актер на сцене в спектакле одной роли, и пытался осознать, что только что произошло. — Поверь, мне жаль, что все так обернулось. Штурм Бешеных, мой соклановец и вождь, очень хорошо о тебе отзывался. Думаю, он не хотел, чтобы тебя растерзала толпа безумных орков… Слова главного судьи долетали издалека, и сосредоточиться на них было тяжело. С трудом сфокусировав взгляд, я попытался собраться и сделать хоть что-то. Болельщики вот-вот сломают кольцо охраны и разорвут и меня, и мою группу прямо здесь на части… — Мне правда жаль, — произнес Вертел Бешеных и снова поднял громкоговоритель — как раз вовремя, потому что Хранители уже не могли сдержать рвущихся мстить зрителей: — Орки! Я требую тишины! Заткнитесь все! Игрища отменяются, но по нашим законам любой провинившийся может призвать к Суду Предков! Эти слова волшебным образом подействовали на орков. По трибунам прошел согласный гул, и давление на охрану сразу ослабло. — Вы не имеете права! — на поле выскочил лейтенант Надзорин, возмущенно размахивая руками. — Это Хранитель Империи и, что бы он ни совершил, судить его может только военный трибунал! — Расскажи это им! — Вертел ткнул пальцем в зрителей, которые хоть и перестали напирать на охрану, но выглядели очень угрожающе. — Боюсь, ваши судьи не успеют добраться до Диких островов, орки порешают здесь всех гораздо быстрее! — Что за Суд Предков? — наконец сформулировал я главный вопрос. — Возможность сразиться с поединщиками кланов обвинителей. Одновременно. Это древний обычай орков, и ты имеешь право прибегнуть к нему сейчас. Соглашайся, другого выхода нет! Или сейчас вас всех шестерых убьет толпа, или ты, как главный, возьмешь все на себя и призовешь к Суду. — Но его же сотрут в порошок, и воскрешать уже нечего будет, — ошарашено произнес Надзорин. — Конечно, — кивнул судья и снова обратился ко мне. — Но зато твоих друзей уже никто не будет преследовать. Ты и так уже не жилец, спаси от расправы хотя бы их. Значит, Суд Предков… Я посмотрел на свою группу — они что-то кричали и пытались прорваться ко мне, но их окружало плотное кольцо орков, и крики до меня не долетали. Одолевали ли меня сомнения? Конечно, нет. Возможно, я вижу их в последний раз, и мне просто хотелось продлить этот момент. — Решайся, — поторопил судья и я, чувствуя как внутри меня что-то обрывается, кивнул. Он поднял рупор и его голос снова разнесся по всей округе. — Пособник шаманов призывает к Суду Предков. Ему предстоит схватка с тремя поединщиками. Каждый из кланов выставит самого сильного и могучего орка. Если поединщики проиграют в схватке, значит, обвиняемый сообщник шаманов заслужил благословение Великих Предков, и кланы снимут с него обвинения и не станут преследовать по всему миру. Таков закон, таков обычай! Пока Кланы Праведных, Яростных и Кровожадных решали, кого выставить против одного меня, я молча, и даже как-то отстраненно глядел, как моих друзей пытаются увести со стадиона: как у Миши отбирают засверкавший алым жезл, как сопротивляющегося Кузьму валят на землю и заламывают ему руки, как Лоб остервенело кидается на живую стену орков, но его отбрасывают назад, как грубо хватают Лизу и Матрену и уносят будто двух диких кошек, царапающихся и кусающихся… Я смотрел на них до самого конца, пока не потерял из виду. Внутри была лишь пустота. Даже страха не возникло… но наверное, так и должно быть — умирать за то, что дорого, не страшно. — …И-и-и первый поединщик — Душитель, головорез, вольный охотник за головами, выходец из Кровожадных, решивший отстоять честь своего клана. Слава ему! Второй поединщик — выходец из клана Яростных — Палаш, сын убитого Штыка и новый вождь клана Яростных! Жажда мести движет им, а значит, Предки на его стороне! И последний поединщик… вы, орки, хорошо его знаете! Когда проповедники Триединой Церкви пришли на Дикие острова, он вступился за них и не дал вам растерзать их! Три дня он охранял лагерь жрецов, и дорога к нему была выстлана трупами орков. За что мы все его уважаем и чтим! И он по праву стал первым карателем на наших островах! Свя-а-а-тоша! Посмотрим, что поединщик шаманов сможет противопоставить Триединой Церкви!.. Да начнется бой! Каждый раз, когда судья называл новое имя, зрители вопили так, что содрогалось все вокруг. Трое орков вышли на поле, но меня охватило безразличие, и я даже не взглянул в их сторону, раздумывая, стоит ли вообще доставать меч. Один против троих — лучших представителей своих кланов — я все равно не выстою, так что чем быстрее все закончится, тем лучше. — Не держи зла, Хранитель, кто ж знал, что шаманским агентом окажешься именно ты! А мы так славно все распланировали, — произнес напоследок судья, глядя на меня с искренним сочувствием. — Даже забыли про свои распри с Комитетом… — Комитетом? — резко вскинул взгляд я. Слово так больно резануло слух, что я даже выпал из охватившего меня ступора. Грудь опалило нестерпимым жаром. — Да, их агент, Иавер Гахиджи, помог нам во всем разобраться и вывести шаманов на чистую воду. Сволочи они, согласись. Втянули тебя в эту историю… Он говорил что-то еще, но я его уже не слушал. Значит, комитетчик работал на два фронта: придумал отличный план для шаманов и, как только тот был осуществлен, рассказал о подтасовке другим кланам. Меня просто подставили! Сделали разменной монетой в своих играх! Вот так моя Родина, за которую я готов был сражаться не на жизнь, а на смерть, сама же всадила мне нож в спину. Я физически ощутил, как в один миг вспыхнувшая в сердце ярость заструилась по венам, отравляя весь организм. Рассудок помутился. Какая-то другая, потаенная часть моего сознания начала вытеснять остальную личность. Перед глазами повисла красная пелена, и я вдруг понял, что готов не просто убить, а без всякой жалости разорвать кого угодно, словно загнанный в угол зверь, словно во мне не осталось ничего человеческого. Опьяневший от обиды и злобы, я выхватил меч и с отчаянностью обреченного шагнул навстречу противникам. Если мне и суждено навсегда умереть сегодня, то своих убийц я заберу с собой! Их было трое. Орки из клана Праведных, Яростных и Кровожадных. Я перестал замечать все вокруг — мир сузился до трех фигур впереди. Они очень медленно двигались в мою сторону и, наверное, не чувствовали никакой угрозы. Я хорошо видел их, но почему-то совсем не запомнил лиц — в тот момент это не имело никакого значения, важно было лишь то, что кровь кипела в жилах, все тело налилось невероятной силой, и мне казалось, что в мире не осталось ничего, на что я сейчас не был способен. Если привычные предвкушение боя и азарт давали невероятный заряд энергии, то чудовищная, неконтролируемая ненависть, поднявшаяся из самых темных глубин моего «Я», совсем увела куда-то за грань человеческих возможностей. Я будто бы предчувствовал каждое движение противников, будто видел их насквозь… Они пришли сюда, чтобы меня убить, почему же я должен жалеть их? Все трое были вооружены тяжелыми топорами, что неудивительно — это любимое оружие орков. Я сам когда-то, еще на родном заснеженном аллоде, ходил с топором, подражая расе самых лучших воинов Сарнаута, и в глубине души немного расстраивался своей принадлежности к человеческому роду. Только со временем пришло понимание того, что вся суть не в грубой силе, а в скорости, ловкости и уме. И что меч человеку подходит гораздо больше. Тем более тот, который сейчас был в моих руках, ставший продолжением меня в тот же миг, едва я взял его за прохладную, резную рукоять. Бывает так, что оружие находит своего хозяина, и мне казалось, что это как раз тот случай — я чувствовал его упругую сталь, как родное тело, длину его клинка от гарды до самого кончика, остроту его лезвий, способных войти в живую плоть так легко и незаметно, будто я боролся с бесплотными призраками… Только брызги, оседающие на форме Хранителя Империи багровыми пятнами, говорили о том, что мой противник — настоящий. Каждый взмах топора любого из трех орков-поединщиков мог стать для меня последним, ведь это оружие не требует особой точности и знаний — любой удар, даже тупым концом по касательной, просто раздробит мне кости. Искусство убивать мечом гораздо более сложное и тонкое: атаковать так, чтобы лезвие коснулось противника под точно выверенным углом, чтобы клинок не соскользнул, а вспорол тело врага, оставив ровный, почти хирургический срез. Это знание было во мне, как будто я с ним родился, и которое всплывало из глубин памяти, словно эхо моих далеких предков, всю жизнь сражавшихся за право жить на этой земле. И победивших. В голове не было никаких мыслей, кроме жажды мести, но инстинкты вели меня, не допуская ошибок: не дать себя окружить, уйти от атаки, совершить обманный маневр, заставить противников мешать друг другу и подставляться под встречную атаку, сделать выпад и нанести удар с ювелирной точностью… Я быстро двигался, мой меч порхал стальной птицей, за которой тянулся кровавый шлейф, и в этом была своя извращенная, убийственная красота. Возможно, бой длился долго, но для меня он стал одной вспышкой, мигом безумия, когда я перестал быть собой. Очнулся я только после того, как нападать стало не на кого. Мои противники лежали на той самой травке, устилавшей игровое поле, только теперь она уже не была зеленой и веселой совсем не выглядела. Я не отдавал себе отчета в том, насколько серьезные раны наносил, но подходить, чтобы проверить — смогут ли убитые воскреснуть, я не стал. Когда все было конечно, я механически сорвал несколько травинок и вытер ими клинок. Затем развернулся и пошел прочь. Никто меня не останавливал. Стоявшие на пути орки и Хранители расступались в стороны, давая мне свободно пройти и глядя со смешанным выражением удивления и испуга. Своей группы я не видел, но был уверен, что их не тронут — я отвоевал у орков их право на жизнь, а для Комитета они не представляют угрозы. На стадионе по-прежнему стояла тишина, но вовсе не потому, что мой мозг все еще не воспринимал посторонние звуки. Это была подлинная минута молчания. И лишь когда я покинул арену, до меня донесся усиленный громкоговорителем голос Вертела Бешеных: — Орочьи Игрища закончены! Предки сказали свое слово! Запомните, орки, этот день! День, когда шаманы показали нам свою настоящую хитрую и лживую морду. День, когда их поединщик бросил вызов, вышел на Суд Предков и победил! Быть может, за ним стояло что-то большее, чем просто жажда жить… Окончание его речи я не дослушал, сейчас меня целиком занимала быстро удаляющаяся спина Иавера Гахиджи. На улице я застал нескольких Хранителей, отчаянно не дававших прорваться на стадион Старику. Дрейк будто почувствовал, что хозяин в опасности, сбежал из загона и теперь кидался на охрану, истошно рыча. — Да уймись ты, зверюга! Держите его! Осторожней… Но Старик не собирался униматься, четко вознамерившись оставить кого-нибудь без рук или без головы, и только заметив меня, сложил широкие крылья и припал к земле, искоса глядя на Хранителей зеленым глазом. Я залез ему на спину и похлопал по длинной шее: — Давай, дружище, у нас есть еще важное дело. До порта, где швартовались корабли, было не очень далеко. Я не сомневался, что Иавер Гахиджи направился туда и я успею его перехватить. Однако я ошибся. Комитетчик рванул к джунским развалинам, вероятно намереваясь укрыться на одном из множества островов архипелага. Я видел, как его окружила прозрачная сфера и понесла куда-то сквозь астрал. Добравшись до края аллода, я слез с дрейка и, прежде чем кинуться за комитетчиком, обнял своего питомца, прижавшись щекой к его костлявой шее. — Не жди меня, Старик. Беги, ты свободен. Дрейк фыркнул и захлопал крыльями, всем своим видом давая понять, что никуда уходить не собирается. — Беги же, глупый! Беги! Я не вернусь. Я погладил его по загривку, жалея лишь о том, что у меня не было возможности попрощаться со своими друзьями. Обидно. Но судьба редко бывает снисходительной. Джунские развалины удивительным образом отправили меня в нужном направлении, хотя четко приказа я не давал, ведь я понятия не имел, на который из островов сбежал комитетчик. Вероятно, остаткам умной древней технологии хватило размытой формулировки. Бездна разверзлась под ногами, но я был не в том настроении, чтобы любоваться ее смертельным очарованием. Когда мои ноги ударились о твердую поверхность аллода, Гахиджи не успел скрыться в глубине острова, и догнал я его за пару минут, повалив на землю. — Далеко ли собрался? — прошипел я, заломив ему руки за спиной. — Товарищ Санников, я прошу вас успокоиться, вы ведь здравомыслящий человек… — Я буду полностью спокоен, если ты прояснишь мне пару моментов. — Офицер, возьмите себя в руки! Если вы меня сейчас не отпустите, для вас это плохо кончится… — Плохо кончится? — расхохотался я. — Если Комитет решил от меня избавиться, то долго я не проживу. Мне терять уже нечего, так что советую отвечать строго по команде. Почему меня подставили? Чем я помешал? Говори! — Я не намерен вести с вами переговоры, это вне моей юрисдикции… Мне хотелось завязать его в узел со всеми металлическими частями… Но зачем? Восставшие не испытывают боли. Я, от злости не чувствуя никакой тяжести, поволок его к краю аллода как тряпичную куклу. Помешанные на бессмертии существа, чье сердце остановилось тысячу лет назад, боятся только одного — умереть насовсем. — Что вы делаете, товарищ Санников, не сходите с ума… Вы же не преступник… — Я только что убил трех граждан Империи, возможно даже законопослушных, возможно даже навсегда. Думаешь, я не смогу присоединить к их числу ублюдка вроде тебя? — Будьте благоразумны! Вы офицер Империи, страна оказала вам великую честь… Подтащив активно сопротивляющегося Зэм к краю земли, я свесил его голову и плечи над астральной пропастью. Возможно, это была лишь иллюзия, рожденная моим взбудораженным разумом, но мне показалось, что астрал как-то заволновался, забурлил, и будто потянул свои щупальца к восставшему, готовый принять жертву. И хоть лицо комитетчика скрывала маска, я почувствовал его страх, заструившийся по моим пальцам, которыми я сжимал его горло. — Вы… вы этого не сделаете… это противоречит вашему психологическому портрету… — Что ж, жизнь полна сюрпризов и разочарований. Спрашиваю еще раз — почему Комитет решил от меня избавиться? — рявкнул я, еще больше склонов Гахиджи над бездной — разноцветные астральные блики запрыгали на его металлическом лице. — Вы здесь ни при чем, на вашем месте мог быть кто угодно! Нам просто необходимо было как-то подставить клан Боевых… — Зачем? — Мы стараемся снизить влияние шаманов среди остальных орков… Комитет и лично Яскер уделяют большое внимание орочьему вопросу… Нам нужно, чтобы эта раса стала частью Империи, а шаманы мечтают о независимости. Поэтому просто необходимо выбить почву у них из-под ног… — Что-то ты темнишь, приятель. Никто из орков не сможет самостоятельно защитить аллод от астрала, значит, об их независимости не может быть и речи! Орки никуда не денутся из Империи, пока у них не будет собственного мага… Так ли уж случайно выбор пал на меня? — Ну хорошо… да… выбор был не случаен. Среди орков есть особи с повышенной способностью к магии. Но, я уверен, это всего лишь результат астральных мутаций! Потомки Легендарного Орка — это не более, чем легенда, и скоро мы это докажем! Однако то, что вы пересеклись со всеми из них, внушает некоторые опасения. Шаманы считают вас «Избранным», думают, что именно вы вернете им независимость, отыскав орка-мага… — И поэтому вы решили убить сразу двух зайцев: подставить шаманов, свалить все на меня и таким образом ликвидировать «Избранного». — Хороший план… — Не то слово. Блестящий! Жаль, что я оказался таким живучим… — Товарищ Санников, мы еще можем как-то мирно решить ваш вопрос, если вы не будете делать глупостей! — Сомневаюсь. Где Череп? — Что?! Я не понимаю… — Не строй из себя идиота! Ты сказал, что я пересекся со всеми потомками Великого орка. Но с Черепом Степных я не пересекался! Сейчас я уберу свои руки и ты насладишься прекрасным ощущением полета. Правда, недолго… Хочешь? — Нет, нет… подождите… Череп действительно был здесь, на Диких островах, и вы бы наверняка встретились… — Но Комитет меня опередил, верно? — Да, мы перевернули здесь все и нашли его до вашего приезда. — Где он? — В одной из наших лабораторий. Участвует в экспериментах, которые, несомненно, подтвердят, что никаких способностей к высшей магии у орков нет и быть не может! Орки должны оставить пустые надежды! Вы можете вышвырнуть меня в астрал, но это ничего не изменит! Я умру героем, а Империя сохранится союзом трех рас… А-А-А!!! Гахиджи, вероятно, решил, что я, сделав резкое движение, собираюсь его столкнуть в пропасть. И только поняв, что я поставил его на ноги, заткнулся. — Рад, что вы приняли правильное реше… Мысли лихорадочно метались в моей голове. По плану Комитета я должен был сегодня умереть на арене, когда правда о шаманах раскрылась, и мое выживание — лишь досадная неприятность, которая в кратчайшие сроки будет исправлена. Если Комитет задался целью, то он ее достигнет. Я, задумавшись о торговых кораблях, про которые упоминала Кочерга, и на которых мне, быть может, удастся покинуть Дикие острова раньше, чем до меня доберутся, даже не заметил, что Гахиджи оборвал себя на полуслове. На мое плечо мягко легла чья-то рука… — Я не сомневался, что Комитет начнет ставить нам палки в колеса. Они не хотят нашей независимости и сделают все, чтобы помешать! — Вы?! Как вы здесь… — Строительство джунского портала закончилось час назад. Я прибыл сразу, как только узнал о подставе… прости, что не успел защитить тебя на стадионе. Коловрат, громко бряцая многочисленными амулетами, сделал шаг к Иаверу Гахиджи, и тот немного попятился, оказавшись между молотом и наковальней: позади него был астрал, впереди — разгневанный Верховный шаман орков. И еще неизвестно, что хуже. Рядом с Коловратом стоял Коршун с совершенно убитым видом, на него даже жалко было смотреть. — Какой позор!.. Все вскрылось! И про тотем, и, самое главное, про гоблинскую голову. А ведь мне ее ты дал! — рявкнул он, ткнув пальцем в комитетчика. — Какие слова говорил! «Я понимаю, как сейчас важна для шаманов победа! И мы можем вам ее обеспечить!» Гадина! Теперь понятно, что в Комитете Незеба хотели, чтобы шаманы опозорились, чтобы нас никто не уважал. И я сам им в этом помог! — У-у-у, лжецы и интриганы! — сжал руки в кулаки Коловрат, и вокруг него вдруг сам собой закрутился небольшой вихрь, спиралью взметнувший вверх степную пыль. — Не верю я вам. У Черепа есть какая-то сила, иначе бы вы не заперли его в своей лаборатории! — Мы… я… это вне моей компетенции, вы же понимаете… — взволнованно залепетал Гахиджи, переминаясь с ноги на ногу, но я видел, что Коловрату он, по большому счету, не интересен. — Я настроен решительно! — произнес Верховный шаман, ни к кому конкретно не обращаясь. — На кону не только мой авторитет. И не только авторитет шаманов вообще. На кону союз орков и Империи! Вихрь у его ног стал отчетливее, и я даже увидел, как сверкнули молнии. Пусть кто-то и считает язычников магами низшего порядка, но со стороны это выглядело жутковато. От поднявшегося ветра амулеты Коловрата громко застучали друг о друга, и что-то в этом звуке заставляло ужаснуться, электрические вспышки делали лицо орка мертвенно белым полотном, на котором отчетливо выделялись налитые кровью глаза. И я, и Коршун невольно отступили назад, Гахиджи и вовсе попятился, снова оказавшись на самом краю земли, но через мгновение Коловрат взял себя в руки, и начавшийся было ураган улегся. — Идем со мной, Избранный, — кивнул он мне, уверенно направившись к джунским камням и больше не удостоив комитетчика взглядом. — У меня есть к Яскеру несколько вопросов… — К Яскеру? — заколебался я. Вообще-то у меня были прямо противоположные планы. Вряд ли, конечно, мне удалось бы скрыться от вездесущих агентов Комитета, которые даже сейчас могли целиться мне в спину из-под любого камня, но идти самому прямо в руки к Рысиной мне тоже не очень хотелось. — Пока ты со мной, никто не посмеет тебя тронуть, — правильно понял мои сомнения Коловрат. Его слова не слишком меня ободрили. Даже если это и так, я же не могу вечно ходить тенью за лидером орков! Сейчас я снова должен был принять важное решение: взглянуть в лицо смерти или все же попытаться спасти свою жизнь… Как же это тяжело — стоять на той самой развилке, где путь, по которому ты шел, вдруг разделяется на разные дороги, и от того, на которую из них ты ступишь, зависит твоя судьба. Первый шаг за Коловратом дался мне тяжело, но после того, как он был сделан, все тревоги пропали, и я внезапно почувствовал опустошение, как тогда, на арене, когда я согласился на Суд Предков. Но вместе с опустошением на этот раз пришло еще и облегчение. Облегчение от того, что мне не придется бежать, прятаться и до конца жизни вздрагивать от каждого шороха. Хоть я и не хотел себе в этом признаваться, но в глубине души прекрасно понимал, что так жить все равно бы не смог. Так зачем оттягивать неминуемое и продлевать собственную агонию? Я выбрал правильную дорогу, пусть даже она, скорее всего, окажется значительно короче, чем мне бы того хотелось. Коловрат широкими шагами направлялся к джунским развалинам, и мне приходилось едва ли не бежать за ним, чтобы не отстать. — Комитет увел у меня из-под носа последнего потомка… Я в бешенстве! Я хочу видеть Черепа Степных! Что это вообще за фигня — взяли честного орка и отправили в какую-то секретную лабораторию! И мне ничего не сказали. Бардак! — Гахиджи сказал, что это все астральные мутации… — Я слышал. Врет! Интересно, в какой из лабораторий Череп находится? В шестой? Вряд ли… Там же этот… как его… проект «Крыло». Какое отношение Череп имеет к авиакам? В девятой? Хм-м, тоже вряд ли… Экзоскелет проектируется для Зэм… Неужели… в тринадцатой? О-о, нет! Перед моим взором сама собой повисла красная папка с надписью «Х-13. Совершенно секретно», где я лично поставил подпись о неразглашении. Точно! Ведь и Семер Небит — женщина из Комитета, собиравшая пауков-вампиров на берегу Мертвого моря, — тоже говорила что-то про астральные мутации. — Я должен немедленно встретиться с Яскером. Если через час Череп не будет в моем распоряжении, я… я объявлю о выходе орков из Империи! Да! — он уже почти коснулся джунских камней, но потом вдруг замер. — Нет, стоп. Из Империи пока выходить не будем. Это я погорячился. На Зверский остров мы спокойно перенеслись сквозь астрал в прозрачных сферах, к которым я уже стал привыкать, во всяком случае такой метод путешествий перестал казаться мне чем-то из ряда вон выходящим. Зато на центральном острове, возле наконец достроенного, полноценного джунского портала, было настоящее столпотворение. При виде множества орков, которые неизвестно как отреагируют на появление собственного вождя, моя рука сама потянулась к мечу. Многие из них желали отстранения от власти шаманов и смещения Коловрата, и после того, что случилось на стадионе, ситуация обострилась еще сильнее. Может быть, Верховному шаману прямо сейчас придется доказывать свое лидерство перед своим разъяренным народом? Чем ближе мы подходили к толпе орков, тем больше во мне крепла уверенность, что стычки не избежать… Но я ошибся. Воины, что за спиной Коловрата так громко заявляли о своем превосходстве, и которые, узнав о махинациях шаманов, хотели меня растерзать на арене, сразу растеряли боевой пыл, столкнувшись лицом к лицу со своим законным главой. И в тот момент я понял, почему именно Коловрат верховодит этой воинственной расой. В его глазах, во всей его фигуре, в каждом движении сквозила какая-то непередаваемая мощь, заставлявшая всех почтительно пятиться, уступая дорогу и смиренно опуская головы. Он, как вожак волчьей стаи, способен подавлять волю всего лишь силой взгляда. И его все-таки боялись. Спокойно и величественно прошествовав к площадке телепорта сквозь образовавшийся живой коридор, Коловрат обернулся и внимательно посмотрел на свой народ, словно спрашивая, посмеет ли кто-нибудь открыто выразить ему свой протест… Никто не посмел. Телепорт привычно загудел, и через секунду голубая сфера скрыла от меня Дикие острова и моих несостоявшихся палачей. Но я не сомневался, что там, на другом конце, меня уже ждут другие, куда более изощренные палачи. Глава 30 Глава 30. Псионика В круглом зале, украшенном искусными барельефами, с огромной резной люстрой под потолком и начищеными деревянными полами, нас встречала более чем солидная делегация, являющая собой целую гамму эмоций. Глава Империи Яскер как всегда выглядел серьезным и собранным, будто сошедшим с одного из своих портретов, коими увешана все страна. По его левую руку находился Командор Хранителей Штурм, чем-то чрезвычайно довольный и скалившийся в открытой улыбке. Он ободряюще кивнул мне, когда я вошел вслед за Коловратом. Зато стоявшая по правую руку от Яскера Елизавета Рысина не была столь же радостна — при виде живого меня она скривилась так, будто проглотила лимон. Мной вдруг овладело неуместное веселье. Я не верил, что выберусь из Ока Мира живым, и сам удивлялся тому, что меня это совсем не пугает. Когда боишься, значит, еще на что-то надеешься, но как только надеяться становится не на что, страх пропадает, и остается лишь бесшабашная храбрость. Я широко улыбнулся грозной главе Комитета и нагло подмигнул, а после чуть не расхохотался во все горло. Сюда стоило прийти только ради того, чтобы увидеть, как ее перекосило! — Думаю, у нас созрела серьезная тема для разговора, товарищи, — ровным голосом произнес Яскер. — А вы, товарищ лейтенант Никита Санников, подождите здесь. Я, несколько растерявшийся от столь официального обращения к себе, не сразу обратил внимание, что когда за ним, Рысиной, Штурмом и Коловратом закрылась дверь главного кабинета страны, я остался один среди замерших по кругу у стен Ястребов Яскера. Однако никто из них не ринулся кромсать меня на части, более того, они как будто и не замечали моего присутствия, стоя без малейшего движения. — Ребят, вы перед дежурством парализующий яд, что ли, пьете? — спросил я. Естественно, никто не повел и ухом. От нечего делать я принялся разглядывать круглую комнату, но мысли были далеки от архитектурных изысков и взгляд все время соскальзывал в никуда. Там, в кабинете Яскера, идет непростой разговор о судьбе орков, о судьбе Империи, и я изнывал под дверью в ожидании. Это состояние неопределенности выматывало так, будто я занимался тяжелой работой, а не нарезал круги по комнате… Через час бессмысленных брожений, когда я уже готов был лезть на стену, появилась Негус Хекет — Глава Совета Ученых Советов Зэм, и, скользнув по мне равнодушным взглядом, вошла в кабинет. — Вы отрываете меня от важных дел… Дверь за ней закрылась, и больше я ничего не услышал. Снова побежали томительные минуты, а вместе с ними мой очередной круг почета вдоль стен и Ястребов Яскера, которых я из-за их неподвижности уже воспринимал как мебель. В конце концов дверь опять открылась, но из кабинета никто не вышел. Я замер в нерешительности. — Заходи, заходи, — раздалось оттуда, и я, удостоверившись, что в круглой комнате кроме меня и Ястребов, которые на приглашение никак не отреагировали, никого больше нет, шагнул в уже знакомый кабинет. Яскер сидел на своем месте во главе, остальные рядом — за длинным столом со множеством стульев. На меня уставились пять пар глаз, наверное, самых влиятельных персон Империи. Точнее — четыре пары, Рысина демонстративно отвернулась в другую сторону. Даже просто находиться в их присутствии — уже повод для особой гордости и осознания собственной значимости… Но почему-то ничего такого я не почувствовал. Быть может, когда сильные мира сего даже не подозревают о твоем существовании, это не так уж и плохо? Верховный шаман возлагал на меня особые надежды и, вероятно, был единственной причиной, почему я до сих пор не в Чистилище. Впрочем, Командор Хранителей тоже не скрывал того, что рад видеть меня живым. Главе Совета Ученых Советов я был безразличен. А вот начальница Комитета Незеба явно мечтала стереть меня с лица Сарнаута собственными руками. И только отношение Яскера оставалось совершенно нечитаемым. Я замер в ожидании у противоположного конца длинного стола. — Вы, товарищ лейтенант, волею судьбы оказались в центре не очень приятной ситуации… связанной с потомками так называемого Легендарного орка, — надев на себя непроницаемую маску официоза, сказал Яскер, взвешивая каждое слово. — Да, меня еще хотели устранить, чтобы я перестал их разыскивать, — не преминул вставить я, но Яскер был слишком умен, чтобы повестись на эту детскую провокацию. — Не будем пока об этом, — сухо отрезал он. — Сейчас важно другое. Как вы знаете, лейтенант, Череп Степных находится в одной из наших лабораторий… Тринадцатой. Для всех присутствующих эта информация явно что-то значила. Даже хладнокровная Зэм слегка повела плечами и нервно царапнула металлическим пальцем стол. Я же знал о тринадцатой лаборатории ровно столько же, сколько и о предыдущих двенадцати — то есть ничего. — Эта лаборатория — мой личный проект. Я сам его курирую. Можно сказать, что это самый важный научно-магический проект Империи. Там собраны лучшие мистики Империи. Там проводятся невероятные эксперименты. Там создается будущее, — задумчиво произнес Яскер, немного выходя из образа непробиваемого чинуши. — Так было до недавнего времени. Со вчерашнего дня врата лаборатории запечатаны, внутрь заходить запрещено. Коловрат фыркнул и, скрестив руки на груди, недовольно откинулся на спинку стула, всем своим видом показывая, что не верит ни единому слову. Но и эту провокацию Яскер оставил без внимания. — Какое-то сумасшествие охватило сотрудников лаборатории… — продолжил он. — Сегодня… точнее, уже вчера туда ушли два отряда специального назначения, один утром, второй буквально три часа назад, чтобы разобраться в ситуации. Ни от одного из них пока нет вестей. Если они не вернутся до сегодняшнего утра, мы отправим третий… и последний. — Но как же наши исследования, все наши труды, результаты многочисленных опытов… — воскликнула Негус Хекет, для которой наука, конечно же, была важнее, чем судьбы ученых и пропавших спецназовцев. — Безусловно, я хочу, чтобы тринадцатая лаборатория продолжила свою работу, — заверил ее Яскер. — Но если мы не сумеем взять ее под свой контроль в ближайшие сутки, то все придется уничтожить. Нельзя ставить под угрозу безопасность наших граждан. Он немного подождал возражений со стороны восставшей, но та молчала. Затем снова повернулся ко мне. — Поскольку Череп Степных находися в той же лаборатории, а связь с ней в данный момент оборвана, мы не можем с уверенностью сказать, что с ним. И по этой причине Верховный шаман орков, — он бросил мимолетный, но достаточно уважительный взгляд на Коловрата, — настаивает на том, чтобы вы отправились туда лично и разыскали Черепа. — Да, я настаиваю! — стукнул кулаком по столу Коловрат. — Боюсь, что товарищ Санников слишком молод и эмоционально неуравновешен для того, чтобы пускать его на столь важный засекреченный объект, — холодно обронила Рысина, так и не взглянув в мою сторону. — Если в этой вашей лаборатории и правда что-то произошло, то только он сможет найти наследника, потому что он Избранный! — упрямо сказал шаман, вперив в главу Комитета тяжелый, недружелюбный взгляд. — Так гласит легенда! — А вы уверены, что ваша легенда имеет под собой хоть какие-то основания, кроме суеверий? — Этих суеверий оказалось достаточно, чтобы вы подставили Избранного на арене. Не твоя ли конторка все это так бездарно организовала? — Товарищи, я прошу всех соблюдать приличия, — вмешался Яскер до того, как вспыхнувшая Рысина успела ответить. И Верховный шаман, и глава Комитета тут же замолчали, но было видно, что им обоим пришлось приложить усилия, чтобы воздержаться от дальнейших взаимных упреков. Мне снова стало смешно. Это всесильные персоны, практически небожители для обычных граждан, казались такими недосягаемыми, невероятными, исполненными мудрости и величия. То, что они могут вот так пререкаться друг с другом, и обижаться, как нахулиганившие дети, которых отругал учитель, совсем не вязалось с их сложившимися в головах образами. — Доступ к информации о проекте имеют лишь самые проверенные. И умеющие молчать… И я готов дать вам высший уровень доступа. Но не сразу. Такое решение должно быть общим, я же не диктатор какой-нибудь, — продолжил Яскер, обращаясь ко мне, и уголки его губ дернулись вверх. Он был единственным, кто позволил себе тень улыбки при этих словах. — Я подпишу пропуск, только если мои уважаемые коллеги его одобрят. Прошу, товарищи. Листок бумаги, который он передал сначала Штурму, пошел по рукам. И разумеется, ни у кого даже мысли не возникло иметь какое-то другое мнение по этому поводу, отличающееся от мнения «не диктатора». Решение допустить меня в таинственную лабораторию было принято единогласно. Даже Рысина, до которой листок дошел последним, не позволила себе ни секунды промедления, прежде чем поставить подпись и вернуть разрешение Яскеру. — Ну что ж. Все правила соблюдены. Товарищ Рысина? Глава Комитета уже сумела взять себя в руки и к тому моменту, как она заговорила, взглянув, наконец, на меня, голос ее был ровным и безэмоциональным, как, впрочем, и лицо. — Контроль над ходом операции осуществляет Влад Семидолин, наш агент. Он обладает чрезвычайными полномочиями. Я отправлю ему сообщение, что вы поступаете в его полное распоряжение, и он пришлет за вами кого-нибудь. Спецназ, готовый утром штурмовать лабораторию, уже находится там. И вам надлежит быть там… товарищ Хранитель. Пункт временного размещения находится в вестибюле лаборатории. До начала штурма, если он состоится, осталось четыре с половиной часа. К этому времени вы должны выспаться, выучить план лаборатории, чтобы ориентироваться на этажах, ознакомиться с деталями операции и переговорить непосредственно с командиром Ястребов и получить у него инструкции. Успеете? Конечно, нет. Уж пункт высыпания точно придется исключить из этого списка. — Успею. — Тогда я немедленно оповещу товарища Семидолина о вашем участии в операции… — Лейтенант, — вдруг обратилась ко мне Негус Хекет, и ее глаза ярко засверкали. Я расценил это как знак ее волнения. — Штурмовой отряд уже получил все указания на этот счет, и вас тоже проинструктируют, но я все-таки скажу вам лично… Ведь это вы стали свидетелем того, как в НИИ МАНАНАЗЭМ проклятый прародитель восставших Тэп обрел новое тело. — Я… почти ничего не видел… — Но вы помните, что его саркофаге был обнаружен некий камень… На дне Мертвого моря наблюдались подозрительные черные тени, каким-то образом чинившие препятствия воскрешению погибших. Источником появления теней стало странное вещество, найденное вами же и агентом Комитета у древнего обелиска Зэм. По своему составу это вещество идентично найденному в саркофаге Тэпа камню. Я, в общем-то, в этом и не сомневался сразу, как только обнаружил серые осколки, которые комитетчица не позволила мне взять, забрав все образцы с собой. — Естественно, мы стали изучать этот непонятный артефакт, — продолжила Негус Хекет. — И… ничего не обнаружили. Иногда бывают загадки, раскусить которые не под силу даже нашему НИИ. Но есть один ученый, который взялся за решение этой задачи. Величайший ум древности, механик Зэм Иасскул Кведыш. Он один из академиков НИИ, но уже долгое время находится в тринадцатой лаборатории… Нам очень важно узнать, добился ли он какого-нибудь прогресса в своих исследованиях. Эх, жаль Нефер Ур отбыл на Святую Землю! Вот кто сразу бы во всем разобрался и расставил все по своим местам. — Да, его бы консультация не помешала, но у нас нет возможности вызвать его сюда, он занят не менее важными для Империи делами, — покачал головой Яскер. — Что ж, если никто больше ничего не хочет добавить, то на этом мы закончим. Товарищ Санников, задержитесь. Раздался шум отодвигаемых стульев, Рысина, Шутрм, Коловрат и Хекет синхронно поднялись со своих мест и направились к выходу. Восставшая прошествовала мимо меня, пребывая где-то в глубине своих мыслей и уже не обращая внимания ни на что вокруг, так и не сказавший ни слова Командор ободряюще хлопнул меня по плечу, Верховный шаман шепнул: «Я подожду тебя за дверью», глава Комитета промаршировала с каменным лицом, плотно поджатыми губами и высоко задранным подбородком. Яскер тоже встал из-за своего стола и, как и в прошлый раз, уселся на один из стульев рядом со мной, кивнув при этом на соседний. Я подумал, что он по каким-то причинам не хочет разговаривать со мной с глазу на глаз слишком уж официально. — Садись, садись, — подтвердил он свои намерения. — И спрашивай. Тебе ведь хочется задать этот вопрос? Ты будешь удивлен тем, насколько я готов быть откровенным. — Зачем вам это? — выдавил я, чувствуя, что от моего веселья не осталось и следа. Снова стало обидно за то, как несправедливо со мной обошлись. — Скажем так… мне не менее любопытно узнать, что происходит. — Но вы ведь и так все знаете! — пылко воскликнул я, начисто забывая, кто передо мной сидит. — Я просто выполнял приказы Комитета, и как только… — Комитет не приказывал тебе искать наследника Великого орка, — оборвал Яскер, нахмурив брови. Я, как всегда, не смог выдержать его взгляд и опустил глаза. — Прежде чем обвинять свою страну в том, то она тебя предала, подумай, не предавал ли ты ее, когда сделал все, чтобы помочь шаманам обрести независимость. Пламенная речь, которой я уже хотел было разразиться, застряла в горле. — Нельзя силой принуждать к союзу, — не очень уверенно буркнул я вместо этого. — Это хорошо, что тобой движет жажда справедливости. А то я уже подумал, что тебе просто понравилось быть «Избранным», — сухо произнес Яскер, все еще прожигая меня своими черными глазами. — Твое существование представляет для государства вполне реальную угрозу, ты даже сам не осознаешь, как далеко уже зашел. Штурм предупреждал тебя, но ты упрямый. Мне хотелось как-то защитить свои поступки и мысли, но нужных слов я не находил, и поэтому сидел молча, и выглядел со стороны, наверное, как нахохлившийся птенец. — Коловрат давно носится с этой идеей, — уже не таким холодным тоном продолжил Яскер, и в его голосе проскользнули нотки усталости. — Раньше это была просто его навязчивая мысль, но с твоим появлением опасность приняла реальные очертания… Ох, тяжело мне с ним. То ли дело Штурм — все понимает, все делает так, как надо, и ни о какой независимости не мечтает. Он тоже замолчал, и некоторое время мы просидели в тишине, каждый думая о своем. Мой гнев остывал, снова оставляя место некой опустошенности. Я и сам прекрасно понимал, что мой выбор в пользу шаманов может нанести удар по Империи, но все равно не отказался от него. Прав я был или нет, теперь для меня уже не имеет значения. Комитет не посмеет тронуть меня, пока рядом Коловрат, но через четыре часа мне предстоит участвовать в опасной операции, где даже опытные бойцы легко могут погибнуть навсегда. Шансы выжить у тех, кто попал в немилость у руководства, и вовсе падают до нуля. — Что такое тринадцатая лаборатория? Яскер, как мне показалось, оценивающе посмотрел на меня, словно решая, рассказывать или нет, и что вообще мне можно рассказать. Но я ведь и так все увижу своими глазами! — Быть может, тебе уже довелось столкнуться с демонами. Если так, то, скорее всего, это были мелкие астральные бесы. Шушера. Но есть и другие. — Я видел… Тот демон, который разрушил «Непобедимый»… — Да, именно. Жуткие могучие создания, способные убить Великого Мага. Достаточно вспомнить, что именно демоны убили Тенсеса, Великого Мага Кании. Скракан и Незеб организовали Великий Астральный Поход и закрыли Врата Джунов, через которые демоны проникли в наш мир. В той великой битве погибло множество демонов. Но часть из них уцелела и обитает в астрале. И они по-прежнему остаются мощной силой. Силой, которую мы решили приручить. Именно этим и занимается тринадцатая лаборатория. Наверное, в любое другое время меня бы поразила эта информация, но я чувствовал себя настолько эмоционально уставшим, что отнесся к известию прохладно. — Понятно. Тогда мне стоит усердней подготовиться к вылазке. — Ну что ж, удачи. У тебя осталось не так много времени, так что поспеши. Получив разрешение, я поднялся с места, но сделав два шага к выходу, остановился. — Да? — произнес Яскер, когда я замер в нерешительности. — Моя группа… — …все еще на Диких островах с другими Хранителями. Нужно обеспечить безопасность в регионе, пока последний болельщик не покинет архипелаг. Они пробудут там около недели. — Они ни в чем не виноваты… — Я знаю. — М-м-м… я… кхм… могу быть уверенным… что их не будут преследовать из-за меня? — Вот и проследишь за этим сам. И смени этот похоронный тон, я вообще-то надеюсь, что ты вернешься живым. Никто не собирается тебя устранять в лаборатории. Я одновременно смутился и растерялся от такого признания, и даже не смог ничего произнести. — Поговорим об этом, когда ты вернешься. Раз уж ты и так зачастил в мой кабинет, тогда и отчитаешься об операции лично. — Вы так уверены, что я выберусь оттуда? — Ты и с Диких островов не должен был выбраться. Но ты же передо мной, — резонно заметил Яскер. — Ну да… — пробормотал я и, все еще обдумывая сказанное, немного неуклюже развернулся и пошел к выходу. — И еще, Санников… — окликнул меня Яскер, когда я уже был у двери. — Ты хотел скинуть в астрал агента Комитета? Не нужно угрожать нашим сотрудникам, выполняющим свой долг, это плохая идея. Второй такой выходки я не прощу. Иди. Он так и не пошевелился, пока за мной не закрылась дверь, и я до последнего чувствовал его взгляд в спину. Коловрат действительно ждал меня снаружи, меря шагами круглый зал. Как только я вышел, он сразу же подошел ко мне. — Что он тебе сказал? Просил не искать Черепа в лаборатории? — Нет. Сказал, что меня не убьют там… нарочно. — Ну еще бы! Пусть только попробуют! — загремел шаман. — Но ведь я могу умереть и без помощи Комитета, я ведь не на детский утренник собираюсь… — А ты постарайся! Слишком многое от тебя зависит! Вот сделаешь, а потом помирай сколько хочешь. Когда ты окажешься в лаборатории… найди его. Найди Черепа! Слышишь, обязательно найди! Сейчас там творится хрен знает что! Бардак! И может статься, что никто тебе о Черепе толком и не скажет. Кто знает, какой приказ Комитет на самом деле отдал штурмовикам? Тебе даже обратиться не к кому… Если только… — на лице Коловрата отразилось сомнение, но колебался он недолго. — Обеспечением безопасности в лаборатории занимается Козырь Непокоренных, полковник Хранителей Империи. Каратель. То есть, как ты понимаешь, орк Штурма. Он может отказаться тебе помогать. А может и нет. Тут предсказать ничего нельзя. А больше и обратиться не к кому. Тем более, что все испытуемые должны были проходить через его лапы. Поговори с ним. Ничего не скрывая. Так, мол, и так, потомок Легендарного орка, все дела. Если он настоящий орк, он тебе поможет. — А если нет? — А если он, шавка подзаборная, откажется… То я сам ему горло перегрызу! Все понял? — Да. — Хорошо. И будь там осторожней… Я ведь сам там никогда и не был. Мне все эти мистические заморочки никогда не были интересны. Астрал, демоны — да никто ни хрена в этом не понимает! Ни восставшие, ни комитетчики! — Лейтенант, — подошедший к нам хадаганец в форме без отличительных знаков коротко козырнул. — Я от Семидолина. Пройдемте со мной. Затем, почтительно кивнув Коловрату, твердым шагом направился из зала прочь. Я последовал за ним, думая, что меня поведут к какому-нибудь секретному порталу или, быть может, к никому неизвестной ветке метро. Но мы, пройдя несколькими коридорами и лестницами, оказались в главном холле, где на площадку общественного телепорта Ока Мира прибывало или, наоборот, отправлялось в неизвестном направлении множество людей, орков, Зэм и даже прайденов. Посыльный Семидолина показал хранителю портала какой-то листок и что-то шепнул. Тот, разом посерьезнев, кивнул ему и рукой пригласил меня зайти на площадку, но когда я сделал шаг, меня кто-то хлопнул по предплечью. Вокруг было много народу, и сначала я подумал, что меня просто задели в толчее, но обернувшись, я увидел Штурма Бешеных. — Командор… Вокруг нас уже образовалась почтительная пустота, но когда Штурм без всяких расшаркиваний рявкнул «А ну все брысь!», все ближайшее пространство в радиусе десяти метров от нас и вовсе стало стерильным. — Ну что, получил по мозгам на арене? Или думал, тебе все с рук сходить будет? — негромко произнес он, и хотя выглядел при этом крайне сурово, злости в его голосе не было. — Вы знали? — Знал. Я ничего не мог с этим поделать… Но и ты тоже хорош! Кто тебя просил после разговора со мной бежать к Коловрату? Я ведь сказал не лезть куда не надо! Бестолочь! Я пожал плечами. Сейчас не время, и не место, чтобы объясняться. — Теперь слушай. Ястребы будут приглядывать за тобой в лаборатории, так что в этом плане можешь считать себя в безопасности. Если ты погибнешь, шаманы такой вой на всю Империю поднимут, что… Коловрат как будто не понимает, куда ты направляешься по его же требованию. Но с ним сейчас трудно разговаривать, ничего слушать не хочет… Одним словом, сейчас твоя задача выбраться живым во что бы то ни стало. — Есть, выбраться живым. — В силу твоей, как я понимаю, возрастной безмозглости, я повторю еще раз: задача Ястребов — разобраться в произошедшем, твоя — остаться в живых. Что из сказанного тебе не понятно? — Все понятно. — Не лезь на рожон! Найдешь Черепа — хорошо. Нет — еще лучше. Так или иначе, возвращайся назад! Станет горячо — бегом возвращайся назад! Это приказ! Если ты там умрешь, я тебя лично прибью! Усек?! — Усек, — невольно заулыбался я, хоть обстановка и не очень-то располагала. Телепортация в засекреченное место ничем не отличалась от любого другого перемещения — тот же голубой кокон, то же мгновение неопределенности, и вот я уже стою в большом помещении, где разлинованный металлическими перекладинами потолок теряется на недосягаемой высоте. Здесь было холодно и неуютно. Вестибюль лаборатории больше напоминал гигантский склад — повсюду ящики, коробки, груды чего-то скрытого от посторонних глаз пологами из темно-серой ткани. Вдоль стен тянулись трубы разного диаметра, кабели и провода, пол «радовал» металлической сеткой, каждый шаг по которой отдавался громким звоном и последующим эхом от металлических же стен. И поскольку в вестибюле оказалось много народу, было очень шумно, даже несмотря на то, что большая часть спала или пыталась уснуть. Вслед за посыльным я звучно пробряцал по напольной сетке к Семидолину, хотя старался ступать тихо, чтобы никого не разбудить. Однако те несчастные, устроившиеся в спальных мешках на ящиках или даже полу, мимо которых пришлось пройти, все равно недовольно поднимали головы и смотрели нам вслед. Специальный агент Комитета Влад Семидолин, курирующий операцию, оказался низкорослым хадаганцем средних лет с густой каштановой шевилюрой. — Дела обстоят следующим образом. Полагаю, вам известно, чем занималась эта лаборатория? — Здесь проводились эксперименты по установлению контроля над астральными демонами. — Верно. Лучшие мыслители и адепты были привезены сюда со всех имперских аллодов. Все существа, которые, так или иначе, умеют воздействовать на чужой разум, прошли через руки наших ученых. Была проделана колоссальная работа! Дух захватывало от перспектив! Так было еще несколько дней назад. М-да… Никто не знает, что произошло в лаборатории. Спасательные экспедиции не вернулись. Вместо них оттуда толпами прут зомби. — Зомби?! — меня слегка передернуло. — Мы практически на осадном положении. Сейчас вход, — он кивнул на большую, круглую, конечно же металлическую, дверь, — охраняют «губители нежити». Это такие устройства, обеспечивающие безопасность. Сплав святой магии и технологий Зэм — обычное дело. Но что происходит в самой лаборатории, нам не известно. Туда было отправлено два взвода Ястребов. Никто не вернулся. Мы, конечно, все еще ждем, но по правде сказать, надежды уже мало. — А у вас есть какие-то предположения? Из-за чего все это могло произойти? Может… перед ЧП проводился какой-то эксперимент? — Да. Мы рассматриваем разные варианты, но самый первый в списке — это проект «Мачеха». В лаборатории проводились эксперименты над существами, способными к пси-воздействию. Самым любопытным экземпляром оказалась королева термитов. Именно с помощью ментальных способностей она управляет своими солдатами и рабочими. Признаюсь, королева оказалась крепким орешком. Немногим мистикам удалось удерживать с ней контакт. И что самое худшее — она обучается. С каждым новым сеансом Мачеха, как мы ее прозвали, становилась все сильней. — Вы считаете, что это она все натворила? Семидолин помолчал немного, будто собираясь с мыслями, а потом медленно произнес: — Незадолго до ЧП я подписал указ о ее уничтожении. Она… она могла это понять, ясно? — Более чем. — Перед Ястребами стоит задача добраться до Мачехи и ликвидировать ее. Есть еще ряд второстепенных задач. Более подробно вам расскажет Иван Шпагин, насколько мне известно, вы с ним уже знакомы. Я кивнул. Командир Ястребов Яскера, который руководил операцией на дне Мертвого моря. Немного осмотревшись, я легко определил, где мне его искать. Хоть вестибюль и был переполнен, однако все разбились на группы по интересам — хадаганцы и восставшие Зэм в белых халатах, занявшие весь центр помещения и обложившиеся кипами бумаг и папок, явно ученые и лаборанты; суровые орки в сером, все как один на одно лицо — местная охрана. Расположившуюся у дальней стены разношерстную компанию сложно не узнать: Ястребы Яскера в своей знаменитой амуниции, правда, на этот раз без привычных черных масок на голове. Было даже как-то странно видеть их лица целиком, а не одни только глаза в прорези черной балаклавы. Иван Шпагин сам махнул мне рукой, когда я обратил свой взор в их сторону. — Вторая операция подряд с вашим участием, лейтенант. Это становится традицией. — Это не моя прихоть. — Понимаю. Меня не проинформировали о причинах такого решения, я имею в виду ваше нахождение здесь, может быть, вы мне хотите что-то сказать? — Нет, пожалуй, нет… — покачал я головой. — Тогда будем считать, что вы просто умеете решать серьезные проблемы, — легко согласился Шпагин с моим нежеланием вдаваться в подробности. — Поскольку вы поступаете в мое распоряжение, первый приказ будет таким: спать! Конечно этот приказ пришелся мне по вкусу, ведь я не спал почти всю предыдущую ночь, и вторая подряд ночь без сна может серьезно осложнить мою жизнь в лаборатории. Но передо мной стояли и другие не менее важные задачи, которые я не мог игнорировать. — Мне сказали, что я должен ознакомиться с деталями операции и планом лаборатори… — Спать, лейтенант, спать! Если повезет, то мы вообще не отправимся ни в какую лабораторию, может быть, ушедшие туда отряды успеют вернуться. А если не повезет… мне не нужен вялый и уставший солдат. Так что шагом марш на боковую. Положа руку на сердце, в этот момент я был рад существованию такой вещи, как субординация, не дающей мне права оспаривать решения вышестоящих. Спать – значит спать. И хотя голос разума подсказывал, что нужно все-таки попытаться узнать какие-то подробности, ноги сами уже несли в сторону отдыхающих Ястребов Яскера, и глаза блаженно закрывались прямо на ходу. — Топай сюда, драгоценный, тебе тут барское ложе уже заготовлено… — Почему драгоценный? — спросил я. — Вот ты нам и скажи, что ты за шишка, раз велено тебя беречь, как зеницу ока. Все таки странная штука — жизнь. Буквально несколько часов назад меня хотели убить, потому что я «Избранный», теперь наоборот собираются беречь, причем причина одна и та же. Я понимал, что для Ястребов Яскера являюсь обременительным довеском, которым их зачем-то нагрузили, да и еще и приказали защищать, как будто им и без этого мало сложностей. Тем не менее, бойцы смотрели на меня без агрессии, а скорее с любопытством. Кто-то безмятежно спал, некоторые сонливо подняли головы, бросив на меня заинтересованный взгляд, и снова улеглись досыпать последние часы перед вылазкой. Наверное, они уже привыкли исполнять необычные приказы, и давно уже не задавали вопросов. У массивной круглой двери — входа в лабораторию — дежурила местная охрана, но пока все было тихо. Я рухнул на предложенный спальный мешок сверху, даже не потрудившись залезть в него, и сразу провалился в черную бездну сна. И на этот раз мне ничего не приснилось. — Эй, драгоценный, вставай! Тихий час давно закончился… Я еле разлепил глаза, тяжело выбираясь из цепкого забытия в реальный мир. В вестибюле что-то изменилось, но спросонок я не сразу понял, что именно. Вокруг царило оживление, все суетились, носились из угла в угол, гулко стуча по металлическому полу подошвами, и громко разговаривали. Я даже поразился тому, как умудрялся спать в таком шуме. — Что случилось, сколько время? — Уже час, как мы должны быть в лаборатории, — хмуро ответил растормошивший меня Иван Шпагин. — И… почему мы не там? — Предыдущий рейд вернулся. — То есть мы никуда не идем? Что они сказали? Они узнали что-нибудь? Шпагин молча кивнул куда-то в сторону и отвернулся. Посмотрев в указанном направлении, я увидел, что у дальней стены, аккуратно уложенные в ряд, лежат укрытые с головой тела. — Это… тот рейд? Что произошло? — Они были не в себе, напали на нас. Пришлось их успокоить, понял? — зло сказал Шпагин и отошел. Я остался сидеть на месте, пытаясь осознать, каково это — убивать своих же спятивших солдат. — Давай полью. Оторвав взгляд от напряженной спины командира Ястребов, я посмотрел на одного из бойцов, тронувшего меня за плечо. Он потряс флягой, и я быстро подставил руки. Вода была такой холодной, что пальцы занемели, но когда я сбрызнул ей лицо, в голове прояснилось. — Давно они вернулись? — я кивнул на укрытые тела. — Давно. Мы уже сообщение в штаб отправили, потом ответа ждали… Уже часа два все на ушах стоят. Сон у тебя, конечно, молодецкий, неужели совесть настолько чиста? — У меня были тяжелые сутки. — Мы так и поняли. Я открыл рот, чтобы задать логичный вопрос о воскрешении, но Ястреб меня опередил: — Даже не спрашивай. Жрецы сделают все, что в их силах. Возле погибших бойцов крутились хадаганцы и Зэм в одинаковых белых халатах, и было трудно понять, жрецы это, лекари, или просто ученые и лаборанты. Я попытался в очертаниях тел под тканью угадать масштабы беды: если головы на месте, может, все еще можно исправить? Шпагин, тем временем, махнул рукой, давая знак своим бойцам подойти, и я поплелся вместе со всеми. Инструктаж оказался рекордно быстрым: командир говорил короткими, рублеными фразами, часто используя неизвестные мне названия, сокращения и аббревиатуры, и я почти ничего не понял кроме того, что скоро мы выдвигаемся в лабораторию. Позже выяснилось, что для меня есть отдельный план поведения, максимально простой и понятный: — Никуда не лезть, ничего не трогать, от сопровождающих не отдаляться, ни в какие неизвестные коридоры и помещения не входить, в шкафы, столы, ящики и прочую мебель не заглядывать, держаться строго за впереди идущим, по возможности ступать шаг в шаг, при вступлении в бой стоять за спинами прикрывающих и не высовываться, если в рейде осталось менее трех человек, возвращаетесь вместе с ними назад, в случае гибели всего рейда самостоятельно возвращаетесь назад той же дорогой. Вот на всякий случай карта, на ней уже отмечен наш маршрут. Вопросы? — Я не понял, какая у нас цель… — Конкретно ваша цель — держаться рейда и ни во что не вляпаться. Цель рейда — сначала добраться вот до этого отдела… — Шпагин провел пальцем по маршруту на карте и остановился на месте, помеченном красным крестом. — Там находится лаборатория ученого Зэм Иасскула Кведыша, его работа имеет особое значение и ее надо хотя бы попытаться спасти… — Да, камень Тэпа. Негус Хекет мне говорила об этом, — кивнул я, заслужив удивленный взгляд Шпагина. — Сама говорила? — хмыкнул он, явно утвердившись во мнении, что я чей-то протеже, раз со мной лично разговаривают столь высокопоставленные чиновники. — Первая группа забирает записи, образцы и все, что может быть полезным, и возвращается назад. Мы продвигаемся дальше вот… сюда. Это наша вторая и конечная цель. — Мачеха? — спросил я. — Я вижу, вы хорошо осведомлены, товарищ Хранитель. Да. Основная цель — Мачеха. Не факт, что именно она причина ЧП, но сейчас у нас задача устранить именно ее, поэтому после ее ликвидации мы сразу возвращаемся назад вне зависимости от результата. Если виной всему она – значит, мы справились. Если нет – значит, будем разрабатывать новый план и искать другую причину. И так пока либо мы не устраним корень зла, либо он не устранит нас. — Как насчет Черепа Степных? — в лоб задал вопрос я. — У меня нет такой информации. Кто это? Кто-то из охраны? — Понятно, — качнул головой я, задумавшись. Конечно, Коловрат настоял на моем допуске в лабораторию, и Яскеру пришлось согласиться с этим, чтобы сгладить набирающий обороты конфликт. Но это вовсе не значит, что теперь Ястребы будут бегать за мной по всем отделам лаборатории в поисках наследника Великого орка. Более того, они ни за что не согласятся отклониться от заданного маршрута… — Где мне найти начальника местной охраны? Полковник Козырь Непокоренных, если не ошибаюсь… — Хм… не ошибаетесь. Вон он… Выдвигаемся через десять минут, я бы советовал потратить их на изучение плана этажей. Честно сказать — я бы тоже. Но мне нужно поговорить хоть с кем-то о Черепе. Коловрат советовал обратиться к полковнику, хоть и не был уверен, что тот поможет. Козырь Непокоренных стоял возле тел погибших Ястребов Яскера, сжимая в руках их медальоны. Он заметил мое приближение и заговорил со мной прежде, чем я открыл рот. — Ты, стало быть, тот самый Санников, — произнес он сиплым голосом, даже не повернув головы в мою сторону. — Мне уже весточку донесли, что обратишься. Я тебя слушаю. Все это время он неотрывно глядел на укрытые тканью тела, и я, непроизвольно посмотрев туда же, сам того не ожидая, спросил совсем не то, что собирался. — Их можно воскресить? — Лекари не способны вылечить искалеченный разум. Я кивнул. Какими бы ни были повреждения тела, те, кто повредился умом, ушли навсегда. — Элита, цвет имперской армии. Лучшие из лучших! Некоторых я знал лично. Егор Смажин… Гром Кровожадных… Сарбаз Михет… Их место не здесь. Их место на Аллее Славы! «Никто не забыт, ничто не забыто!» — это девиз Хранителей. Аргх! Будь прокляты все эти лаборатории! И вся эта магия-шмагия! Она — корень всех бед, это из-за нее гибнут лучшие ребята Империи! — полковник бессильно сжал руки в кулаки и прикрыл глаза. — Зачем ты пришел? — Меня прислал Коловрат. В лаборатории находится потомок Легендарного орка… — Легендарный орк — это просто шаманская сказка! Единственная магия, доступная оркам, — это магия Света. Ну, или языческие суеверия, все еще практикуемые шаманами. Ни магия смерти, ни магия стихий, ни магия разума не являются оружием моего народа. Пора забыть об этом, принять нас такими, какие мы есть. И точка. — Коловрат предупреждал меня, что у вас может быть именно такая реакция. Козырь Непокоренных наконец повернулся ко мне, и на его лице отразились одновременно раздражение и любопытство. — Судя по всему, ты знаешь о его… хм, разногласиях со Штурмом. У каждого из них свой взгляд на будущее орков. Коловрат все мечтает о прежних временах, о господстве шаманов. Но мир меняется. Будущее орков связано с Империей. И помешать этому не может даже орк-мутант, обладающий сверхспособностями к магии. — То есть вы все-таки слышали о Черепе? — В лабораторию не так давно привезли орка. Кто он, откуда, зачем — все было очень секретно. Слышал я, что ученые возлагали на него какие-то особые надежды. Сейчас бедняга, наверное, уже погиб. Как погибли многие мои ребята из охраны, как погибли Ястребы Яскера… Аргх! Никогда у меня не было доверия к этим возвращенцам Зэм! — Товарищ Полковник… не знаю, говорили вам или нет, но Коловрат хочет, чтобы я нашел Черепа и вернул его. У рейда, с которым я сейчас отправляюсь туда, такой задачи нет… Я не буду искать Черепа специально, но если он где-то рядом… Козырь Непокоренных смерил меня внимательным взглядом, что-то решая про себя, а потом медленно произнес: — Может быть, этот орк и вправду что-то может. По-крайней мере, ученые Зэм носились с ним, как дурни с семечками: «Ах, какой парадокс! Ах, какой феномен!». Только боюсь, что этот феномен уже мертв. ЧП случилось как раз тогда, когда был намечен эксперимент с участием Черепа. Он должен был попытаться взять под контроль демона. Видимо, не получилось… У тебя есть план лаборатории? Я достал карту с отмеченным маршрутом. — Опыт должны были проводить здесь… — Козырь ткнул пальцем в одну из комнат. — Я вижу, это чуть дальше вашего конечного пункта. Но если хочешь найти Черепа, то искать его нужно там. — Спасибо, товарищ полковник… — Не за что, лейтенант. Быть может, тебе предстоит поставить точку в этой истории с потомками Легендарного орка, какой бы она ни была. Будет Череп спасен — Коловрат победил. Если нет… то пусть примет свою судьбу. Подробно изучить план этажей времени у меня не осталось. К тому моменту, как мы построились перед входом в лабораторию, я только успел бегло осмотреть наш маршрут. Значит, придется идти по настоящему лабиринту коридоров, лестниц, этажей, в которых легко заблудиться, и запоминать дорогу по ходу дела. В другое время я бы, возможно, волновался из-за того, что мне предстоит вступить на большую и опасную территорию, на которой я совершенно не ориентируюсь, но за последние сутки со мной слишком много всего произошло и сил ни на какие тревоги уже не осталось. Я просто шел вслед за остальными, надеясь лишь на то, что наш рейд окажется удачливее двух предыдущих. — Давайте, ребята, удачи нам… — произнес командир. — За нами Империя. Открывшийся перед нами коридор был таким же округлым, как и массивная дверь, за которой он находился. В остальном он ничем не отличался от вестибюля — все та же сетка на полу, те же металлические переборки, те же бесконечные трубы и провода вдоль стен и потолка. Сделав глубокий вдох, я шагнул внутрь вместе со всеми, и дверь за нами закрылась. Ступать бесшумно по металлическому полу было тяжело, но этот стук, как ни странно, успокаивал, потому что облепившая нас тишина лаборатории давила на нервы, и подсознательно хотелось ее разорвать хоть чем-нибудь, просто чтобы удостовериться, что мы еще живы и что еще не сошли с ума. Все лампы исправно горели, но их свет мне все равно казался слишком тусклым, как в кошмарном сне. Рейд продвигался выстроившимися в цепочку парами, и только меня, идущего почти в самом конце, прикрывали и справа, и слева. Мы прошли довольно далеко, и пока нам никто не встречался, и все же поначалу слабое ощущение тревоги все усиливалось. Становилось как будто темнее и эхо шагов уже не звенело так сильно в ушах. Я крепче сжал похолодевшими пальцами меч, подавляя желание выхватить его. Нервозность овладела всем рейдом, и хотя Ястребы не теряли самообладания, было видно, что их движения стали более порывистыми, дергаными. Впереди идущие бойцы несколько раз оборачивались, хотя делать этого не должны, их задача смотреть по сторонам, а сзади прикроют те, кто собственно идет сзади… но они зачем-то оборачивались. Мне тоже хотелось обернуться и вообще отойти подальше ото всех. Пальцы побелели от того, как сильно я сжимал рукоять меча, и хотя по коже гулял мороз, на лбу проступила испарина. Страх заползал под черепную коробку медленно, по миллиметру отвоевывая пытающиеся сохранить трезвость сознание, и как я ни пытался его отогнать, он пронизывал своими щупальцами весь мозг, наполнял его своей чернотой и сгущался, перерастая в настоящую панику. Свет от ламп стал совсем тусклым, и звуки глухо тонули в пустоте, как будто не встречаясь со стенами и не отражаясь от них. Я начал замедлять шаг, сбиваясь с общего ритма, пока не остановился совсем, заслужив множество злых взглядов. Что-то вокруг было сильно неправильным… Разве бывает так темно при включенных лампах? И разве звуки могут пропасть совсем?.. И почему только я понимаю это? А может… может на самом деле все в порядке — вокруг яркий свет и звонкое эхо… И это просто я один схожу с ума? Я попытался абстрагироваться от всего и даже прикрыл глаза, вслушиваясь в свои мысли, ощущения, в участившийся стук своего сердца. И вдруг осознал, что кроме моего «Я» внутри меня давно присутствует кто-то еще. И этот кто-то извне наполняет меня тревогой, заставляет паниковать, шарахаться от собственной тени и притупляет зрение и слух. Усилием воли я заставил себя сделать глубокий вздох и успокоить сердцебиение. Я единственный хозяин своего тела и разума, никто не вправе управлять ими! Когда я снова открыл глаза, лампы заливали коридор ярким, дневным светом. Я топнул ногой по металлическому полу, и тот послушно ответил громким, колокольным звоном. Бойцы все еще молча стояли и сверлили меня взглядами, словно забыв о том, что нужно смотреть по сторонам в поисках угрозы, быть готовыми к внезапному нападению и дать отпор… Они просто просто стояли и смотрели. И что-то было пугающее в их лицах. — Идем? — осторожно произнес я. Реакция была замедленной, как будто мой голос преодолел большое расстояние, прежде чем долетел до тех, к кому я обращался. — Идем, — через несколько секунд согласился Иван Шпагин, оставаясь на месте. И тогда я пошел сам. Глядя на меня, зашевелились и все остальные, но как-то нехотя, через силу. Наш строй рассыпался, и теперь мы вяло и неорганизованно плелись по коридору. Шпагин, как и раньше, шел впереди, но так неуверенно, словно не помнил, зачем он здесь и куда идет, и мне иногда приходилось его направлять, осторожно подталкивая в нужную сторону. Никто не проявлял агрессии, чего я опасался, и не нападал — коридоры были пусты. Несколько раз я чувствовал, как что-то липкое, неприятное касалось моего затылка, и лампы снова начинали тускнеть, но я собирал все волю в кулак и мысленно выстраивал железную стену в своей голове, не дающую пробраться чужим мыслям. В то же время рейд двигался все медленней, и я начал сомневаться в успехе миссии. Все молчали, апатия нарастала с каждым шагом, и те, кто шел последним, стали потихоньку отставать. Я подумал, что если до отдела Иасскула Кведыша у нас еще есть шансы добраться — до нее оставалось совсем немного, то до Мачехи идти уже просто нет смысла. С сомнением покосившись на командира Ястребов, я не стал озвучивать свои мысли, потому что тот пребывал где-то глубоко в себе, слабо реагировал на внешние раздражители и вряд ли был способен объективно воспринимать реальность. До первой точки на карте мы все-таки добрались, но там ждало новое препятствие в виде преградившей путь в отдел ученого большой, круглой двери, естественно — наглухо закрытой. Рейд остановился, и даже отставшие потихоньку подтянулись. Но дальше ничего не происходило — бойцы просто стояли с пустыми глазами, как зомби, и не делали никаких попыток предпринять хоть что-нибудь, как будто продвижение вперед придавало какой-то смысл их существованию, а теперь, когда их перестали вести, они окончательно потеряли себя и свою цель. Я, оставшись в глубине лабиринта лаборатории один на один с рейдом «растений», старался не подпустить к себе панику. Во всяком случае они пока были спокойны, и это несколько обнадеживало. Может, попытаться отвести их назад? Я, внимательно осмотрев дверь и удостоверившись, что открыть снаружи мне ее не удастся, заколотил в нее кулаками и даже попинал ногой. Никакого ответа. С другой стороны, даже если меня и было слышно изнутри, то вполне вероятно открывать просто некому. — Код… Я обернулся. — Код… там есть код… набрать… надо… Взгляд Ивана Шпагина был по-прежнему рассеянным, на лбу блестели капельки пота, он слегка раскачивался, стоя на месте, и производил впечатление сумасшедшего… но какая-то часть его личности еще пыталась сопротивляться. Я бесцеремонно схватил командира Ястребов за плечи и встряхнул. — Какой код? Его лицо исказилось, как от сильной боли, на висках вздулись вены. Вероятно внутри него шла настоящая война, и в конце концов он, прилагая нечеловеческие усилия, выдавил хриплым голосом: — Два… четыре… ноль… четыре… два… ноль… один… восемь… Панель с подсвеченными ядовито зеленым светом кнопками находилась рядом с дверью, и я набрал шифр, стараясь унять дрожь в пальцах. Технологии Зэм не подвели — огромное металлическое колесо плавно откатилось в сторону, открывая взору большое помещение, уставленное столами с хитрыми механизмами. Внутри находился один Зэм и двое хадаганцев, попятившихся назад при виде нас. Реакция показалась мне вполне адекватной. Либо эти трое тоже могут противостоять странной силе, либо дверь давала надежную защиту. — Иасскул Кведыш? Зэм со смешными, большими и выпуклыми, линзами на месте глаз, судорожно закивал головой, перестав отступать. — Все уже закончилось? Нас спасли? — Э-э-э… не совсем. Давайте, помогите мне, нужно завести всех внутрь… Вчетвером мы кое-как затолкали всех бойцов в отдел, после чего Зэм снова вернул тяжелую дверь в исходное положение. — Это все магия разума, — сказал он. — Но здесь мы в безопасности… Возможно, в других отделах тоже есть спасшиеся из тех, кто успел забаррикадироваться… — Вы можете рассказать, что произошло? Иасскул Кведыш опустился на стул, достал платок и протер свои стеклянные, похожие на бинокль, глаза. — Мы и сами толком не знаем. Все посходили с ума… на нас напала наша же охрана с криками «За королеву!». Мы заперлись здесь, — произнес один из хадаганцев. — За королеву? — переспросил я. — За Мачеху, очевидно, — ответил Кведыш. — Королеву термитов, она обладает невероятными псионическими способностями. — Значит, Семидолин прав… — Но это не единственная причина, — продолжил ученый. — Я так считаю, что не единственная… Как вы себя чувствуете? Вопрос был задан не мне, и я обернулся. Ястребы начали приходить в себя, в их глазах появилась осмысленность, и они удивленно оглядывались по сторонам, не помня, как здесь очутились. Иван Шпагин усиленно растирал виски и морщил лоб. — Что это было? — произнес он. — Все живы? — Живы, — подтвердил я. — Это псионическое воздействие Мачехи. Командир, прищурив глаза, уставился на меня, смутно что-то припоминая. — Вот оно что. А ты, стало быть… — Да-да, плохо поддаюсь гипнозу, — махнул рукой я. — Вы что-нибудь помните? — Мало. Опасность, тревога… — Странно, что вы не проявляли агрессии. Когда все это началось, все будто озверели, кидались друг на друга… — задумчиво произнес Кведыш. — Из-за чего еще это могло произойти? — спросил я. — Вы говорили, что Мачеха — не единственная причина. — Во-первых, ее способности хоть и велики, но они не могли вот так просто взять и вырасти до таких масштабов, чтобы свести с ума целый штат большого учреждения. Во-вторых, вы удивитесь, но агрессия Мачехе вообще не свойственна. — Даже в целях самозащиты? Накануне было принято решение об ее уничтожении, — вставил окончательно оправившийся Шпагин привычным твердым голосом. — Я слышал об этом. Да, она могла это понять и попытаться защитить себя, но все же… Такая озлобленность… Невероятно. — И тем не менее сотрудники лаборатории погибали с криками «За королеву!» — напомнил я. — Я не говорю, что Мачеха совсем ни при чем. Я хочу сказать, что причин случившемуся может быть несколько. Неудачное стечение обстоятельств, когда одно наложилось на другое, понимаете? — Понимаем, — кивнул командир Ястребов. — Какие у вас есть предположения? — Такая злоба свойственна астральным демонам, это всем известно, мы так и не выявили у этих чудовищ никаких мыслей, желаний или эмоций, кроме жажды убивать. Однако сами демоны… во всяком случае те образцы, которые есть у нас, не обладают магией разума. В лаборатории каждый день проводится множество различных опытов, трудно сказать, что конкретно послужило причиной. Но… вчера одним из экспериментов должна была стать попытка подчинить одного из самых сильных астральных чудовищ. Эксперимент с участием Черепа Степных. Я прямо почувствовал, как мне в висок воткнулся взгляд Шпагина. — Кто это — Череп Степных? — спросил он, непонятно к кому обращаясь — ко мне или к Кведышу. — Я не в курсе деталей, этим занимался другой отдел, — ответил ученый. — Надо его найти! — сказал я. — Каким образом? — охладил мой энтузиазм Шпагин. — Как только мы выйдем, снова попадем под гипноз… — Есть еще один нюанс, о котором вы должны знать, — вмешался Кведыш. — Этим вопросом временно занимался мой отдел по просьбе Негус Хекет. Речь идет о неком веществе, ставшим причиной появления странных существ, называемых «Тенями». Этот же камень был найден в саркофаге Тэпа. Нам удалось узнать, что именно благодаря этому камню была ослаблена магия Света. Причину такого воздействия камня на Дар Тенсеса… да-да, именно так, давайте называть вещи своими именами!.. мы не смогли раскрыть. Погибшие не воскресают, их Искры прокляты и не могут найти свое тело! В народе проклятые Искры называют блуждающими огоньками. Мы, ученые, только в девятьсот пятьдесят седьмом году разобрались в их природе. Но если раньше причиной появления проклятой Искры было отсутствие ее тела, то на дне Мертвого моря наблюдалось совсем другое: тела есть, а Искры их найти не могут. — И какое все это имеет отношение… — Подождите, не перебивайте! Сейчас я все объясню! Вот, посмотрите сюда… Видите? Каждая Искра содержит в себе осколок Света, этого у нее не отнять никакой магией, такова ее природа. В центре лаборатории, на широком столе, в прозрачном сосуде светилась маленькая песчинка — ярче любой лампы, ярче огня, словно крохотное солнце, живущее внутри всех, кто обладает душой. — Это осколок проклятой Искры, найденной на дне Мертвого моря, к сожалению, мы уже никогда не узнаем, кто это был. А это то самое вещество, тоже со дна Мертвого моря… — Кведыш взял в руки серый камень и подошел к осколку Света. — Сейчас я проведу эксперимент, будьте готовы к неожиданностям. Вы должны сами все увидеть! Суть эксперимента такова: я попытаюсь активировать этот камень, используя осколок Света. Он поднял посох, что-то прошептал, и песчинка засияла вдруг так сильно, что у меня заслезились глаза, и произошедшее дальше я не увидел. Лишь только что-то черное едва заметно мелькнуло и тут же рассеялось, когда молниеносно среагировавший Шпагин махнул своим мечом. — Тень! — воскликнул он. — Да, тысяча зловредных Тэпов, черная тень! — подтвердил Кведыш. — Можно считать доказанным, что этот камень, взаимодействуя с магией Света, призывает Теней. Любопытный магический и философский феномен! На архипелаге НИИ МАНАНАЗЭМ Тэп использовал этот камень, чтобы подавить магию Света и получить возможность перенести свою Искру в новое тело. Ох, Тэп! Ты по-прежнему способен удивлять! — Но какое это все имеет отношение к происходящему в лаборатории? — все еще недоумевал я. — Вчера, во время этого… помешательства, повсюду стали появляться такие же Тени! Но все мои образцы данного серого вещества, будьте уверены, не могли быть этому причиной! Они находились под защитой и не взаимодействовали ни с кем и ни с чем! — Вы хотите сказать, что… — медленно начал я. — Я почти уверен, что в лаборатории кроме меня кто-то еще обладает таким веществом и подавляет им магию Света. Только так можно объяснить появление теней. Остается выяснить, кто это сделал… — Неужели… культисты Тэпа? — с сомнением произнес я. — Как они могли сюда пролезть? — Вывод один — предатель! — нахмурился Шпагин. — Я еще поговорю об этом с Семидолиным! Он гарантировал мне, что все сотрудники прошли самую тщательную проверку! Прошляпили! Эх, опять это знаменитое хадаганское разгвоздяйство! Все замолчали, обдумывая новую информацию. У меня в голове был полный сумбур. Неужели все это могло связаться в один запутанный клубок: и защищающая себя Мачеха, и Череп Степных, попытавшийся взять под контроль астрального демона, и культисты Тэпа, невесть как сумевшие просочиться даже в секретную лабораторию. — Отсюда можно телепортироваться? — спросил я, вспомнив о камне Путешественника. — Нет, — покачал головой Зэм. — Слишком толстые стены, слишком сильная защита… Но есть один способ противостоять гипнозу… — Сто грамм обжигающей жидкости, — усмехнулся Шпагин. — Старый проверенный способ. Отупляющий, мало действенный, зато широко применяющейся в нашей доблестной армии. — У него есть побочные эффекты, — профессорским тоном заговорил Кведыш, снова протирая платком линзы. — Но согласитесь, не вполне… э-э-э… трезвые люди и особенно орки становятся мало управляемыми, их гораздо сложнее запугать и подчинить. Это научно доказанный факт! — Представляю, какими веселыми были эксперименты в этой области, — не удержался я. — Жаль, что на восставших практически не действует… — В любом случае, нам не преодолеть такое сильное давление на разум, — отрезал Шпагин. — Максимум, что мы сможем, это вернуться назад. Я подумал, что это не так уж и плохо — вернуться, доложить обстановку и собрать бойцов, которые имеют высокую сопротивляемость к псионическим атакам, но командир Ястребов мою мысль не поддержал, когда я высказал ее вслух. — А ты думаешь, Ястребов в детском саду набирают? Мы все умеем противостоять магии разума. Но как видишь, наших способностей оказалось недостаточно. Где мы найдем рейд таких уникумов, как ты? — Значит, я пойду один… — Один ты не пойдешь, и это не обсуждается. Шпагин устало потер глаза, спрятав лицо в ладонях, да так и замер, размышляя. На одной чаше весов его собственные бойцы и трое ученых, которых надо вывести отсюда, на другой — возможные спасшиеся в других отделах, которые тоже ждут спасения. Идти вперед, рискуя рейдом, или возвращаться, бросив остальных выживших? Тяжелый выбор, когда отвечать приходится не только за себя, но и за жизни других. Самая чудовищная дилемма из всех возможных. Через несколько секунд командир Ястребов резко поднял голову и хлопнул в ладоши. Он принял какое-то решение. Глава 31 Просмотреть полную запись

Ну пока милая эльфийка Петя ни у кого ничего не вымогает, то криминала здесь нет )

Да тут клуб оптимистов собрался))

Имеете ввиду итоги? Боюсь, наше мнение тоже будет предвзятым. В ЗТО участвовали Ифир - автор множества интересных статей Вестника, и Рисовалкин - художник и автор рассказа "Аллоды онлайн". Это наши сотрудники, мы их любим, ценим и для нас они самые лучшие В остальном, победили интересные работы, хотя жаль, что некоторые участники не попали в призеры. Мне, например, из ремесленников понравились вязаные гибби Из видео улыбнули вот эти Художников очень многих наградили и все мои фавориты так или иначе оказались в призерах, хотя некоторые работы, достойные победы, были лишь в поощрительных. Но вот этот рисунок, к сожалению, вообще не был отмечен жюри, хотя по моему мнению был этого достоин. Итогов пирожков, наверное, не понял никто, и мы не исключение А вообще конкурс очень интересный. Мне показалось, что в этом году он особенно удался, было много красивых работ, на которые приятно было посмотреть. Уверен, жюри большее количество работ хотелось бы наградить, но конкурс есть конкурс. Огромное спасибо тем, кто в нем участвовал, надеюсь, в следующем году достойных работ будет не меньше

Ожившие Легенды Подходя к новому номеру, я не заметил каких-то особенных скандалов. Одна группа в СВОИх отказалась выступать на ЧД, что-то более интересное в течение месяца не происходило. Знаете, чувствуется привкус некоего межсезона, когда все приоделись и потихоньку отдыхают в преддверии нового мини-сезона, ах привычка, страшная штука. Народ с выпученными глазами фармит пыль в легком режиме Обсерватории и 106+ компасы, пока их не пофиксили до нормальной сложности. Форумчане лениво интересуются, у кого сколько групп ходит на ЧД, а СВОИ нагоняют страха на гильдию «Возрождение Аллодов». Вот кто действительно удивил, так это Инквизиторы, набрали кучу народа и, знаете ли, ходят в четыре группы на Доминион! Небывалая роскошь в наши бедные на активный народ времена. Раньше, помню, средний онлайн в топовых гильдиях был 80+ человек по воскресеньям, а за место в Чемпионских группах шла ожесточенная конкуренция. Сейчас же достаточно быть чуть вдоначенным и одетым по сезону. Данные от 23.02.2018 Немного поменялся расклад сил и в турнирной таблице Доминиона, гильдия Инквизиторы заняли первое место, подвинув СВОИХ, Атлантис подсидел Ультиматум, Камелот традиционно сидит на своем 4-5 месте, а вот Альты расстроили и спустились на 9 место, утащив за собой Антанту на 13 место. Особняком держатся Голды, которых можно увидеть то в 10 лидеров, то в самом низу, на 30 месте, народ из гильдии продолжает валить косяком, и она потихоньку становится перевалочным пунктом на пути к успешным гильдиям. Если в начале сезона был нездоровый ажиотаж, то сегодня игроки опять примеряют, с каким бы сервером нас объединить. Многие хотят слияния с Авангардом, ведь там играют люди, у которых растут руки из плеч. Но в любом случае думать об объединении рано, просто общая несбалансированность сезона и трудности, которые испытывают отпускники, пытающиеся нагнать текущую одетость, не прибавляют народонаселения. В остальном все ждут открытия ПТС 9.1, а я новых интриг после его установки. Что же поживем – увидим, что там дальше. Наследие Богов К сожалению, патологический склероз меня не покидает уже очень и очень длительное время, потому дать себе установку делать скрины всех результатов ЧД у меня все еще не получается. Посему прошу извинить меня за то, что не могу продемонстрировать их часть. Важные ставки в этом периоде выглядят так: смерш ставит на Evil – остальные гильдии дружно фармят нубов; смерш ставит на гильдию Золотая Орда – ставки остальных такие же фармовые (смерш успешно, к слову, зафармил Золотую Орду); смерш ставит на Массаракш, успешно сломав и их защиту. Предпоследняя неделя дарит интригу на ставках: смерш опять ставит на Массаракш и опять успешно ее грабит. Evil же делает атакующую ставку на Золотую Орду, но на бой не приходит (тут стоит упомянуть, что Ваш покорный слуга дико накосячил, за что уже и получил нагоняй от всех охочих, что в целом не уменьшает моего косяка) В целом последние полгода гильдия смерш задает тон во всем противостоянии на сервере. Хоть в целом они и не всегда занимают первенство в турнирной таблице, ходят упорные слухи, что к гильдии присоединились некоторые довольно значимые игроки с других серверов. Не могу утверждать, но некоторые куклы все же поменяли своих операторов. Перспективы будущего противостояния на МЧД уже сейчас складываются в цельную картину: если другие гильдии сервера не предпримут никаких шагов для увеличения своего атакующего потенциала, то у гильдии смерш есть все шансы выйти в финал. Также уже сегодня ходит упорный слух, что одна из топовых гильдий, в случае если оперативно не нарастит мощь, может потерять одну из топовых групп в пользу смерша. Фактически это ставит крест на этой гильдии полностью, вторая группа подтянется за ней, а остальной коллектив, который живет уже год без какой либо организации, сам посыплется уже через час после выхода консты. Подготовка к МЧД в целом уже идет полным ходом. Последний срок перехода наступит уже с открытием рыжего сектора. Так что, господа, мы накануне грандиозного кипиша! Все еще может кардинально поменяться, и коллаборатный мир может перевернуть с ног на голову всю ситуацию. Все прекрасно понимают, что в финале МЧД гарантированно будут 2 гильдии с НБ, слишком уж отчаялись некоторые вечно вторые и укрепили другие гильдии. Аналитику по текущей силе групп, наверное, стоит привести уже в следующем выпуске журнала. Таблица результатов и ставок текущей недели выглядит вот так. 27 февраля 2018 г. Остальной сервер живет своей отдельной жизнью. После объединения сервер получил колоссальный толчок в развитии, что хорошо заметно на ЦС. Нередки случаи, когда там образовывается третий (!) канал. В связи с этим на сервер плавно перекочевали все межсерверные торговцы со всей игры, теперь это основная полянка. Их торговые войны за внимание игроков нередко полностью глушат мир чат, что порой вызывает только негативную реакцию к ним. Просмотреть полную запись

Оригинальный сюжет игры (Империя) в авторской обработке Автор: risovalkin К ОГЛАВЛЕНИЮ Глава 27. Багровое небо Странные, непривычно высокие деревья со вздыбленными корнями, похожими на щупальца, выглядели так, будто вот-вот оторвутся от земли и зашагают куда-то в неизвестном направлении. Искривленные ветви плотно переплетались друг с другом, и густые, темные кроны почти не пропускали и без того небольшое количество света от уже заходящего солнца. Воздух был очень влажным, и после сухой пустыни дышалось здесь тяжело. Мы находились в самом сердце этого оазиса, возле джунских руин, где Иван Шпагин — командир Ястребов Яскера, поджарый хадаганец неопределенного возраста с безэмоциональным лицом и таким же холодным, ровным голосом — разложил на чем-то похожем на древний алтарь карту Мертвого моря. Среди стволов деревьев мелькали злобные взгляды ящеров, не решавшихся приблизиться к такому количеству вооруженных до зубов незваных гостей. Это было идеальное место для сбора подальше от посторонних глаз, неудивительно, что Ястребы облюбовали его. Никто не сунется так глубоко в логово ящеров, а сами они слишком агрессивны и не контактируют с другими расами. Кроме самих Ястребов Яскера, привыкших к суровой дисциплине и стоявших без движения, словно изваяния, здесь были вся моя группа, Михаил Корнилин, Саранг Еше, Щит Кочевников, Алексей Зеницын и неожиданно Бычара с дюжиной минотавров. — Мы проверили информацию про банду с Северной отмели, которую возглавляет Большая Шишка, — произнес Шпагин. — Или Угрюм, — вставил Бычара. — С Угрюмом мы разобрались. Сильный он был. Но тупой. Вот по тупости своей и погиб… — Оперативно работаете, — восхитился я. Только утром я узнал про Угрюма, а уже вечером его ликвидировали. — И берег от воздушных элементалей зачистили по вашей просьбе, — добавил командир Ястребов. — Почему минотавры сами не разобрались с ними? — спросил я у Бычары. — Лесовик не очень-то подходит для этой работы. — Ай да Вет Сосник, ай да сукин сын! Ха-ха… Значит, вот кого он на это дело подписал. Хитрый жук! Надо будет его заместителем назначить, — захохотал минотавр и, видя мое недоуменное лицо, пояснил: — Он сто раз просил меня назначить своим заместителем! А какой из него заместитель? От горшка два вершка, справиться ни с кем не может. Слабак! А он мне в ответ про ум, что, мол, уговорами может других заставлять дела нужные делать. Ну, я и велел ему найти охотника сразиться с элементалями. — Все это очень интересно, но давайте вернемся к делу, — поторопил Зеницын. — Что удалось выяснить о банде Большой Шишки? — Информация подтвердилась, они сотрудничают с наркомафией… Преступные элементы, одним словом. И, как положено всем преступным элементам, что-то замышляют. Мои ребята целый день прикидывались кустиками на Северной отмели, и вот что удалось раздобыть, — Шпагин протянул Корнилину листок бумаги, который затем пошел по рукам. — Ох уж эти гоблины! Всегда их недолюбливал… Когда письмо дошло до меня, я впился глазами в кривые, неразборчивые строки. «Соглашение Виктор Корнилин — с одной стороны, и гоблин Большая Шишка — со всех остальных сторон, заключили это соглашение. Большая Шишка обязуется всеми доступными ему и его гоблинам способами вредить Малому куполу, именуемому „Седьмым Дном“, вплоть до вторжения внутрь и полного уничтожения всего в нем движущегося и растущего. Оплата производится по факту — золотом и солью-рафинадом. Составил личный секретарь Большой Шишки Шибко умный Скрип». Под текстом стояли две подписи, а в самом низу была приписка ровным, каллиграфическим почерком: «Активированными „Медальонами отпускника“ вас обеспечит мой курьер. Условленное место встречи — на границе Солохани и Северной отмели. ВК». Белый, как мел, директор санатория стоял ни жив, ни мертв. Похоже, соглашение его отца с Большой Шишкой поразило его до глубины души. — Значит… он решил уничтожить Малый купол и всех, кто в нем, — проговорил он наконец. — Этого следовало ожидать после того, как вы взорвали склад соли в Солончаках, — сказал Шпагин. — Ваш отец понимает, кто все это устроил, и не хочет, чтобы ситуация повторилась… — А что с курьером? Нашли? — спросил я. — Курьера встречают, — командир Ястребов посмотрел на часы. — Они уже должны быть здесь. — Мы здесь, — из-за деревьев показался орк, передвигающийся так бесшумно, будто не он был шириной с человеческий рост. На его плече бессмысленным кулем висел хадаганец, которого орк небрежно свалил на землю, прислонив спиной к полуразрушенному джунскому постаменту. — Вот, товарищ командир, доставил по вашему приказанию. При нем были документы и медальоны. Шпагин впился глазами в паспорт. — Константин Александрович Прытин… — прочитал он и поднял взгляд на пленника, сравнивая его со снимком в документах. — Приведите его в себя. Какая-то женщина взмахнула жезлом — по солнечным отблескам, озарившим лицо сразу очнувшегося хадаганца, я узнал магию Света. — Охрана! Моя охрана! Зачем… Что вам надо? Где гоблины? — завопил он. Шпагин двинул кулаком по лицу курьера — голова того мотнулась в сторону, и из носа пошла кровь. Зато он сразу стал более тихим и сговорчивым. — Не бейте меня! Я согласен на переговоры. — Имя! — рявкнул командир Ястребов. — Константин Прытин. Я не воин, я посыльный! — Ну рассказывай, посыльный, кто и куда тебя послал… — Да-да… Хорошо… Это Виктор Корнилин, он тут всем заправляет, на него пашут сотни сборщиков соли. Он — крестный отец мафии! — Это мне известно. Дальше. — Э-э-э… Ладно. Он заключил сделку с гоблинами с Северной отмели, чтобы те уничтожили Малый купол! — И ты собирался передать им это, — Шпагин потряс перед носом курьера медальонами, — чтобы они могли пробраться внутрь. — Зачем вы задаете вопросы, если и так все знаете? — Действительно, — Шпагин выпрямился во весь рост и брезгливо окинул взглядом посыльного. — Ценность твоей жизни стремительно тает. — Нет-нет. Подождите! Я сейчас все расскажу! Сейчас! Корнилин хочет захватить власть в стране! Да! И ему это удастся, потому что эта новая соль… она заставляет существ подчиняться, всех, даже самых сильных, независимых и свободолюбивых. Все будут делать то, что он скажет. Все-все! Скажет: спрыгни с аллода в астрал — они спрыгнут. Наркоманы тупые, это да, но для захвата власти большего не надо. Большая партия рафинированной соли уже готова к отправке в столицу. Ее собираются растворить в воде городского водохранилища! Вся Империя падет к его ногам, как уже пало дно Мертвого моря. Вот! — Не переживай так сильно, мы тут как раз для того, чтобы не допустить никакого захвата власти и пресечь все на корню! — Вы меня отпустите? — Конечно! — откликнулся Шпагин и на этот раз заехал кулаком курьеру так, что тот снова вырубился. — Проследите, чтобы он не сбежал. — Его не хватятся в Большом куполе? — с сомнением в голосе произнес я. — Это уже неважно. Как и то, что он сказал. Мы знаем все их точки, план по захвату готов к исполнению, и откладывать его мы больше не станем. Ястребы Яскера, очевидно, были осведомлены о деталях готовящейся операции, поэтому на зов Шпагина подойти к разложенной на алтаре карте откликнулись только я со своей группой и минотавры. — Итак. У нас есть несколько целей и все они должны быть поражены одновременно, чтобы никто не успел среагировать и скрыться от возмездия. Это важно! Разведка доложила, что Солохань, расположенная к западу отсюда — главный после Большого купола оплот наркомафии. Там добываются основные объемы «белой смерти». И именно по ней я планирую нанести основной удар. Кроме нее, есть еще несколько точек, которые необходимо ликвидировать, — он провел пальцем по местам, отмеченным на карте крестиками. — Плюс банда Большой Шишки… это еще одна точка. Командир Ястребов Яскера достал красный карандаш и добавил крест на Северной отмели. — Им мы можем помочь выход на тот свет найти, — прорычал Бычара, и его соплеменники горячо поддержали. — Что там с этими гоблинами воевать… — Отлично, — кивнул Шпагин. — Тогда мы не будем серьезно менять первоначальную расстановку сил, я только выделю вам пару ребят для подстраховки. В общем, Северная отмель — на вас. Но учтите, никто не должен ускользнуть! Полная ликвидация врага… И пленных мы тоже не берем! — Как раз то, что нужно, — оскалился в ухмылке минотавр. — Покончить со сборщиками соли и их союзниками — это первая часть моего плана. Вторая часть плана — сама соль. Из песка ее, к сожалению, не вытравить, но уничтожить склады с наркотиком нам под силу. Баки с горючим уже подготовлены… — Взвейтесь кострами, синие ночи… — пропел Орел, и со всех сторон послышались смешки. — И, наконец, цель номер один — Большой купол. Я так понимаю, возможность проникнуть внутрь найдена? — Шпагин поднял вопросительный взгляд на Корнилина-младшего. — Да, Саранг Еше нашла способ, — кивнул тот, но смотрел при этом почему-то на меня. Зэм тоже сверкнула глазами в мою сторону и осторожно произнесла: — Помните змей, которым удавалось проникнуть внутрь купола? Я изучила их. И отгадка оказалась до нелепости проста — разум, точнее сказать, его отсутствие. Купола не являются препятствием для неразумных существ. Оба: и Малый, и Большой! — И что это нам дает? — озадаченно спросил я, все еще не понимая, к чему они клонят и какое это отношение имеет ко мне. — Как ты относишься к скорпионам? — подал голос Зеницын. — Отрицательно. — Очень жаль, потому что дух Великого Скорпиона, хозяином которого ты стал, позволит тебе превратиться в него, но очень ненадолго — поэтому придется подойти поближе к куполу… — Вы спятили? — с надеждой в голосе перебил я, опешив от такого поворота. — Вы предлагаете мне превратиться в безмозглого паука? — Ненадолго, — повторил Зеницын. — Жезл Духа обратит на несколько секунд всего лишь ваш разум, чтобы вы преодолели защитный купол. Внешне вы останетесь собой, — тихо сказала восставшая, стесняясь смотреть мне в глаза. — Это единственный способ. — То есть я на некоторое время отупею настолько, что перестану считаться разумным существом? — уточнил я, и Саранг Еше кивнула. Теперь понятно, почему они не хотели посвящать меня в суть проведенного ритуала. Вряд ли бы я по доброй воле согласился низвергнуть свой интеллект до микроскопического уровня, пусть и ненадолго. А если что-то пойдет не так, и я навсегда потеряю свое сознание и останусь бессмысленным существом в теле здорового человека? Меня даже передернуло от этой мысли. Уж лучше умереть, чем так… — И что я должен буду делать, когда окажусь внутри? — смирившись со своей участью, спросил я. — Я примерно помню, где расположены силовые генераторы, которые удерживают магическую завесу, — сказал директор санатория. — Когда вы окажетесь внутри, один из них будет совсем рядом. Уничтожьте его, и Ястребы ворвутся следом! — Надеюсь, Корнилин-старший там ничего не перестроил за это время, — поморщился Зеницын. — И надеюсь, что когда ты попадешь туда, рядом никого не окажется… но даже если и окажется, помни, что как только генератор выйдет из строя, сразу прибудет подмога и тебе не придется сражаться там в одиночку. Так что постарайся направить все свои таланты на выполнение именно этой задачи. Никакой самодеятельности! — Нам так и не удалось узнать, как охраняются и охраняются ли вообще стратегические объекты внутри, — добавил командир Ястребов. — Начальник охраны Хмырь Боевых мог понадеяться на неприступность купола, а мог и выставить вокруг генераторов бойцов на всякий случай. Надо быть готовым к чему угодно. В том числе и к тому, что вас, лейтенант, убьют в ту же секунду, как только вы там появитесь. Вы даже среагировать не успеете, поскольку будете… скажем так, немного не в себе. — У вас есть план «Б» на этот случай? — Придется просто взорвать купол со всем содержимым. Но взрыв этот будет такой силы, что… Одним словом, лучше придерживаться плана «А». И вот еще что. Хмырь Боевых силен и опасен. С ним лучше не сталкиваться в ближнем бою, тем более в одиночку, имейте ввиду! Сейчас не самое подходящее время геройствовать, — при этих словах Шпагин почему-то в упор смотрел на меня. Далее он пустился в долгое объяснение стратегии, из которой следовало, что сначала я должен вывести из строя генератор, после чего и мне, и моей группе нужно стараться поменьше путаться под ногами у Ястребов, которые будут проводить зачистку купола. Такой вариант мне не очень нравился, но возразить я ничего не мог — у меня не было ни опыта, ни сноровки в таких делах, и лучше бы, конечно, довериться профессионалам… Но на языке так и вертелся вопрос, почему тогда хозяином духа Великого Скорпиона стал я? И в конце концов я его задал. — Это самая слабая часть плана, — ничуть не удивившись, ответил Шпагин. — Когда мои ребята попадут внутрь, все пойдет по отработанной схеме. Но до этого придется полагаться на удачу… А вам, я слышал, фортуна любит улыбаться. — Это все слухи, — буркнул я, не удовлетворенный ответом, и до конца инструктажа простоял хмурым. Разделившись на отряды, мы несколько раз сверили часы, чтобы атака по всем точкам началась одновременно. Шпагин еще раздавал какие-то указания своим бойцам, когда директор санатория вдруг отозвал меня и Лизу в сторону. Он заметно нервничал, заламывал пальцы и постоянно вытирал лоб носовым платком. — У меня к вам есть… одна маленькая… Понимаете… речь пойдет о моем отце… — заикаясь начал он, отчего-то пряча глаза. Мне сразу пришел в голову приказ Шпагина не брать пленных. Может, Корнилину-младшему, несмотря ни на что, все же жаль своего отца? — На его совести тысячи подсевших на соль существ, сотни убитых в мафиозных разборках и много еще чего… — продолжил он. — Мама… Я до сих пор не знаю наверняка, как и почему она умерла. Но подозреваю… Нет, мне больно говорить об этом, простите. — Вы хотите спасти его? — осторожно спросила Лиза, очевидно, подумавшая о том же, что и я. — Нет-нет, я совсем не это хочу сказать… Он заслуживает смерти! Единственное… я хочу, чтобы это была быстрая смерть, смерть не в застенках Комитета, а от моей руки. — Вы слышали командира Ястребов, они не будут брать пленных. — Я думаю, для моего отца они сделают исключение… Кроме того, семья, я считаю, сама должна смыть пролитую ею кровь. Всю жизнь… я готовился именно к этому… поединку с отцом… — Даже если и так, как вы собираетесь убить его? — перебил я директора. — Вас при всем желании не допустят к участию в боевой операции. — Да… я знаю… И поэтому я прошу вас стать моим орудием возмездия, — Корнилин посмотрел на Лизу. — Меня? — Я верю, что вы не откажете мне… Отец очень опасный противник! Мощный адепт, владеющий самыми разрушительными ментальными заклинаниями. Я его сын и тоже кое-что могу… Но я гораздо слабее его, гораздо… Когда строишь рай, боевые навыки не так хорошо тренируются, как… когда ты пытаешься захватить мир… — грустно улыбнулся Корнилин. — Вы сильный мистик, через вас я смогу… — Вы собираетесь вступить с ним в ментальный поединок и хотите, чтобы я стала вашим проводником? — Это опасно, и вы полностью будете правы, если откажетесь… — Я согласна. Глянув на решительное лицо Лизы, я понял, что она думает о своей собственной семье, с которой у нее свои счеты. Если Михаил Корнилин отказался принять преступную деятельность своего отца, то в душе эльфийки затаилась обида за то, что ее близкие отвернулись от нее, когда она увлеклась язычеством. Всю дорогу до Большого купола я думал о том, как сложны и болезненны бывают семейные отношения. У меня не осталось родственников, по крайней мере тех, о которых бы я знал. И некому мне было слать открытки на праздники и приезжать в гости в отпуск… как и некому было меня предавать или очернять мое имя. Впервые в мою голову пришла ужасающая своей кощунственностью мысль, что быть сиротой — это еще не самый плохой вариант. — Помните тот стеклянный шар из корабля? Из мыслей меня выдернула Саранг Еше, которая тоже направлялась к Большому куполу, чтобы на несколько секунд избавить мой мозг от лишних извилин. — Да. Вы поняли, что это такое? — Нет… не совсем… Я изучила его, насколько смогла. Что можно сказать? Да, этот артефакт когда-то заключал в себе великую мощь. По-видимому, она была выпущена наружу и, скорее всего, послужила причиной какой-то местной катастрофы и гибели вокруг всего живого. По-другому и быть не могло. — Вы имеете ввиду моряков в Баладурском порту? Она ничего не ответила, крепко задумавшись. Мои мысли тоже побежали в новом направлении. Какой-нибудь Великий Маг прошлого провел неудачный эксперимент, погубив множество жизней… — А почему вы о нем вдруг вспомнили? — Я подумала… может быть, этот артефакт и есть причина того, что погибшие здесь не воскресают? Это была совсем не та тема, о которой мне хотелось вспоминать в тот момент, когда я, возможно, отправляюсь на смерть. Но предположение меня заинтересовало. — Считаете, это из-за него появляются черные тени? — Не знаю. В артефакте вроде бы уже нет столько силы, но… из-за чего-то же они появляются! Только сейчас я вспомнил о мелких серых камнях, которые обнаружил возле обелиска Зэм. Я ведь так и не рассказал о них никому. С другой стороны, со мной была представительница Комитета, которая во-первых взяла с меня подписку о неразглашении, а во-вторых не позволила забрать с собой даже серой пылинки. Но не слишком ли много «могущественных артефактов» для такого захолустья, как дно Мертвого моря? Большой купол оказался значительно больше Малого, это сразу становилось понятно, даже несмотря на то, что глядел я пока на него только в бинокль. Хотя было уже совсем темно, но оцепить территорию в пустыне и остаться при этом незамеченными — задача трудная, поэтому пришлось долго ждать, когда бойцы рассредоточатся вокруг купола, чтобы потом единым марш-броском отрезать противнику все пути отступления. — Вот в такие моменты жалеешь, что пошел в аналитики, а не в спецназ! Я повернул голову и посмотрел на Алексея Зеницына, тоже приклеившегося к биноклю. — Впрочем, каждый должен делать свое дело. Я — думать и анализировать, ты — убивать. Каждый профессионал в своем деле, верно? — усмехнулся он, заметив мой взгляд. — Верно. — Что ж, похоже, наша совместная работа подходит к концу. Приятно было иметь с тобой дело, хоть ты и засранец… Это тебе на память о нашем знакомстве. Он снял со своей руки часы и протянул их мне. — И что это? Подслушивающее устройство? Пси-излучатель? Мини-бомба? — Просто часы. Слово офицера. Хорошие имперские часы. У них не кончается заряд и они никогда не ошибаются. Уверен, когда-нибудь это тебе обязательно понадобится… иногда ведь от смерти отделяют всего лишь секунды. Я не понял, что Зеницын имел ввиду, но все-таки принял неожиданный подарок, решив поразмыслить над ним позже. Надев на руку часы, я глянул на циферблат — до начала операции оставалась минута. — А теперь вмажь хорошенько этим уродам, наживающимся на безумии имперских граждан! Устрой им Ночь Астральных Порталов! Он ободряюще хлопнул меня рукой по предплечью, и я, в последний раз глянув на Большой купол в бинокль, двинулся к цели. Все остальные бойцы уже должны находиться на местах. Рядом со мной была моя группа, а также Саранг Еше, бережно прижимающая к себе Жезл Духа, как величайшую драгоценность. — Да будет Светлым наш путь, — прошептала она. — Пусть я и не очень верю во всю эту церковную мишуру… Благословение лишним не будет! Пробираться под покровом ночи к куполу пришлось практически ползком. Иногда помогали торчавшие тут и там кораллы и небольшие, сотворенные ветром, песчаные холмики. Передвигались мы очень медленно, из-за чего дорога казалась бесконечной. Когда голубая, подернутая волшебной рябью, как поверхность чистого озера, стена замаячила перед глазами, у меня уже было ощущение, что я подмел брюхом половину дна Мертвого моря. Где-то недалеко, в кромешной тьме, прятался целый взвод бойцов, готовых атаковать, но я никого не видел. Вокруг было так тихо и спокойно, что в голову полезли шизофренические мысли — а не напридумывал ли я себе эту операцию, Ястребов Яскера, их безэмоционального командира и всю эту историю про наркомафию… — Я проведу ритуал, и вы на три или четыре секунды… э-э-э… перестанете быть собой, — зашептала восставшая. — Мы подтолкнем вас в нужном направлении, чтобы вы оказались внутри. Там вы придете в себя и… вы все помните, что нужно делать? — Я установлю на генератор поля мину. Ее мощности хватит, чтобы вывести его из строя, — послушно отозвался я. — Мы будем рядом, Никита. Если ты там окажешься не один… — произнесла Матрена, впервые обратившись ко мне напрямую с того момента, как мы повздорили в Придонске. — Ты только поскорее уничтожь генератор, и мы сразу зайдем следом. — Я помню, — я хотел сказать ей еще что-то, прежде чем потеряю рассудок, но Лиза меня опередила. — Вообще-то я не чувствую за стеной никого рядом. Может, конечно, поле мешает мне что-то разглядеть, но… — Время, — перебила Саранг Еше. Больше я ничего не успел ни сказать, ни сделать. Только рефлекторно закрыл глаза, когда восставшая взмахнула Жезлом. Интересно, как это будет?.. Очнулся я уже внутри. Мысли ворочались тяжело, будто я только что проснулся, переход сквозь магическое поле уже подернулся в сознании мутной пеленой и быстро таял, как сон. Четыре секунды моим рассудком владел скорпион, но я почти ничего не запомнил и даже почувствовал некоторое разочарование. — Вы кто? Выхватил меч я быстрее, чем отыскал глазами говорившего, и за эти доли секунды успел обругать себя всеми известными словами. Я на территории противника. Один. И вместо того, чтобы быстро найти укрытие, оценить обстановку и выполнить задание, стою как истукан у всех на виду и пытаюсь вспомнить, каково это — быть скорпионом. — А вы кто? Это был Зэм. Он замер неподалеку со стопкой книг в руках и удивленно оглядывал меня с головы до ног. Для него мое появление стало полной неожиданностью и только поэтому он еще не поднял тревогу. — Я архивариус, Иавер Шах. — А я… я… — окинув взглядом все вокруг — какие-то строения, склады и механизмы — я наконец увидел генератор. Он действительно был совсем рядом — мерцал электрическими разрядами метрах в двадцати от меня. — Генераторы проверяю. Иавер Шах уже оправился от удивления и начал пятиться назад. У меня оставалось мало времени и надо бы срочно что-то предпринять… но архивариус был безоружен, и я в растерянности продолжал сжимать меч, не решаясь напасть. Лучше бы передо мной оказалась группа охранников, обвешанных с ног до головы оружием, по крайней мере я бы тогда не раздумывал. Восставший медленно отступал, я, обуреваемый сомнениями, сделал шаг в его сторону, и это промедление стоило мне дорого. Зэм вдруг молниеносно юркнул внутрь какого-то склада, и едва с меня спало оцепенение, и я, чертыхаясь, ринулся за ним, как оглушительно завыла сирена. По всему периметру вспыхнули фонари, залив все вокруг таким резким светом, что я едва не ослеп. Преследовать дальше архивариуса не имело смысла, и я, плохо видя перед собой, по памяти кинулся в ту сторону, где должен быть генератор. Инстинкты швырнули меня на землю раньше, чем я в полной мере разглядел и осознал ледяной поток, с сухим треском пронесшийся над моей головой. Я откатился в сторону, больно ударившись плечом о какие-то ящики, но это было укрытие, позволившее мне принять сидячее положение и потереть пальцами глаза, чтобы они перестали слезиться. Стало немного легче. Я огляделся. Генератор сверкал совсем близко — один рывок, и я буду возле него. И лучше бы поторопиться, пока сюда не сбежалась вся охрана. Макушкой я чувствовал потоки холодного воздуха, атаковавший меня маг где-то поблизости, и выскакивать из-за укрытия — не самая лучшая идея. Но выбора у меня не было: я уже слышал крики приближающегося подкрепления. Убрав меч, чтобы он мне не мешался, я достал маленькую мину. Она была гораздо слабее той, что уничтожила склад соли в Солончаках, но ее мощности вполне хватит, чтобы разрушить любой механизм. Стараясь не думать о погибших на дне Мертвого моря, которые так и не смогли воскреснуть, я что есть мочи рванул к генератору, решив, что если не добегу, то хотя бы докину мину до цели. Страха почему-то совсем не было, только отчаянная решительность. Рядом, окатив меня ледяным порывом ветра, пролетел большой белый шар, разбившийся о трубы на тысячи сверкающих, похожих на стекло, осколков. Следом просвистели две стрелы, но и лучники тоже промахнулись. Может быть, удача действительно на моей стороне, и это ее рука мягко отводит от меня смертельную опасность? Я уже почти поверил, что смогу добраться до генератора, когда в спину ударила упругая волна, как от сильного взрыва. Она подкинула меня вперед, а затем, отпуская, больно приложила об землю, волоком протащив еще на несколько метров. Я попытался сгруппироваться, чтобы не переломать все кости, но от падения все равно потемнело в глазах. Лучники все еще продолжали стрелять, но я, быстро сориентировавшись, сумел убраться за ближайшее укрытие. Плохо другое — я выронил мину. Немного высунувшись и окинув взглядом территорию, я сразу заметил ее. Она валялась посреди дороги и, по всей видимости от удара об землю, активировалась — по ней бегали знакомые зеленые огоньки. Я снова спрятался за своим укрытием и в голове сам по себе начался отсчет. Три… Два… Один… Взрыв все-таки был мощным. Конечно, он не поднял на воздух все близлежащие строения и не повредил купол, но моим преследователям пришлось откатиться назад, что давало мне немного форы. Я начал судорожно оглядываться по сторонам, чтобы понять, куда двигаться, и вдруг понял, что прячусь за генератором. Здоровая металлическая конструкция потрескивала рядом со мной электричеством, по поверхности то и дело гуляли голубоватые всполохи. Взорвавшаяся неподалеку мина не повредила ее. И как теперь уничтожить этот генератор? Мечом я буду ковырять его до утра, а времени у меня совсем мало — осмелевшие охранники уже оправились от взрыва и снова начали продвигаться в мою сторону. — Думай, Ник, думай… Сердце колотилось как бешеное, пульс громко стучал в ушах и я никак не мог его приглушить, чтобы сосредоточиться. Как же вырубить эту штуку? Генератор силового поля… Щит Кочевников… аккумуляторы… Осененный догадкой, я быстро начал ощупывать сложный механизм везде, где мог дотянуться. Начальник охраны Малого купола постоянно таскался с аккумуляторами для генераторов и даже пытался научить своего помощника подзаряжать их — иначе купол исчезнет! Значит, добраться до них должно быть не так уж и сложно. Если орк справился, то и я смогу! Я нащупал какие-то рычаги и кнопки, но совершенно не представлял, что они все значат, поэтому нажимал и дергал все подряд. — Ну давай же, давай… Защитники Большого купола были уже совсем рядом, я не то что слышал их, а ощущал всей кожей их приближение. Нужно взять в руки оружие и попытаться защититься… В последний раз дернув какой-то рычаг, я уже схватился за рукоятку меча, но тут вдруг маленькая толстая пластина отъехала в сторону и в открывшемся окошке, окутанный проводами и трубками, гудел уже знакомый мне аккумулятор. Я с силой выдрал его оттуда, обжигая пальцы. Генератор заглох, и в этот же миг по по куполу прошла рябь. Силовое поле не исчезло, но теперь оно стало бледным и полупрозрачным. Меч я все-таки вытащил, но воспользоваться им не пришлось. Охранники купола, видимо, не успели сообразить, что произошло, когда внутрь со всех сторон прямо-таки посыпались Ястребы Яскера. До меня никто из противников добраться так и не смог. — Ранен? — Нет, — оперевшись на протянутую руку Кузьмы я поднялся на ноги. — Порядок. — Твою мать, Хранитель, почему так долго? — крикнул пробежавший мимо Ястреб и, не дождавшись ответа, исчез вместе со своими сослуживцами в одном из складов. — Достопримечательности осматривал. — Я знаю, где Корнилин-старший, — сказала Лиза, и ее взгляд вдруг стал рассеянным, словно она смотрела куда-то внутрь себя. — Мой отец там. Она указала на большое строение, где Ястребы Яскера, не утруждаясь поиском двери, выбивали стекла в окнах и синхронно, будто близнецы, запрыгивали внутрь. Впрочем, дверь уже тоже была выломана. Я помнил о приказе Шпагина не лезть вперед его бойцов, но ведь Ястребы уже внутри, значит, и мы можем последовать туда же. Зачистка проводилась молча, быстро и без излишних сантиментов. Когда мы забежали внутрь, бойцы уже орудовали где-то на верхних этажах, и только один из них прохаживался внизу, деловито осматривая обезглавленные тела и убеждаясь, что никто не воскреснет. — Там, — Лиза кивнула на лестницу, убегавшую вниз, по которой поднимались пятеро Ястребов. — Чисто, — коротко проинформировал один из них, в ответ на наши вопросительные взгляды. Но эльфийка упрямо повторила: — Он там! Я, пожав плечами, двинулся в указанном направлении. Помещение уже осмотрели Ястребы, поэтому никаких приказов мы не нарушаем. Внизу был длинный коридор с несколькими открытыми настежь или просто выбитыми дверьми, но Лиза уверенно повела нас в самую дальнюю комнату, похожую на небольшой кабинет. Здесь было неуютно из-за тесноты, захламленности и отсутствия окон. Вдоль стен тянулись стеллажи от пола до низкого потолка, крохотный стол скрылся под горой бумаг и папок, единственная лампа горела достаточно ярко, чтобы осветить потрепанные книги, небрежно сваленные в кучи по углам. — Здесь никого нет, Зизи, — произнесла Матрена оглядываясь. — Может быть в соседних комнатах? — Нет… где-то здесь, — Лиза растерянно озиралась по сторонам. — Ну разве что Ястребы его уже расчленили и распихали по этим коробкам, — Орел заглянул в один из ящиков. — Здесь даже спрятаться негде! — Тебя Корнилин-младший сюда привел? — спросил я. — Да. Он его хорошо чувствует… — Может, здесь есть какой-то тайный ход? — предложил Михаил. Лиза прикрыла глаза, снова уйдя куда-то внутрь себя. Мне стало интересно, как она общается с директором санатория. Слышит его голос в своей голове? Видит его? Или ощущает каким-то другим способом? Было как-то не по себе от осознания того, что внутри эльфийки кроме нее самой незримо присутствует кто-то еще. — Я не знаю. Раньше тут не было этого подвала, но отец точно где-то здесь. Я чувствую, — на одной ноте, словно читая с листа, произнесла Лиза и уставилась на стеллажи. — В коробках его нет, я проверил, — сказал Орел, проследив за ее взглядом. — Он там. Я подошел к стеллажам и внимательно их осмотрел. — Здесь повсюду пыль, к ним давно никто не прикасался. — Это еще ничего не значит, — возразил Миша. — Возможно, там какой-то скрытый механизм. Надо позвать Ястребов… — А что, мы без Ястребов сами не в состоянии ничего сделать? — нахмурился Кузьма. — Согласен. Лоб, а ну давай-ка подвинем эту рухлядь… — Отойди! Лоб схватился своими здоровыми лапищами за металлический каркас стеллажа и попытался сдвинуть в сторону, но тот стоял намертво. Орк зарычал от напряжения, на его шее и висках вздулись вены. Металл начал сминаться, деревянные полки лопнули, и во все стороны полетели щепки. — Там проход! Там есть проход!!! — крикнула Матрена. Вероятно, тот, кто построил этот тайный коридор, использовал более изящный метод его открытия — за стеллажом виднелись вырванные с корнем провода и шестеренки какого-то механизма. Почувствовав азарт, основательно меня взбодривший, я протиснулся в образовавшуюся щель и тут же откатился в сторону, потому что в то место, где я только что стоял, врезался смертоносный ледяной комок. От второй атаки меня спас щит Лба. Сноп пламени, прокатившейся мимо нас вперед по коридору, заставил атаковавшего нас мага отступить, но я сумел разглядеть его. Архивариус, который поднял тревогу! — Надо было убить тебя сразу, — прошипел я себе под нос. Михаил снова метнул сгусток пламени вглубь коридора, но Иавер Шах был к этому готов. Атака Миши разбилась о снежный поток, и опаленные, почерневшие стены начали покрываться морозной коркой. Я не мог приблизиться к архивариусу, чтобы ударом меча закончить поединок магов: в том месте, где встретились две стихии, коридор странно искажался, будто плавилось само пространство. Орел, заскочивший в тайный проход вслед за нами, натянул лук, прищурив глаза и выцеливая противника. Лицо его огрубело, стало жестким и даже злым. Единственная пущенная стрела полетела сквозь дым и иней, сквозь буйство магии, и через мгновение ледяной поток иссяк. Было не видно, убил он архивариуса или только ранил. Кузьма, быстро натянув вторую стрелу, в несколько прыжков достиг противника, чтобы добить его, но тот был уже мертв. Коридор здесь расширялся, превращаясь в темную комнату без окон, с низким потолком и несколькими колоннами. Возле мертвого тела архивариуса валялась небольшая, раскрывшаяся на середине книжица с рукописным текстом, похожая на дневник. Я наклонился, чтобы поднять ее, и именно это спасло меня от атаки, доставшейся стоявшему рядом Кузьме: откуда-то сбоку из темноты вылетел большой металлический шар с шипами, приваренный к толстой цепи. Подоспевший Лоб успел немного погасить удар своим щитом, но кистень все равно достиг Орла, и тот, вскрикнув, отлетел к стене, сполз на пол, держась за окровавленное плечо, и уже не поднялся. Я, механически сунув книгу за пазуху, отпрыгнул в сторону. Кузьму окутала золотистая вязь магии Света, и в ее сиянии я сумел разглядеть нападавшего: здоровенный, даже по меркам этой расы, орк преграждал проход, размахивая своим грозным оружием и не давая приблизиться. Я не знал, был ли это тот самый начальник охраны Хмырь Боевых, с которым командир Ястребов запретил вступать в бой в одиночку… Но ведь я и не один! Когда я перехватил меч поудобнее, жезл Грамотина уже засиял красным. Но в последний момент Михаил пошатнулся, его взгляд стал рассеянным, и огненное заклинание вышло слабым и быстро погасло, не причинив противнику никакого вреда. Я тоже почувствовал давление на свое сознание извне: мысли путались, все вокруг закачалось и поплыло, словно я был пьян, и мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы просто устоять на ногах. Шипованный шар издал гулкий звук, встретившись со щитом, но Лоб не отшатнулся, выдержав этот удар. Мне нужно было зайти с другой стороны и атаковать, пока внимание преградившего путь орка отвлеченно, но движения давались с неимоверным трудом и сделать даже один шаг — все равно, что совершить подвиг. Кузьма лежал без сознания, Матрена старалась не дать ему умереть, Миша пытался встать на ноги и что-то наколдовать, но у него плохо получалось, Лиза вроде бы смотрела на противника, но и одновременно куда-то сквозь него. Она ничего не предпринимала, но я не сомневался, что свой поединок с кем-то невидимым она уже ведет — по кончикам ее пальцев перебегали яркие фиолетовые искры. — Там мистик, Ник… Он выключает меня, ничего не могу… — выдавил Михаил, посылая в орка слабый огненный шар, от которого тот легко увернулся. Сгусток пламени улетел за его спину, и там что-то загорелось. Воздух стал вязким, тягучим, пробираться через него – словно барахтаться в болоте, но фактически оставшемуся один на один с противником Лбу нужна была помощь, и я, мысленно поминая и Святого Плама, и Незеба, и Скракана и даже Тенсеса, изо всех сил шел вперед. Орк заметил мое приближение, но из-за атакующего его с другой стороны Лба у него было мало места для маневра. От шара с острыми шипами я увернулся, но длинная цепь намоталась на мой меч, и мне пришлось вцепиться в него мертвой хваткой, когда орк с силой дернул ее на себя. Оружие я потерял, упав на живот к самым ногам противника, но сумел быстро сориентироваться и откатиться в сторону, схватившись обеими руками за цепь и не давая орку атаковать кистенем. Наверное, это и впрямь был тот самый Хмырь Боевых — начальник охраны Большого купола, и не зря Шпагин нас им пугал. Орк левым плечом навалился на прикрывающегося щитом Лба, прижав к стене с такой чудовищной силой, что та начала трескаться и крошиться, не выдерживая такого давления, и одновременно размахивал правой рукой с кистенем, на котором повис я. Словно легкую тряпичную куклу, меня бросало за цепью из стороны в сторону, впечатывая в пол и стены, но сознание все еще было мутным, и поэтому боли я почти не чувствовал. Пока я болтался бессмысленной марионеткой, Лиза сумела прошмыгнуть за спину орку. Как бы мне не хотелось бросать Лба, но я понимал, что под действием магии неизвестного мистика, которая затормаживает меня и почти не дает ничего сделать Михаилу, мы не сможем одолеть противника, поэтому отпустил цепь, по инерции отлетев на пару метров вслед за эльфийкой. Мага с остекленевшими глазами я увидел сразу — он стоял в центре небольшой комнаты и был похож на директора санатория, точнее — Корнилин-младший был похож на него, и у меня не осталось сомнений в том, кто передо мной. Огонь от брошенного Михаилом слабого заклинания перекинулся на мебель и книги, дышать здесь из-за дыма становилось все сложней. Но что самое ужасное — языки пламени подбирались к Лизе, окутанной фиолетовым сиянием и не замечавшей ничего вокруг. Воздух снова превратился в тугое желе, и мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем я сумел сделать всего один шаг. Позади меня был слышен шум боя — Лоб все еще пытался сдержать орка с кистенем в руках, но долго он не выстоит. У меня же перед глазами все становилось одноцветным, будто я смотрел на мир сквозь мутное фиолетовое стекло. Корнилин-старший был сосредоточен на Лизе, но при этом умудрялся сковывать и мой разум, и разум Михаила. Заставить свои руки и ноги повиноваться у меня не получалось… А огонь, тем времени, уже почти облизывал полы длинного плаща Лизы, и я ничего не мог с этим сделать. Что может быть хуже, чем стать гостем в собственном теле? Пространство вокруг меня и эльфийки налилось золотым светом, и комната вновь начала обретать краски. Наверное, Матрена где-то за нашими спинами пыталась нас защитить. Давление на разум чуть ослабло, и я, хоть и через силу, сумел сделать несколько шагов к Корнилину. Меча у меня не было, но если я огрею мистика по голове, то может, мне удастся окончательно сбросить с себя оцепенение. И тогда я порву его голыми руками! Но когда я приблизился и уже занес кулак для удара, давление снова усилилось, и теперь мне даже хотелось развернуться и уйти. Голова раскалывалась от нагрузки. Одна часть моего сознания требовала размазать стоявшего передо мной человека по стене, а другая тащила назад, призывала как можно скорее покинуть это место. Все мысли — и мои, и чужие — спутались, и я уже не мог с уверенностью сказать, кто из этих двух половин расколотого разума — я сам. Атака на мозг исчезла в один момент, словно кто-то щелкнул выключателем. Посторонние желания пропали, и на их месте образовалась пустота, которую сознание от неожиданности еще пыталось чем-то заполнить. Какое-то время я прислушивался к себе, но никаких предательских мыслей покинуть поле битвы у меня больше не возникало. Я посмотрел на Корнилина, собираясь закончить начатое, и поразился случившейся метаморфозе. Он пятился, тихо, безумно хихикая, и его опустевший взгляд бродил по комнате, ни на чем не останавливаясь. Это было жутко. Я так и замер с поднятой рукой, но тут из-за моей спины вылетела стрела и пронзила грудь Крестного отца наркомафии ровно посередине. Корнилин упал на пол с распахнутыми глазами и застывшей на губах карикатурной улыбкой юродивого. Я обернулся, ожидая увидеть Орла, но за спиной с луком в руках стоял Ястреб Яскера. — Что, астрал вас побери, здесь происходит?! Михаил, освободившийся наконец от ментальных оков, взмахнул жезлом, озарившимся на этот раз мягким голубым свечением. В лицо ударила волна холодного воздуха и дыхание перехватило. Только что горевшая мебель за секунду покрылась тонким слоем почерневшего от копоти льда, и о пожаре остались напоминать лишь дым и удушливый запах гари. У еле стоявшей на ногах Лизы был такой вид, будто она вот-вот потеряет сознание. — Спасибо, Ник, если бы он не переключился на тебя, я бы не выдержала… Она пошатнулась, и Миша быстро подхватил ее на руки. После того, как погас огонь, единственным источником света осталось мерцающее сияние лампадки Матрены, которой та принялась водить перед измазанной кровью физиономией Лба. Тот, хоть и выглядел сильно помятым, все же довольно скалился, поглядывая на своего — теперь уже мертвого — противника. Вероятно, Ястреб подоспел как раз вовремя: из могучей шеи орка здоровяка торчала стрела. И даже в смерти он так и не выпустил из руки свой кистень. — Где Орел? — Там, — Матрена кивнула в ту сторону, где я видел его в последний раз. — Мертв? — прохрипел я, не узнавая своего голоса. — Не дождетесь, — послышалось из темноты, и я, широко улыбаясь, пошел на звук, разыскав по дороге потерянный меч. Только удостоверившись, что все каким-то чудом остались живы, я ощутил всю гамму последствий и от атаки на свой разум, и от схватки со здоровяком-орком, будто мне в один момент вернули чувствительность. Болело все! Я нащупал рукой стену и уже было опустился на пол рядом с Орлом, потому что ноги не держали, но набежавшие на шум Ястребы Яскера быстро вытолкали нас наверх. Лизу вынес на руках Михаил, Лоб сильно хромая ковылял самостоятельно, я же тащил Кузьму, перекинув его руку через плечо. Вторая его рука болталась плетью, а плечо было неестественно вывернуто, но сильной боли он, благодаря Матрене, не испытывал. Сама Матрена, с виду невредимая, металась между Кузьмой и Лбом, что-то нашептывая под нос, и ее лампадка разгоралась все ярче. В это время по всему периметру Большого купола Ястребы Яскера слаженно зачищали территорию. Они врывались во все двери и окна, а иногда даже сквозь стены, взрывая их небольшими минами локального радиуса действия. Кто-то из охранников наркомафии бросал оружие и пытался сдаться, но бой шел на поражение, и пленников штурмовики не брали. Позже я узнал, что оборона купола была смята за считанные минуты. Примерно такая же картина сложилась и на других точках дна Мертвого моря, ставших целью для ликвидации. Самый крупный бой завязался на Солохани — главным месте добычи «белой смерти», но и там в итоге все завершилось успешно, без особых потерь для атакующей стороны. Наверху, у лестницы того здания, где мы находились, ко множеству мертвых тел добавились книги, папки, архивы, коробки, которые бойцы бесцеремонно скидывали в кучу прямо на обезглавленных обитателей Большого купола. Я поморщился, но ничего не сказал. Один из Ястребов, что-то насвистывая себе под нос, спокойно поливал растущую горку горючим из канистры. Через некоторое время сюда же вынесли из подвала тела орка и Зэм. А вот Корнилин-старший к своим подчиненным не присоединился. Похоже, как и говорил его сын, главаря наркомафии не собирались убивать насовсем. — Основные силы врага ликвидированы, — сказал появившийся Шпагин. — Сейчас обыскиваем все углы на предмет избежавших наказания, а затем поджигаем здесь все нахрен… И прощай, наркота! А раненым лучше отправиться в госпиталь. В Малом куполе открыт джунский портал. — И где тут ближайшая площадка телепорта? — хмыкнул я, понимая, что нас хотят поскорее выпроводить отсюда. — У вас в кармане. Персональный телепортатор, товарищ офицер, пора привыкать. Только сейчас я вспомнил про прибор, которым теперь снабжали всех Хранителей. Действительно, пора привыкать! — С нашей стороны много раненых? — спросил Михаил. — Нет. Пострадала только ваша группа, — снисходительно улыбнулся Шпагин и, козырнув на прощание, спустился вниз по лестнице. — А мы ведь их уделали, — проводив его глазами, сказал Орел. Он, бледный от потери крови, сидел на лестнице и все еще держался за плечо, болезненно морщась. — Кого? — Ястребов. Они проворонили тайный переход, который, возможно, ведет куда-то из Большого купола. А мы его нашли! И поймали главаря мафии! — Вообще-то, не мы его нашли, — возразила Лиза, прислонившаяся к стене — ментальный бой выпил из нее все силы, — а его сын. Он чувствовал своего отца и привел меня к нему. Сами бы мы не справились… — Никому об этом не рассказывай! Пусть Ястребы думают, что они облажались, а мы спасли их от провала операции! Это будет еще долго греть мою душу. — Шпагин прав, вам всем нужна медицинская помощь, — вмешалась Матрена. — Давайте вернемся в Малый купол, здесь и без нас справятся. Мне уже не впервой было пользоваться Камнем Путешественника, но я все еще опасался этого новомодного прибора. В санатории у портала нас встретила Саранг Еше, которая, по всей видимости, была в курсе новостей. Едва увидев нас, она воскликнула: — Поздравляю с блестяще проведенной операцией! Ох, я так рада, что с мафией покончено. Конец войне! Сейчас уж мы с малышом разрастемся! Лизу, Орла и активно сопротивляющегося Лба лекари уложили на медицинские койки. Когда я снимал сюртук для того, чтобы меня тоже осмотрел врач, на пол упала небольшая книга, которую я все еще таскал за пазухой и о которой совершенно забыл. Она была у архивариуса Иавера Шаха. Интересно, что такого важного может быть в этой книге, раз уж архивариус решил прихватить с собой именно ее? У меня, кроме множественных ушибов, ничего не обнаружилось и, получив первую медицинскую помощь, госпитализации на этот раз я избежал. Не пострадавший Михаил ни на шаг не отходил от Лизы, Матрена, как лекарь, посчитала своим долгом остаться в больнице вместе со всеми. Я же оказался не при делах. Под куполом оставаться не было сил. Я вспомнил, как, направляясь в ИВО по игшским степям, мы встретили орчиху, которая сказала, что ей душно в городе. Сейчас я понял, что она имела в виду. В красивом санатории с тихо журчащими ручьями, цветущими клумбами и зеленеющими деревьями мне стало вдруг тесно. Хотелось на воздух, туда, где никакие стены не давят со всех сторон. Я, никого не встретив по дороге, вышел из купола и уселся прямо на песок, откинувшись спиной на коралловый риф. Была ночь. Но на этот раз не такая непроглядная, как обычно. Где-то недалеко Ястребы Яскера поджигали десятки складов с солью, бумажные архивы и тела наркоторговцев, и по всему небосводу Мертвого моря полыхало фантастическое багровое зарево. Оно окрасило пустыню в красный цвет, и теперь казалось, что весь песок залит кровью. «Возможно, так оно и есть», — подумал я. Включив фонарь и устроившись поудобней, я открыл книгу. Ветер поднимал маленькие песчаные вихри, над головой алело небо, но я ничего не замечал, жадно глотая аккуратно написанные строки. Это была краткая летопись семьи Корнилиных, рассказывающая о жизни этого древнего рода еще со времен «до Катаклизма». Я читал ее не отрываясь и не верил глазам, слишком невероятные вещи там были написаны. Во времена Старой Эры именно семейство Корнилиных раскрыло тайну морской соли, которая, пропитавшись серными испарениями со дна моря, становилась не только мощным наркотиком, но и средством подчинения себе сознания других существ. С этого и началось восхождение семьи Корнилиных на вершины могущества… Но весь ужас состоял в том, что производство пси-соли поддержал Незеб! Он самолично разработал методику, с помощью которой обрабатывалась пси-соль… Ее растворяли в питьевой воде, и тысячи лет жители Империи сами удивлялись той страстной и беззаветной любви, которую они испытывали к своему вождю. Все изменилось после Катаклизма — море отступило, и самое главное — прекратились серные испарения. Соль снова стала простым наркотиком. Незеб отдал приказ замести все следы: уничтожить моряков, добывающих соль. Что и было сделано с помощью мощного артефакта. Однако даже без пси-соли народ продолжал боготворить Великого Незеба. То ли соль впиталась в кровь хадаганцев, то ли давала себя знать привычка. Последние строки летописи были дописаны рукой Виктора Корнилина: «…из трещин на востоке повалили серные испарения… Я вновь начинаю производство пси-соли. И я не повторю старых ошибок своей семьи. Я сброшу эту марионетку, Яскера, и сам стану у руля Империи!». — Товарищ Хранитель. Я поднял голову и посмотрел на Корнилина-младшего. — Как вы меня нашли? — В вашей голове роятся мысли… — Понятно, — кивнул я. — Опять громко думаю. — Вы невеселы… Но все кончено! И… я выдержал… с вашей помощью. У меня еще кружится голова… Но тень, которая лежала на нашей семье... ее больше нет. — Я не видел, чтобы вашему отцу отрубили голову, — осторожно сказал я. — Он уже не воскреснет, — опустил глаза Корнилин и тяжело вздохнул. — Боюсь, он не выдержал нашей совместной с Лизой атаки и сошел с ума. Жрецы могут вылечить только тело, но не разум. — Он сошел с ума еще раньше… весь мир сошел с ума, — пробормотал я. — Простите? — Вам это знакомо? — я протянул директору санатория летопись его семьи. — Нет, но я догадываюсь, что здесь написано… Вы прочли? Я молча кивнул и Корнилин, снова тяжело вздохнув, уселся рядом со мной на песок. — Мне многое удалось узнать от отца… А вы? Тоже все уже знаете? — Про Незеба, про пси-соль и… — Молчите! Это не то, о чем следует говорить вслух. Я и вообразить не мог… Я раздавлен… У меня нет никаких мыслей… Нет, одна все же есть — моя семья отныне не имеет к этому никакого отношения! А это… — Корнилин сжал в руках летопись, — лучше бы этой книге сгореть вместе со всем остальным. Вам не надо было этого читать. — Хотите похоронить вскрывшиеся подробности прошлого? Наркотики, слепое подчинение, стеклянный шар, убивший тысячу лет назад моряков в порту… А все для того, чтобы замести следы! — Бедные, несчастные хадаганцы! Но… некоторым вещам лучше оставаться тайной. Не стоит ворошить прошлое, Незеб мертв и сейчас уже некого призвать к ответу. — И вы сможете так легко все забыть? — вскинул я брови. — Нет, наверное. Но я постараюсь. А вы… поговорите с Яскером. — Мы не друзья с Яскером, вопреки расхожему мнению… — И все-таки он вас ждет, — сказал Корнилин и добавил в ответ на мой удивленный взгляд. — Мистики могут разговаривать друг с другом на больших расстояниях. Он уже все знает. Второй раз за этот день мне пришлось воспользоваться Камнем Путешественника. В Оке Мира, куда я телепортировался, был приглушен свет и стояла тишина, нарушаемая лишь журчанием фонтанчиков вдоль стен. Хранитель портала вяло кивнул мне и снова уставился в книгу, которую читал до моего появления. По пути до кабинета Яскера я встречал лишь неподвижный конвой, почти сливающийся со стенами. Никто меня не останавливал и даже не поворачивал головы в мою сторону, поэтому я просто пересек уже известный мне круглый зал с красивыми барельефами и подошел к большим, резным дверям, тут же распахнувшимся передо мной, едва я хотел постучать. Вот я и снова в кабинете главы государства, в смятении стою перед Яскером, не зная, куда деть руки. — Заходи, Никита Санников… я ведь обещал, что мы еще встретимся. Я нерешительно прошел по мягкому ковру и замер возле стола, за которым сидел вождь Империи, сцепив пальцы в замок. Надо было сказать хотя бы «здравия желаю», но слова никак не шли на язык, и я молчал. — Ты узнал тайну Незеба… и тебя смутила вся эта история? — подсказал Яскер, когда я так и не смог ничего произнести. Меня хватило лишь на то, чтобы кивнуть в ответ. Кто я в общем-то такой, чтобы требовать объяснений у главы Империи? Меня удивлял даже тот факт, что я сейчас нахожусь в его кабинете. Яскер встал со своего места, обошел стол и опустился на этот раз на один из стульев возле меня и кивнул на соседний. Я, чувствуя себя не в своей тарелке, сел рядом. — Увы, политика — вещь грязная. Я занимаю этот пост уже давно, и вот что я тебе скажу. Неважно, с чего все начиналось. Покопайся в истории любого народа и найдешь там только войны, преступления и безумства. Быть может, важнее то, чем все заканчивается? Счастливы ли наши граждане? Есть ли у них крыша над головой, гордятся ли они своей страной, с уверенностью ли смотрят в завтрашний день? Мы построили сильную Империю, мы защищаем своих граждан, а они отвечают нам любовью и преданностью. Только это имеет значение. Я поднял глаза на Яскера, и мой язык наконец-то отклеился от неба. — Вы разделяете его методы? Голос был хриплым, будто я не пользовался им очень давно. Яскер улыбнулся, но взгляд его холодных глаз я выдержать не смог. — Сила, даруемая пси-солью, велика и… заманчива. Но я не Незеб, я не убежден, что это правильный путь. Найденная тобой информация будет строго засекречена, как и все отчеты по операции на дне Мертвого моря. Не было никакой пси-соли. Все! Пусть это останется между нами и умрет прямо здесь. Мне оставалось лишь кивнуть. Я повернул голову и посмотрел в окно — дно Мертвого моря находилось далеко отсюда, но алеющее пятно на горизонте, похожее на утреннюю зарю, было прекрасно видно. Будто солнце решило подняться с другой стороны. Наверное, все жители Мертвого моря, кто не спал в эту в эту минуту, с удивлением задирали головы вверх. А может, они видели пожар, внезапно охвативший всю пустыню, и надеялись, что он не доберется до них… Я же хотел, чтобы Мертвое море не просто сгорело, а чтобы этот кусок аллода отломился от Игша и навсегда растворился в астрале, словно его и не существовало. Каким неведомым силам было угодно, чтобы эта книга — одна единственная из уцелевших — попала мне в руки? Я уже жалел, что прочитал ее. Из трех Святых Триединой Церкви именно Незеба любили и почитали больше всего: великий отец, основатель Родины… разочароваться в нем – будто потерять часть самого себя, ведь задето самое важное, глубинное и оттого особенно болезненное — вера. Со знанием, которое я приобрел, сложно смириться, оно тяжким грузом повисло на душе. И я понял, что никогда никому о нем не расскажу. Корнилин прав, надо попытаться вычеркнуть все из памяти. И я буду стараться. Но все же… что-то во мне необратимо изменилось в ту длинную ночь, когда небо над Мертвым морем стало багровым. Глава 28 Глава 28. Война и спорт На улице занимался рассвет. Большие напольные часы в углу кабинета гулко пробили шесть раз. Возможно, Яскер, будучи мистиком, как-то воздействовал на меня своей магией, но его голос звучал успокаивающе. Мысли перестали метаться в голове, и я даже почувствовал некоторое примирение с самим собой — то, чего мне так не хватало в последние дни. В дверь бодро постучали, и на пороге показался Командор Хранителей. — Здравия желаю! — А, Штурм, — Яскер снова уселся за свой стол и взял в руки какие-то бумаги, — ты как раз вовремя. Забирай своего пацана. У меня еще масса дел! Он углубился в чтение, ни на кого больше не обращая внимания. — Давай, Санников, на выход, — Штурм Бешеных мотнул головой на дверь и посторонился, выпустив меня из кабинета первым. Око Мира потихоньку начало просыпаться, лампы засветились ярче, по коридорам потянулись первые служащие. Командор неспешно, заложив руки за спину, вышагивал по красному ковру. Он хмурил брови, размышляя о чем-то, видимо, не очень приятном, и я молча шел рядом, не решаясь заговорить. — Слышал, на дне Мертвого моря все завершилось успешно… Как твои ребята? — Живы. — Я рад. Надеюсь, ты не расстроен, что пришлось немного помочь Комитету? — Нет, но… мне бы хотелось, по возможности, избегать этого в будущем. — Мне бы тоже, — Штурм задумчиво уставился себе под ноги и на его лбу пролегли глубокие морщины. — Но иногда приходится делать не то, что хочется, а то, что нужно. Он замолчал, и я почувствовал, как пространство вокруг нас наэлектризовалось. Мимо, чеканя шаг, прошествовала глава Комитета Елизавета Рысина с непроницаемым лицом. — Товарищи, — кивнула она нам, не останавливаясь. Штурм проводил ее взглядом, пока она не скрылась за поворотом, и посмотрел на меня. — Ты как, дружишь со спортом? Любишь погонять гоблина? А то видал я героев: рвутся мир спасать, а сами ничего тяжелее волшебной палочки в руках не держали! Но ты-то, надеюсь, не из таких? Физзарядка, гантели, пробежки? — Куда вы собираетесь меня отправить? — На Дикие острова. Это небольшой орочий архипелаг у берегов Игша. Тамошние кланы оторваны от цивилизации, и мы ведем большую работу, чтобы побороть их невежество. Недавно построили стадион на Зверском острове, чтобы эти дикие орки не воевали друг с другом, а играли в гоблинбол. Знаешь про гоблинбол? Это командная игра, где вместо мяча используют отрубленную голову гоблина. — Спорт облагораживает, — хмыкнул я. — Именно, — усмехнулся Штурм. — На Диких островах послезавтра состоится финал Орочьих Игрищ, и нужно проследить, чтобы он прошел без проблем. Туда направляются дополнительные отряды Хранителей, которые будут следить за порядком. Ты и твоя группа в их числе. Одна из команд-финалисток — клан Праведных Карателей, я покровительствую этой команде, надеюсь, она победит… Может, и ты выберешь, за кого болеть? Я пожал плечами. Возможно, когда я увижу соревнования своими глазами, зрелище и захватит меня, но пока что к гоблинболу я был абсолютно равнодушен. — Когда отправляться? — Завтра. Сегодня можешь догуливать в «Седьмом дне», повестки вам пришлют туда. Портал на острова все еще строится, и добираться придется на корабле, но лететь от Незебградского порта недолго. И еще. Ник… не лезь, куда не надо! А то вечно у тебя шило в… Твоя задача просто следить за порядком вместе с другими Хранителями. Понятно?! Я кивнул. — Санников? — Так точно! — Ну иди… раз понял. Козырнув Командору, я развернулся и зашагал прочь, чувствуя на своей спине его тяжелый взгляд. Вряд ли бы он одобрил то, что я направился прямиком к Коловрату. Я смутно подозревал, что просьба не лезть куда не следует касается как раз поиска потомков Великого Орка. — Да разорви ее демон! Дура! — взревел Верховный шаман, прочитав адресованное мне письмо Жало Степных. — Как она смела! Наплевать на всех орков! Наплевать на нашу свободу! Будь она проклята! На этот раз костер не горел, не дурманили запахи трав, и я с интересом разглядывал языческие тотемы вместо привычных красных знамен, агитационных плакатов и портретов выдающихся имперских деятелей. — Вихрь погиб, Жало сбежала… Потомков Легендарного Орка можно по пальцам пересчитать! Одной руки! Даже трех пальцев хватит! — Трех? — переспросил я, оторвавшись от созерцания разрисованных шкур. — Вы нашли еще кого-то? — Не нашел, но знаю, что где-то он есть. Череп, последний потомок, тезка нашего великого полководца, сражавшегося с Канией тысячи лет назад! Хм, это символично. Хотя… Если бы его звали Громобоем, как нашего великого шамана, мне бы это больше понравилось! — И где его искать? Что вам о нем известно? — Ничего, но ты все равно должен так или иначе встретиться с ним. Обязан! По-другому и быть не может… Куда тебя направляет командование? — На Дикие острова, поддерживать порядок во время финала Орочьих Игрищ. — Отлично. Может, Череп как раз собирается стать лучшим игроком в гоблинбол. — Может, — с сомнением в голосе откликнулся я. — Вот что, надо тебе на остров Боевых наведаться. Он назван по имени клана, который им владеет. Клан наш, шаманский, придерживающийся вековых традиций. Заправляет им Копыто, мой давний кореш, он тебе поможет с поисками. Черепа нужно доставить в Незебград, ко мне. Его жизнь, жизнь последнего потомка Легендарного Орка — самое ценное, что у нас сейчас есть! Впервые я видел Коловрата в таком возбужденном состоянии, но надежд его не разделял. Чем больше я думал обо всем этом, тем отчетливей понимал, что шаманы хватаются за соломинку. Даже если предположить, что последний потомок Великого Орка Череп тоже обладает магическими способностями, это вовсе не означает, что он сможет когда-нибудь держать аллод. Ведь для этого нужно стать Великим Магом, но далеко не каждый даже талантливый и выдающийся маг на это способен. Вслух я этого, разумеется, не сказал. На следующее утро я вместе со своей группой стоял в сумеречном порту Незебграда, рядом с такими же Хранителями, отправляющимися для поддержания порядка на Орочьих Игрищах. Солдат неожиданно оказалось больше, чем я предполагал, и мы заняли всю палубу военного корабля, перевозящего нас к месту соревнований. — Чего нос повесил? Не любишь спорт? Кузьма еще немного морщился при резких движениях, но в целом его рука была в порядке. Лекарям удалось быстро залечить его рану. Лиза и Лоб и вовсе выглядели как после отпуска. Хотя эльфийка сильно хмурилась — перспектива оказаться среди диких орков ее не очень радовала. — Коловрат считает, что последний потомок Великого Орка где-то на Диких островах, — сказал я. — Во всяком случае он верит, что я его там встречу. А Командор Бешеных убедительно просил не лезть не в свое дело. — Я согласен с Командором Бешеных, — вставил Миша, до этого увлеченного читавший газету. — Так и не скажешь, какого демона ты вообще поперся в Око Мира? — поинтересовался Орел. — Соскучился, — буркнул я и развернул листовку, рекламирующую финал Орочьих Игрищ. — Сражаются воинские кланы Яростных и Кровожадных, шаманский клан Боевых и клан карателей Праведных… Лоб, за кого ты болеешь? — За карателей, конечно. Я же храмовник! — Вот и Штурм за них болеет. — Штурм — правильный орк, — кивнул Лоб, оскалившись. — А Коловрат? — А Коловрат — шаман! — Но ведь шаманы всегда правили орками, разве нет? — произнесла Матрена. Лоб дернул плечами и ничего не ответил. — А что за клан Боевых? — снова спросил я. — Очень древний. Воины у них сильные, но правят кланом шаманы. По старым обычаям живут. — Понятно. А эти… клан Яростных и клан Кровожадных? — Отморозки. Я удивленно посмотрел на Лба. Если уж даже орк считает кого-то отморозками, то тут дело серьезное. До Диких остров дорога и впрямь была недолгой, всего около трех часов полета сквозь радужные нити астрала. Сами острова представляли из себя довольно большой архипелаг с мало отличающимся от Игшских степей пейзажем. — В Империи вообще есть красивые аллоды? — наморщила нос Лиза. — Есть. С пальмами, песком… — мечтательно сказал Кузьма. — Не знаю, как на счет пальм, но песком я уже сыт по горло, — отрезал я. Прибыв к месту назначения, мы спустились с корабля на одном из островов и собрались уже построиться в шеренги вместе с другими Хранителями… Но если у меня когда-нибудь будет все, как у всех, то в Сарнауте случится второй Катаклизм. — Товарищ Санников! Позвавший меня Зэм был без отличительных знаков, но тем не менее стоял среди старших офицеров, и отмахиваться от него не стоило. Перекинувшись недоуменными взглядами со своей группой, я подошел к восставшему, который сразу отвел меня в сторону. — Иавер Гахиджи, Комитет Незеба. Я еле сдержал глубокий вздох, когда Зэм махнул перед моим лицом красным удостоверением. — Не знал, что к охране на соревнованиях привлекли не только Хранителей, — выдавил я, стараясь говорить вежливо. — Сегодня ночью случилось ЧП — нападение на клан Боевых. Мне поручено провести расследование. Вероятно, сейчас была моя очередь вставить фразу, потому что Иавер Гахиджи замолчал, выжидательно глядя на меня, но я не собирался помогать ему дойти до сути. — Как вы уже наверняка поняли, мне понадобится помощь нескольких Хранителей… Я слышал о вас, лейтенант, об операции на дне Мертвого моря, точнее. У нас она проходит под названием «Спасение» и будет преподаваться на курсах повышения квалификации как образцово-показательная. Ваше имя там тоже фигурирует, так что вы в некотором роде звезда Комитета. Я даже не попытался сделать хоть сколько-нибудь польщенный вид и продолжал молчать с каменным лицом. — В общем ситуация такова: ночью произошла очередная кровавая стычка между враждующими дикими кланами. Пока местные орки не избавятся от своих варварских привычек, подобные инциденты будут повторяться. Н-да… Я уже успел изучить оружие нападавших, его на поле боя много осталось. Кузнецы каждого клана ставят на топоры свои клейма. Доказательства неопровержимы: нападение на клан Боевых было совершено бойцами клана Кровожадных и клана Яростных. — То есть отморозками, — вспомнил я слова Лба. — Простите? — Неважно. Команды этих кланов завтра участвуют в финале гоблинбола, это могло быть причиной нападения. — Вообще-то мы надеялись, что Орочьи Игрища отвлекут орков от междоусобной резни… — Вы сейчас про ту игру, где вместо мяча используют голову гоблина? Неплохая попытка разрядить обстановку. — Гоблинбол, безусловно, варварское зрелище, но он поможет нам направить энергию орков в нужное русло… когда-нибудь в будущем. — Это будет очень отдаленное будущее, — хмыкнул я. — Что вы намерены делать с виновниками? — Все очень сложно. Все эти орки только формально числятся гражданами Империи, но они еще не понимают, что такое цивилизованность. Живут по своим собственным понятиям, а не по имперским законам. И в этом состоит основная проблема. Клан Боевых собирается мстить. «Кровь за кровь», как они говорят, так что если мы не вмешаемся, скоро произойдет новая бойня, только теперь стороны поменяются местами. Этого нельзя допустить! — сокрушенно покачал головой следователь. — На островах полно Хранителей, выставьте конвой… — Боюсь, это не выход. Орки — народ упрямый, а мы не можем здесь вечно держать гарнизон. Надо попытаться переубедить их… Подождите высказывать скептицизм, лейтенант, у меня есть пара идей на этот счет. Сегодня на острове Боевых состоится что-то вроде сходки клана, где все и решится. Я собираюсь присутствовать, но по правде говоря, находиться одному среди диких орков мне не очень хочется. — Хотите взять с собой охрану? — наконец понял я цель разговора. Сопровождать комитетчика во время его работы — меньшее из зол, но ведь одним сопровождением дело точно не ограничится. Я был уверен, что он обязательно втянет меня в свои интриги! С другой стороны, это отличный шанс попасть на остров Боевых и встретиться с вождем шаманского клана — Копытом, как того и хотел Коловрат. Вряд ли у меня еще будет такая возможность. — Ваша группа себя зарекомендовала… хотя женщин, наверное, брать к дикарям все же не стоит. Но решать вам. Матрена и Лиза были крайне возмущены тем фактом, что я, Орел, Михаил и Лоб собрались куда-то без них. Никакие заверения, что мы отправляемся на соседний остров с мирными намерениями, и присутствие женщин — это лишний повод для конфликта, не подействовали, и они обе остались в полевом лагере Хранителей надутыми. — Надеюсь, к храмовникам клан Боевых нормально относится, — сказал я Гахиджи, покосившись на Лба. — Нейтрально. Впятером мы подошли к джунским руинам, связывающим острова между собой, и я уже предвкушал свободный полет над бездной — жаль, что в этот раз он был совсем коротким. На той стороне нас встречал орк, глядевший очень враждебно. Я сразу подобрался. — Эх, надо же, думал, что ничего не боюсь… И на старости лет так обломаться, так обломаться… — Что же вас так напугало, — настороженно спросил комитетчик. — Камни эти! Туды их в астрал, — рыкнул орк и сплюнул под ноги. — Мы раньше как на соседние острова перебирались? Мостики строили, катапульты ладили. Как забросит тебя, скажем, к Кровожадным, как начнешь там бузить! Красота! А потом стали с капитаном хадаганским договариваться, чтобы нас на битвы отвозил. А теперь, оказывается, можно этими… развалинами джунскими пользоваться. Типа, сказал им, хочу туда-то — и полетел. — Но ведь это очень удобно, — произнес Михаил. — Не доверяю я этим камням. Магия-шмагия… Не бойцовское это дело! Кровожадные и Яростные тоже вроде бойцы, а воспользовались. Через камни эти проклятые, джунские к нам перебрались. Скоро пойдем их бить. Коршун, или кто там нами командовать будет, тоже захочет через камни эти сигать. Тьфу! День уже был в разгаре, солнце слепило глаза, но после пустынного зноя на дне Мертвого моря здешняя жара уже не казалась мне такой уж выматывающей. И все же на Диких островах было неуютно. Красноватая, потрескавшаяся земля почти не рождала растительности, и даже та жиденькая трава, что сумела пробиться в этих суровых условиях, уже иссохла. И если люди старались отгородиться от неприветливой степи высокими бетонными стенами, за которыми выращивали цветы и деревья, то орков, похоже, все устраивало и так. Во всяком случае в поселении клана Боевых, куда мы прибыли, не было и налета хоть какого-то облагораживания территории. Тесные, украшенные шкурами и клыками жилища на колесах стояли как попало без всякой системы. От степи их отделял лишь покосившийся забор, призванный защищать от диких степных тварей, но вряд ли справлявшийся со своей задачей. С краю поселения горел высокий костер, вокруг которого крутилось несколько орков. Иавер Гахиджи направился прямиком к нему. Орк, вышедший нам навстречу, был похож скорее на воина, чем на шамана, по крайней мере за спиной у него виднелся внушительных размеров топор. — Это Коршун, вождь. Хранители Империи, — коротко представил нас комитетчик. — Коршун? — переспросил я. — А куда делся Копыто? — Да вот же он, на погребальном костре лежит! — ответил новоявленный вождь. — Убили его. Видишь, орки с соседних островов к нам пожаловали: поселок разгромили. Эх… старый был орк, опытный, но они навалились — десять на одного. Я, Коршун, теперь вместо него! Ну-у, пока еще не совсем вместо… Нужно его похоронить как полагается, отомстить обидчикам, о выборах вождя подумать, да и к Игрищам готовиться — их никто не отменял… — Э-э-э… простите… а что они делают? Я обернулся к Михаилу и, проследив за его ошарашенным взглядом, сам впал в ступор. Орки таскали отрубленные головы и кидали их в костер. — Как что? Копыто хоронят. Перед смертью вождь успел положить немало врагов. Жизнь прожил великую и ушел из нее с честью! Хотя голову ему, конечно, срубили, м-да… Похоронить его надо правильно, по-орочьи! Кровь за кровь, зуб за зуб! Башка за башку! Мы их уже всем нападавшим поотрубали, а то как начнут воскресать… Как меня вождем выберут, надо будет ответный налет организовать. Традиция такая: новый вождь — новый поход. — Но как же так, это же свои, имперцы! — А вот так. Война у нас. Тут не до милосердия. Или мы, шаманы, верх возьмем, или нас… Вид вражеских черепушек радует мое сердце. Уверен, Копыто тоже должен быть счастлив! Не мы эту войну начали. Но мы ее закончим! Я знал, что Империя находится в состоянии войны с Лигой, но что настоящая война, не на жизнь, а на смерть, идет внутри государства, для меня явилось настоящим шоком. Онемев, я смотрел, как костер взрывается искрами, когда в него прилетает очередная отрубленная голова. Иавер Гахиджи тем временем отвел Коршуна в сторону и они о чем-то зашептались. — Что, малышня, испугались? — немолодая орчиха смотрела на нас, ухмыляясь и прищурив глаза. — Нате-ка, выпейте. Свеженькое. Она подтянула к себе бочонок на тележке, и зачерпнула что-то кружкой. — Нет, спасибо, — сразу отказался я. Никакое орочье пойло мне сейчас в горло не полезет, да и разум хотелось оставить чистым. — Ну и зря! Правду говорят: стар — что млад. Детишки молоко любят — и наши шаманы от него… слово такое интересное от игроков недавно услышала… как же это… фанареют, что ли? — Это что, молоко? — удивился Михаил и даже взял у орчихи из рук кружку. — Ага. Распробовали наши шаманчики молоко-то — еще просят! Даже кликать меня стали по-новому! Кормилицей зовут. Все лучше, чем Кочерга… — Действительно, молоко, — сказал Миша, сделав глоток. — А чего удивляетесь? Оно же полезное… Еще хотите? От дикарей, отрубающих головы своим соседям, почему-то меньше всего ожидаешь, что они пьют молоко для здоровья. Я снова посмотрел на костер. В него уже ничего не подкидывали, но пламя все еще было высоким. — Как-то давным-давно кланы Боевых и Яростных несколько дней жили в мире, — вдруг сказала орчиха, поглядев туда же. — По этому поводу даже разгуляево устроили. К нам на остров прибыл вождь Яростных по имени Губошлеп и сынок его — Штык, тот, который у них сейчас за главного. Ладный был орк, сильный. Поженились мы с ним тогда. На ночь. Несколько раз женились, да-а… Старая я уже, а вспомнить есть что. Неплохо жизнь прожила. Я уже было подумал, что ей, наверное, жаль, что все так произошло, и может в глубине души орки не хотят этой войны… но она вдруг добавила: — Вот бы кто прибил его! Хочу посмотреть, как его башка в огне сгорит. Он, сволочь, мне сердце разбил! После этих слов я понял, что шансы Иавера Гахиджи предотвратить предстоящую бойню сводятся практически к нулю. — Они не откажутся от мести, — сказал я, когда восставший снова вернулся к нам. — Ваша миссия безнадежна. — Не горячитесь, лейтенант. Вы, может, будете удивлены, но орки — очень азартный народ. — И как это вам поможет? — Посмотрим… — неопределенно ответил он и зашагал к самому центру поселения, где на большой круглой поляне уже рассаживался воинственно настроенный клан Боевых. Было шумно — орки вопили, перекрикивая друг друга, размахивали топорами, кто-то с кем-то начал драться за лучшее место. Когда Коршун вышел на середину поляны, ему понадобилось не меньше пятнадцати минут, чтобы перекричать весь этот гам. Мы впятером скромно устроились в самом последнем ряду, и я уже подумал, что вряд ли что-нибудь услышу отсюда. Но вскоре на поляне установилось некое подобие тишины. — Как вы знаете, — начал Коршун, — наш вождь Копыто погиб. Воины клана Яростных и Кровожадных объединились, чтобы напасть на нас… — Трусы!.. Побоялись в одиночку… клан на клан… Позор! — раздались крики со всех сторон и Коршун поднял руки, призывая к тишине. — Они не останутся безнаказанными! Но прежде чем мы им отомстим, нам нужно выбрать нового вождя. Снова поднялся шум. Орки топали ногами по земле, отчего та содрогалась так, что я подпрыгивал сидя на лавке. — По нашему обычаю самые могучие и мудрые орки сражаются между собой, пока не останется один победитель. И вот что я вам скажу: ужасно тупой обычай! Топот прекратился. На лицах присутствующих отразились попытки осмыслить сказанное. И очевидно процесс этот у них занимал длительное время, чем Коршун не преминул воспользоваться. Пока орки раздумывали над неординарным заявлением и решали, как к нему отнестись, он быстро продолжил: — Так мы теряем самых сильных бойцов! Я хочу, чтобы в этот раз все было по-иному. Хочу, чтобы вождя выбрали без всяких поединков. — Тебя что ли? — выкрикнул кто-то. — А что? Орки вступают в новый мир, им нужен новый духовный лидер. Я вполне подхожу. Уверен, мы можем прийти к соглашению. Не обязательно выпускать друг другу кишки! Мы, шаманы, потому и у власти, что все по уму делаем… — Ха! Чтобы я уступил место вождя какому-то шаману?! Шутишь что ли? — один из орков — явно боец — вскочил с места. — Посмотри, что стало с кланом из-за вас, мозгляков! Нас едва не вырезали. И ты после этого хочешь, чтобы я отдал тебе свой боевой топор?! Клан должен возглавить воин! — Придержи язык, Хвост, клан Боевых всегда вели шаманы! — другой орк, поднявшийся с места, выглядел гораздо старше, он был увешан амулетами и опирался на посох, но немощным совсем не выглядел. Наоборот, в нем была какая-то скрытая сила, и когда он заговорил, притихли все. — Значит ты, Коршун, не хочешь драки… Хм… Даже не знаю, что сказать! Я бы тебя вождем принял, если б знал точно, что клан отомстит за смерть Копыта и наше бесчестие. Мое сердце жаждет мести. И если ты не сможешь отомстить, то придется мне занять место вождя! У меня нет иного выбора! — Те, кто напал на нас, заплатят за все, Репей, я клянусь! — пообещал Коршун, стукнув себя кулаком в грудь. По рядам пошел одобрительный гул, который возрос еще больше, когда взывавший к мести шаман, удовлетворенно кивнув, вышел в центр круга и на глазах изумленной публики передал свой посох Коршуну. — Да если б не вы, нам бы и мстить не пришлось! — выкрикнул воин, названный Хвостом. Он все еще стоял на ногах и возмущенно тряс топором, и я подумал, что Коршуну не отвертеться от драки. — Эх, будь у нас воинский клан — уж мы бы себя в обиду не дали! Бойцы — это… бойцы! Не чета шаманам! Я требую боя! — Коршун прав, — перекричал поднявшийся шум еще один орк и все снова притихли. По тому, с каким вниманием на него смотрели, я понял, что это еще один претендент на место вождя. — В борьбе за власть мы теряем лучших из лучших, а они нам нужны. Война кланов не утихает! — Сейчас про карателей втирать начнет, — негромко сказал своему соседу орк, сидевший впереди меня. — Но! Каратели — вот кто наш главный противник! Со всех сторон послышались смешки. — Уймись, Жаба, каратели не нападали на наш поселок, — выкрикнул кто-то и орки согласно закивали. — Ну и пусть! Я нисколько не удивлюсь, если выяснится, что это они подбили бойцов. Они хитрые! — не сдавался Жаба. — Каратели черпают силу у духов Великих Предков. Им по барабану все эти бредни про жертву Тенсеса, величие Незеба и мудрость Скракана. Есть возможность использовать магию Света — так давайте делать это по-нашему, по-орочьи! Мы должны следовать их примеру! По мере того, как он говорил, шум нарастал, и последние слова ему пришлось прокричать. — Подождите… успокойтесь… — призвал к тишине Коршун. — Чего ты хочешь, Жаба? — Покровительство духов — залог наших побед, — ответил он, когда снова стало тихо. — Мы должны приносить орлов или гиен в жертву духу великого шамана Громобоя! Ставить жертвенные знаки над телами каждого убитого животного… Говорил он это с непередаваемой верой в свои слова, но должного отклика они, увы, не находили. Орки качали головами и поглядывали на Коршуна, ожидая его реакции. — Ты прав, — после некоторого раздумья ответил тот. — Громобой — великий шаман, основатель Новой Орды. Именно он заключил союз с Хадаганом. Мы, орки, многим обязаны ему! — Этот Коршун далеко пойдет, — прошептал Миша и я кивнул, соглашаясь. — Мы сделаем, как ты говоришь, Жаба, принесем жертвы и установим знаки… Громобой должен быть доволен! Надеюсь, он вспомнит о нашем клане и пошлет удачу. — Раз так, то я отказываюсь от борьбы за власть, — сказал Жаба и под крики и улюлюканье толпы передал свой посох Коршуну. — Слабаки! — рявкнул Хвост. — Жертвы, знаки, духи… Что за бред? Кланы Яростных и Кровожадных и без этой чуши неплохо живут! — Да заткнись ты уже, — крикнули ему из толпы. — Признай власть шаманов и прекрати вопить, а то мы сами тебя порешаем. — Или вали к своим Яростным и Кровожадным, раз они тебе так нравятся! — поддержал сидевший впереди меня орк. Все согласно загалдели. Хвост, поняв, что остался в меньшинстве, зло посмотрел на Коршуна и прошипел: — Клан Яростных мне по душе — славные ребята, не то что наши хлюпики! — Только место вождя там уже занято, — снова подал голос орк передо мной, и все захохотали. — Это ненадолго, — Хвост выскочил на середину поляны, и рука Коршуна потянулась к оружию, но тот, сплюнув на землю, швырнул топор к ногам соперника. — Быть вождем этого клана — невелика честь! Забирай мой топор, только я его потом, как во главе Яростных встану, назад заберу, гы! Он, окинув всех на прощание презрительным взглядом, покинул поляну под топот и свист. — Вот это страсти, — тихо прокомментировал Орел. Коршун поднял топор и грозно произнес: — Кто-то еще хочет высказаться против? Против больше никого не оказалось и новоизбранный вождь решил сразу перейти к самой волнующей всех теме: — Ну что ж, пришла пора показать Кровожадным и Яростным, кто мы есть! Они посме… — Вам бы все воевать, — перебила его орчиха, которая угощала нас молоком. — Из-за этого нападения и смерти вождя все забросили дела! На войну собираетесь, а скоро торговый корабль придет! Что мы имперским торговцам дадим в обмен на бревна, жратву и пиво? Обо всем я должна думать? — Да подожди ты со своим кораблем, Кочерга! Отомстить — дело чести! — с места поднялся орк, встретивший нас у портала. — Бойцы завсегда под шаманами ходили и беды не знали. Это теперь понапридумывали: бойцы сами себе хозяева! Посмотрите, что они с нашим поселком сделали! Вот этими самыми руками я его строил! Сколько сил было положено, сколько времени потрачено. А эти варвары разнесли все по бревнышку. Дом мой разрушили, очаг разорили! Срам! Раньше же такого не было! Ну, воевали друг с другом, конечно. Баб портили, рыла чистили. Но заборы зачем ломать?! Где мы теперь в степи деревья найдем на новые дома и частокол?! Так это еще что… С тех пор как орки стали частью Империи, все катится в тартарары! Ладно бы орки с орками сражались, так нет! Они привели с собой своих выкормышей — гоблинов! Натравили эту мелочь на своих же! Позор! На Изуне за такое орка ждет медленная и позорная смерть. Наши войны — это наше дело, нельзя в них посторонних впутывать. Тем более гоблинов! Они еще, чего доброго, решат, что убивать орка — норма. Нужны решительные меры! — Да не убивали они орков, — снова встряла Кочерга. — Я всегда говорила, что союз с гоблинами не доведет до добра! Но воинам шаманы теперь не указ: своим умом жить хотят. Только толку никакого! Во время нападения эти гоблины, мерзкие твари, вместо того, чтобы сражаться на поле боя, рыскали по нашей стоянке и воровали все, что плохо лежит. Мародеры! В итоге пропал мой старый амулет… — Сжечь! Сжечь их дома в отместку! И таверну, и кузницу! Пусть бродят по пепелищу!.. — …Гоблины ведь и понятия не имеют, что с ним делать и какая сила в амулете заключена! Меня чуть не разорвало на тысячу злобных орчих!.. К двум возмущенным голосам начали добавляться другие. Орки выкрикивали с мест оскорбления в адрес Яростных и Кровожадных и требовали возмездия. — Хорошо, хорошо, не орите! — поднял руки Коршун. — Мы здесь для того и собрались, чтобы решить… — Нет уж, подождите! Мне тоже есть, что сказать! На этот раз с места поднялась молодая орчиха с огненными волосами и множеством сережек, в руках она держала белоснежный мех. Коршун поморщился, но, смирившись, махнул рукой, разрешая ей продолжать. — Знаете, какой красивый флаг у нашего клана был?! Я его сама шила, старалась. Ночи просиживала, когда решено было в Орочьих Игрищах участвовать. А эти уроды соседние пришли и флаг разорвали, растоптали. Как хорошо было, когда наши острова были разделены астралом. А теперь какой-то умник в Незебграде придумал, как перемещаться между островами по каким-то магическим хреням! И пошло-поехало! Обидно до слез! Новый флаг нужен, я и шкуру для него приготовила, начну шить новое знамя. Но ведь потом его еще надо раскрасить! — Лоза, это не главное! Давай про флаг потом… — …И знаете, что я думаю? Мы выкрасим знамя кровью тех орков, которые напали на наш поселок! Мы должны показать всем, кто на островах хозяин. Знамя, раскрашенное кровью убийц, — отличная возможность сделать это. Оно будет самым красивым на Орочьих Игрищах! Едва Коршун успел открыть рот, как с места поднялся следующий орк. — Раз мы заговорили об Игрищах, то и я скажу! Коршун закрыл рот и обреченно уселся на землю, подперев рукояткой топора подбородок. — Это сволочи, бить-колотить, половину команды перебили! Подлые трусы! Боялись, что мы победим. Еще бы! Я же самый лучший тренер. Специально из Незебграда сюда приехал по просьбе Коловрата! Чтобы сделать из орков настоящих игроков! И вот, все труды — тигру под хвост! Из шести наших орков-шаманов только двое осталось! Нет причин церемониться с ублюдками из клана Кровожадных и клана Яростных. После всего, что они сделали, мы имеем право на любые действия. Как в старые добрые времена, когда мир был целым, а орки слушались шаманов. За этим снова последовала волна всеобщего возмущения, топота и оглушительного свиста. Орки вопили, размахивая оружием, и методы расправы над соперниками, которые они предлагали, становились все зловещей. Клан Боевых жаждал крови. — Друзья! Товарищи! Мудрые шаманы и благородные воины! Тишина наступила мгновенно, будто кто-то выключил звук. Орки, не привыкшие к такому обращению, оторопело уставились на Иавера Гахиджи, который, по всей видимости, с первых же слов сумел произвести неизгладимое впечатление. Комитетчик вышел в центр поляны и окинул всех собравшихся долгим взглядом. На него смотрели настороженно, но с интересом. — Товарищи! — повторил он. — Вы представители великого клана Боевых. Клана, почитающего вековые традиции орков! Ваш клан по праву считается сильнейшим, и варвары из Яростных и Кровожадных должны раз и навсегда уяснить, кто на Диких островах главный! Только тот клан, во главе которого стоят мудрейшие шаманы, достоин того, чтобы называться лучшим! А тех, кто презрел великие заветы предков… Гахиджи принялся вещать о бесспорном величии Боевых, и о недостойности всех прочих, но через несколько минут его пламенной речи я уже стал от нее уставать. Орки, несмотря на то, что им пели дифирамбы, тоже начали раздражаться. В рядах поднимался гул и комитетчик, понимая, что скоро его заткнут, причем не в самой вежливой форме, поскорее перешел к сути. — Подлое нападение Яростных и Кровожадных не должно остаться безнаказанным! Но подумайте, много ли чести в том, чтобы следовать их примеру? Сегодня они напали на вас, завтра вы нападете на них, затем они снова придут к вам… и длиться это будет бесконечно! А ведь вы должны доказать свое превосходство! Кто запомнит ваши набеги на острова Яростных и Кровожадных? Тем более, что те вскоре ответят вам тем же? Но если вы победите в Орочьих Игрищах, даже далеко за пределами Диких островов все узнают, что клан Боевых — самый лучший, самый сильный! И никто, по крайней мере в ближайший год, не сможет уже оспорить ваше лидерство! И снова оркам понадобилось время, чтобы обдумать услышанное. Все больше взглядов обращалось к Коршуну и новый вождь, морща лоб, наконец произнес: — Победить в Игрищах — это достойно. И слава клана Боевых прогремит на всю Империю… Да вот только команду нашу перебили! Новых игроков то мы найдем, но когда им тренироваться? Финал уже завтра! — А разве не умом и смекалкой славятся шаманы? Пусть у Яростных и Кровожадных сильные команды, зато на стороне Боевых — шаманская мудрость! С этими словами Гахиджи вернулся на свое место, чрезвычайно довольный собой. Орки начали переговариваться, и по общему тону вполне отчетливо можно было разобрать заинтересованность. — Как я выступил? — шепнул комитетчик. — Душевно, — ответил Орел. — Ну как сказать, — возразил я. — «На стороне Боевых — шаманская мудрость» — слишком расплывчатая формулировка, чтобы принять ее за план. — Не волнуйтесь, все продумано! В этот момент с места снова поднялся тренер и замахал руками, призывая к тишине. — Вопрос о первенстве должен решаться между командами Боевых и Праведных! Шаманы и каратели — вот главные соперники в борьбе за власть среди орков. А воины в пролете, такова реальность! — провозгласил он и ответом ему были одобрительные выкрики. — Вот что я думаю. Для начала разберемся с кланом Кровожадных! Причем так, чтобы у них не было шансов вернуться в игру. Но мы не будем делать, как они, и рубить головы направо-налево. Все-таки я орк из столицы, я знаю, что такое милосердие! Есть другой хороший способ: отрезать им уши! Безухий орк — позор. Он никогда не выйдет на поле. Такой вариант сведения счетов с противником пришелся клану Боевых по душе. Я даже не сомневался, что до этой «гениальной» идеи тренер додумался не сам. — Да, это я подсказал, — подтвердил Гахиджи. — Неплохо получилось. — Неплохо? Отрезать уши — неплохо?! — Подожди, Ник, в чем-то он прав, — внезапно заступился за комитетчика Михаил. — Отрезанные уши — это меньшее из зол. Лекари легко отрастят им новые, просто на это уйдет несколько дней, и за это время клан Боевых выиграет соревнования и посчитает, что месть свершилась. Сейчас главное избежать новых смертей. — Вы ведь понимаете, что орков самих нельзя посылать за ушами на соседний остров? — снова заговорил Гахиджи. — Народ вспыльчивый, обязательно сорвутся, и одними ушами дело не ограничится. И тогда точно начнется бойня! Необходимо все сделать тихо. Я все понял: вскоре меня ждет «увлекательная» охота за ушами своих же сограждан. Так и знал, что опять вляпаюсь в комитетские интрижки! — Как избавиться от Кровожадных, мы придумали, а что делать с кланом Яростных? — тем временем поинтересовался Жаба. — Этих так просто не возьмешь. Плодовитые они, гады, кизляк жуют с утра до вечера! Уберешь одного — его тут же заменят. Надо иначе как-то… — Кизляк? — тихо переспросил я. — Особый корешок, который растет только здесь и является основой… хм… многочисленности орков, — шепотом пояснил Гахиджи. — Вот что я придумал, — сказал тренер. — Всем известно, что бойцы Яростных очень суеверны и не выходят на поле без своих талисманов. Если мы сопрем у них эти побрякушки, то Яростные откажутся от игры! И это предложение тоже пришлось всем по душе. Было понятно, на чьи плечи ляжет эта не слишком благородная миссия. Одним отрезать уши, у других украсть медальоны — неплохое начало финала спортивных состязаний. После того, как вопрос с кланами Яростных и Кровожадных был решен, Кочерга снова заговорила о торговых кораблях, которые вот-вот должны прибыть к Диким островам, но хозяйственно-бытовые темы мало интересовали орков, и все стали потихоньку расходиться. Иавер Гахиджи решил, что нам здесь делать больше нечего, и мы, ни с кем не прощаясь, вернулись на центральный остров. Случая поговорить с новым вождем о Черепе, наследнике Великого орка, мне не представилось. Тем временем на Зверском острове у Хранителей задача была несложная. Военные в составе небольших групп просто патрулировали территорию вокруг большого круглого строения, по всей видимости и являющегося новым стадионом. Стройка еще не была закончена: кое-где лежали строительные материалы, рабочие докрашивали стены, а неподалеку собирался джунский портал. — Хотите знать, умеют ли восставшие Зэм ненавидеть? Я вам скажу — еще как! Кто-то ненавидит Тэпа, кто-то покойную уже тысячу лет тещу. А я ненавижу минотавров! Вот вы как сюда добрались? — громко ругавшаяся восставшая неожиданно ткнула в меня металлическим пальцем. — На корабле, — немного растерялся я от внезапного внимания к своей персоне. Вообще-то я, направляясь к своему командованию за указаниями, просто шел мимо. — Вот именно! А почему? Да потому, что портал все еще не работает! Он должен был быть сдан еще несколько дней назад. Аккурат к началу Игрищ. Чтобы все, кто хочет, смогли приехать на стадион и поболеть за свою команду. Но не могут! — А что случилось? — Минотавры напали на Хранителей, которым было поручено доставить сюда астральные батареи. А без них портал не заработает! Только представьте себе эту картину: идут наши бравые вояки, тащат в руках батареи, и тут вываливается орда минотавров и с диким мычанием начинает разбой! Вот зачем минотаврам батареи?! Они же ни хрена в этом не понимают! Как сороки: тащат все, что блестит. — Простите, коллега, вы сказали «ни хрена»? — удивленно уставился на нее другой Зэм, подняв голову от строительных чертежей. — Да нахваталась уже от местных орков, — устало махнула рукой женщина. — Поторчишь тут несколько дней, еще не так заговоришь… Высшего руководства в штабе не оказалось, а встретил меня Хранитель Дмитрий Надзорин — одного со мной звания, правда должностью повыше. Формализмом Надзорин не страдал, поэтому просто пожал мне руку в знак приветствия и кивнул на стул. — Эх, занесла нас с тобой нелегкая на эти Дикие острова, лейтенант! — посетовал он. — Хоть и внутри Империи, но работать здесь опасно. Если орки начнут буянить, то мне первому достанется. А кроме них есть еще и минотавры. Тоже не подарочек… Как следить за порядком, когда в любой момент тебе в зад могут вонзиться рога минотавра? — А вы не пробовали с ними договориться? Они ведь вполне разумны, — спросил я, думая о главе Свободнорожденных Бычаре. — Да уж, разумны! Недавно груз разграбили, зачем-то украли астральные батареи. Может быть, они и разумные, только нам от этого не легче. А скорей наоборот. Но это еще полбеды. Тут кроме них тролли водятся. Поверь, я готов даже Тенсесу молиться, лишь бы они не напали на нас! Эти твари способны разобрать наш стадион по бревнышку, даже глазом моргнуть не успеешь! Одним словом, работа предстояла не очень приятная. Матрену и Лизу уже прицепили к какой-то другой группе, и патрулировать отведенное нам место я, Кузьма, Михаил и Лоб отправились вчетвером. Наших животных уже доставили на Дикие острова другим кораблем, так что бродить по степи пешком не придется, чему я был несказанно рад. Прогулка верхом, когда лицо обдувает ветер от крыльев Старика, не самое плохое занятие, даже несмотря на агрессивных обитателей аллода. Несколько раз нам попадались минотавры, выглядевшие гораздо более дикими, чем те, что я видел на дне Мертвого моря, но они вели себя относительно мирно, поспешив скрыться с глаз патруля. Зато тролли настроены были куда более воинственно: жирные и отвратительные, они нападали на нас целыми группами. Низкий интеллект не позволял им действовать слаженно и эффективно, однако физически они превосходили даже орков, поэтому расправлялись мы с ними не без усилий. Кое-где нам попадались брошенные минотаврами батареи, которые везли на Дикие острова для постройки джунского портала. Мы бережно собирали их и отвозили инженерам в лагерь. Вскоре наша и без того немногочисленная группа понесла потери. На очередном кругу мы наткнулись на орчиху — она замахала нам руками, подавая какие-то странные знаки. — Тс-с! Не спугните зверя! — шикнула она на нас, когда мы приблизились, и кивнула на мирно топтавшегося неподалеку носорога. — Ты кто? Из какого клана? — строго спросил я. — Я Дикуша из Бродячих. — Болельщикам нельзя здесь находиться… — Я не болельщица, я охотница. И как по мне, так эти клановые разборки — полная ерунда! Пусть дураки себе ломают кости в драках. А я птица вольная: куда хочу, туда лечу! Что хочу, то ворочу! — А здесь чего воротишь? — заинтересовался Лоб. — На диких носорогов охочусь. Я обожаю это дело! Сидишь в засаде, караулишь зверя, потом — бах! Трах! Шмяк! Хоп — и победа! — Неплохо… — Хотите, давайте вместе. Повеселимся. Охота — это же здорово! Я, Кузьма и Миша не хотели, но Лоб явно был не против. Наши девушки находились в другой группе и некому было строго хмурить брови и напоминать о должностных обязанностях. Мы же, испытывая мужскую солидарность, с легким сердцем оставили Лба в компании Дикуши из Бродячих. — Обожаю охотиться. На диких носорогов особенно! — заверил он. — Ай, молодца! Я люблю тех, кто жизнь любит. И все от нее берет. Дай-ка я тебя расцелую, это тоже весело… Дальше мы отправились втроем и к счастью серьезных стычек удалось избежать. В обед нас покормили местным традиционным блюдом — мясом диких тигров. Оно было жилистым и жестким, как резина, и я искренне не понимал наслаждения, неизменно возникающего на лицах орков, жующих этот странный деликатес. Лоб так и не появился, зато после обеда к нам вернулись Матрена и Лиза. В отличие от нас, их группа столкнулась с весьма агрессивными минотаврами, и один орк даже был серьезно ранен в схватке с их главарем. — Что пялишься? Никогда не видел раненого орка? Да, это я должен был доставить эти проклятые астральные батареи! Да, это я сражался с Рогачом! Да, это я проиграл в этой схватке. Р-р-р-р! Вот так мы, орки, и вырождаемся! Тьфу! И на хрена Громобой нас в Империю привел? Пострадавший бушевал возле медпункта, где мы обнаружили Матрену и Лизу, и от обиды кидался на всех прохожих. — Остынь, приятель, если минотавр насадил тебя на свои рога, то мы в этом не виноваты, — хмыкнул Орел, с сочувствием глядя на орка. — Да ладно, мне уже полегчало… Выговорился. Я же все-таки цивилизованный орк, не чета этим диким. Я честно дрался и проиграл. И не стану из-за этого прыгать в астрал, как того потребовали бы законы клана. Вот только… На душе погано! Хочу отомстить, хоть ты тресни! Рогач умрет — я успокоюсь. Всем будет хорошо! Кроме Рогача, гы! Мы оставили орка одного строить планы мести минотавру, нам пора уже было снова выдвигаться на дежурство. Вторая половина дня прошла спокойно, даже тролли почти не лезли на рожон, минотавры и вовсе не показывались на глаза, вероятно решив, что с прибывшим подкреплением связываться нет смысла. В штаб мы вернулись ближе к вечеру, когда ночная смена уже готовилась сменить дневную. Там мы застали Иавера Гахиджи, о чем-то беседующего с Коршуном и тренером Боевых, из чего я сделал вывод, что от своих планов отрезать уши одной команде соперников и стащить талисманы у другой они не отказались. Лоб тоже наконец объявился: он ждал нас возле штаба, многозначительно кивая головой на комитетчика. Тот, заметив нас, замахал руками. Я уже понял, что отвертеться от досадной, тягостной миссии не удастся, и с обреченным видом направился к ним. — Как Дикуша? — тихо спросил Орел, когда Лоб к нам присоединился. — Огонь, — лаконично крякнул тот и взор его немного затуманился. — Хоть у кого-то этот день оставит радостные воспоминания, — буркнул я. Единственным утешением было то, что убивать никого не придется. В тот момент я еще не знал, чем для меня обернется эта затея, но тревога уже прочно обосновалась внутри. Дурное предчувствие сковывало мышцы, и я передернул плечами, чтобы скинуть напряжение. Иавер Гахиджи приветливо махал нам руками, но мой внутренний голос даже не шептал, а вопил о том, чтобы я разворачивался и бежал от него подальше… Но я продолжал идти вперед. Глава 29 Просмотреть полную запись

Автор: spline Как идут признания в любви вашей второй половинке ? Надеемся , вы сумели растопить даже самые холодные сердца и впустить в них любовь и доброту. Специально к этому празднику несколько интересных фактов о дне Святого Валентина: 9000000 жителей США дарят Валентинки своим домашним животным. 14 февраля в германии празднуют день психически больных людей. У дня Святого Валентина есть и второе название – «птичья свадьба», так как в середине февраля начинается брачный период у птиц. Мы задали несколько вопросов игрокам с разных серверов: Панчис с Авангарда, хФедосиЯх с Оживших Легенд, Окулусс с сервера Нить судьбы, Маморошный с Наследия Богов, Дискриминант с Сердца Войны и ДедБамБамм с Фронтира, и спешим поделиться с вами их мнением. Что вы думаете о дне святого Валентина и как вам развлечения, которые есть в игре на этот период? Дискриминант (СердцеВойны): Акция помогла мне помириться с подругой, с которой не разговаривали почти два месяца) Панчес (Авангард): Мне очень понравились конкурсы и развлечения, за это время я смог признаться в любви многим игрокам, которые мне симпатизировали, сейчас собираю на костюм. Спасибо разработчикам за такой прекрасный праздник. Окулусс (Нить Судьбы): Акция не очень, нет таких развлечений, как в других играх. Ну вот в других играх празднуют ещё и масленицу , там на эту время можно кидаться блинами и на скорость собирать все ингредиенты для блинов. То есть вы считаете что в игру нужно добавить праздник «Масленицы»? Окулусс (Нить Судьбы): Да. Это привлечёт новых игроков и будет намного веселее. Что нужно добавить в игру на это время? Что нужно убрать? Панчес (Авангард): Было бы неплохо сделать рейтинг того, у кого больше всего валентинок, и к концу праздника выдать ему небольшой презент. Убирать ничего не нужно, разве что снизить стоимость на костюмы, а так – всё изумительно. хФедосиЯх (Ожившие Легенды): Добавить разнообразия в игре , а то каждый год одно и то же, кому-то нравится, а мне нет, это уже наскучило. Дискриминант (СердцеВойны): Было бы очень здорово сделать остров влюблённых, как на Новый год курорт. ДедБамБамм (Фронтир): Чтобы собрать 600 симпатий, нужно сидеть здесь 24/7, из-за этой лихорадки. Ибо слишком маленький онлайн на нашем сервере. Хотите, чтобы убрали лихорадку? ДедБамБамм (Фронтир): Нет, но сократить это время на нашем сервере до 2 минут хотя бы. Вы уже успели собрать на костюмы? хФедосиЯх (Ожившие Легенды): На костюмы уже давно насобирала, обновление неплохое, есть чем знаться в игре на это время. Маморошный (Наследие Богов): Я не успеваю и там, и там. Сейчас продолжается акция с курорта на костюмы и окрасы. И нужно собрать костюмы, и ещё успеть на окрасы (которые скоро заканчиваются). Вы считаете, что такие мероприятия не должны проходить вместе? Маморошный (Наследие Богов): да Вы много кому признались в любви? хФедосиЯх (Ожившие Легенды): нет) Любите себя и своих близких. С праздником вас! Просмотреть полную запись

Вестник не состоит из журналистов Единства. Каждый раз, когда мы упоминаем те или иные гильдии, сразу приходят их оппоненты и начинают уверять, что вся редакция - это представители этой гильдии. Это не так. И да, понятие "объективность" - нам вполне известно. И поэтому мы спокойно и хладнокровно, без истерических комментариев печатаем любые мнения, с любых серверов и из любых гильдий. Лично я не собираюсь никому ничего доказывать. Люди высказали свое мнение - я его напечатал. Если вы хотите доказать обратное - вперед, жду вашу статью с опровержением и анализом ситуации. Для справки - сдача материалов 23 февраля. Присылайте.

Спорное высказывание, а по моему личному опыту игры - абсолютно не соответствующее реалиям. Топ ги всегда определялись доминионом, тогда как древнего на некоторых серверах вообще фармят гильдии третьего-четвертого эшелона, где нет ни одного топ игрока. Я допускаю, что за время моего отстутсивя в игре что-то могло поменяться, но как-то это сомнительно.

Оригинальный сюжет игры (Империя) в авторской обработке Автор: risovalkin К ОГЛАВЛЕНИЮ Для тех, кто плохо знаком или совсем не знаком с каноном, в прологе изложена краткая предыстория мира. Она не обязательна для прочтения, поскольку в самом рассказе действия происходят уже после описанных в прологе событий, но рекомендована, поскольку некоторые тайны прошлого будут раскрываться по мере развития сюжета. Пролог можно использовать в качестве справочника. Вся информация в прологе взята с официальных сайта и форума игры. Приятного чтения! Старая Эра — (1) — Сарнаут — цветущая планета, населенная множеством рас. Начало официального летосчисления по летописям расы эльфов. — (1700—2000) — Расцвет цивилизации людей, называющих себя джунами. — (2000) — Внезапная, таинственная смерть джунского народа. — (2050—2500) — Напуганный судьбой джунов другой человеческий народ, называющий себя Зэм, начинает поиски бессмертия. Зэм изучают некромагию, а затем становятся выдающимися техномантами и начинают заменять части своего тела механизмами. — (около 2500 года) — некромант народа Зэм по имени Тэп открывает свой способ бессмертия: он строит повсюду Пирамиды, которые станут хранилищами Искр — бессмертной частички живых существ. А затем насылает на свой народ страшную болезнь, чтобы поскорее заполнить эти Пирамиды Искрами. Чума почти моментально уничтожает весь народ Зэм, однако и сам Тэп заразился тоже. Цивилизация Зэм погибает. — (2500—2600) — На руины двух вымерших человеческих народов — джунов и Зэм — с севера приходит человеческий народ Аро, а с востока — орда орков. Между ними начинается война за эти земли. — (2570) — После смерти своего вождя — Черепа, орда орков распадается на враждующие кланы и проигрывает войну с людьми. Предводители людей — Тенсес и Незеб, чьим учителем был Великий Маг по имени Скракан, создают новое государство — Канию, однако между ними возникает борьба за власть. Тенсес вызывает Незеба на поединок и выигрывает. Незеб изгоняется из Кании в хадаганские пустыни, где встречает кочевые человеческие племена Угра и становится их предводителем. — (2910) — Племена Угра, отныне называемые хадаганцами, вторгаются в южные провинции Кании, завоевывают их и образуют свое государство Хадаган. Вспыхнувшая война между Канией и Хадаганом с переменным успехом продолжается на протяжении тысяч лет. — (4015) — Случается Великий Катаклизм, который раскалывает планету на множество островов, названных — аллодами. Новая Эра — (1) — После того, как Сарнаут раскололся, острова начинает поглощать смертоносная сила, в которую погрузился весь мир, — «астрал». Великим Магам Сарнаута удается остановить наступление астрала и удержать аллоды от полного разрушения. С тех пор миссия Великих Магов — быть хранителями спасенных земель. Вскоре притихшая на время Катаклизма война между Канией и Хадаганом, возобновляется. — (702) — Орк Родогор становится Верховным Шаманом орков и объединяет разрозненные орочьи племена. После этого он заключает союз с Незебом и образуется новое государство — Империя. — (707) — Кания заключает союз с эльфами, образовывая новое государство — Лига. — (741) — Давно погибшая раса людей Зэм внезапно восстает из мертвых. Лига, приняв их за нежить, уничтожает восставших на своих территориях. В свою очередь Империя, разобравшись, что мертвые, но ожившие люди вполне разумны, превращает их в своих рабов. — (800) — К союзу канийцев и эльфов присоединяется еще одна раса Сарнаута — гибберлинги, открывшие способ путешествия сквозь астрал на кораблях. — (805-825) — Восставшие Зэм начинают бунтовать в Империи против своего рабства. Некромант и механик Зэм по имени Нефер Ур, ставший во главе этого народа и борющийся за его права, добивается встречи с Незебом, который в конце концов подписывает декрет, запрещающий использование воскресших Зэм в качестве рабов. — (910) — 4 марта на всех аллодах неожиданно появляются порталы, из которых вырываются демоны, убившие многих Великих Магов, что защищали земли от разрушения астралом. Потери ужасающи — погибли миллионы существ, больше половины аллодов утрачено. Великий Маг Тенсес — извечный враг Незеба, мертв. Ту страшную ночь назвали «Ночью Астральных Порталов». Начинается война с проникшими в Сарнаут астральными демонами. Лигу возглавляет бывший учитель Тенсеса и Незеба — Скракан. — (911) — У всех разумных существ Сарнаута появляется возможность воскрешения в случае преждевременной смерти. Это был посмертный Дар погибшего Великого Мага — Тенсеса. В Лиге появляется Церковь Света, почитающая своего бывшего правителя, как Бога. — (965) — Лига находит документ, в котором сказано, что демоны были вызваны джунами из иного мира и что есть Врата, закрытие которых сможет предотвратить дальнейшие вторжения. Скракан предает эти документы огласке, война между Лигой и Империей на время прекращается. — (966) — Империя и Лига объединяются и под предводительством Скракана и Незеба отправляются в Великий Астральный Поход. Однако лишь немногим посчастливилось выжить в астральной буре, которая возникла после того, как удалось запечатать «Врата джунов». Ценой собственной жизни Скракан, Незеб и множество простых воинов спасли мир аллодов. Империя приравнивает жертву Скракана и Незеба к жертве Тенсеса, и в стране появляется Триединая Церковь, почитающая всех трех святых. Во главе Лиги становится Великий Маг Айденус, во главе Империи — Великий Маг Яскер. Война между странами перешла в вялотекущее, затяжное противостояние, которое, тем не менее, часто вспыхивает кровавыми столкновениями в локальных конфликтах. — (1010) — Имперский военный корабль «Непобедимый» везет новобранцев на столичный аллод Игш… Глава 1 Просмотреть полную запись

Все нормально! Я пофиксил!

Возможно сделаем мини-выпуск, куда войдет пара статей, небольшой обзор новостей, этот рассказ и новая обоина. Посмотрим, сколько наши журналисты смогут написать и успеет ли художник закончить обложку.

Героев может быть много, но наш, с нашей историей, только один. По логике там наверное какие-то ветераны со своей историей и своими подвигами. Про богов я что-то где-то читал, что они сами по себе сильны, но появляясь в нашем мире вынужденны подчинятся нашим физическим законам, т.е. они как бы ограничены в своей силе и поэтому их удалось победить, не их самих конечно, а их физические воплощения. Не знаю, где я это читал, может просто чье-то предположение было, но мне это почему-то запомнилось как официальная информация. Зато я прочел две следующие главы там конец мертвого моря и начало диких островов. Февральский номер скорее всего будем делать, не хочется пропускать месяц. Через неделю будет понятно, выпустимся или нет.

Ну даже аватар бога убить - это не тапком таракана шлепнуть ) Мне наоборот, когда я играл, казалось что у героя такое количество подвигов и превозмоганий, что на каждом углу его памятник уже стоять должен. Вот кстати на счет рейда лучших из лучших вопрос интересный. Кто они? В игре это другие игроки и получается, что там рейд избранных, но это же просто игромех. А по логике если, то избранный один. Так что в общем интересно, с кем он бить морду богам пойдет, с Ястребами может? И как это будет. В игре кажется, что герой как бы во главе угла. С него каждый раз после закрытия ТМ берут обещание сохранить все в тайне и преподносится все так, что он единственный носитель этой тайны, то есть как будто он и есть главное действующее лицо, он вел рейд, совершил подвиг, раскрыл секрет и т.д. А на газете у Нихаза семья императора? ) Я не знал.

С медичкой из ИВО короткий полевой роман, это не то. А вообще это я так, в порядке бреда. Очень уж Рысина хороша на арте, а герой кстати рано или поздно богам Сарнаута накостылять должен, что ему там какая-то глава комитета Мне тоже кажется, что если герой и дальше будет нарываться, его поставят на место. Чувствую, доведет он комитет до точки кипения )) Я почему-то вижу очень жесткий диалог с кем-то из высшего руководства. С Рысиной, или Яскером, или Штурмом. Но наглеть и творить, что вздумается, ему не позволят. А вот когда он на самом деле изменит отношение к комитету, так сказать по зову души, а не по приказу свыше, и изменит ли вообще - это вопрос. Но конфликт зреет, это чувствуется.

Кстати да, в чистилище он не был, хотя несколько раз уже балансировал на грани. Возможно знакомство со слугой Тенсеса отложено до какого-то особого случая ) На счет комитета не знаю, вроде бы у героя пока стойкое неприятие этой структуры и непонятно куда это все заведет. Но я тут недавно перечитал все еще раз и странная мысль у меня возникла. Рысина вроде бы показывает к нему пренебрежение, но в то же время привлекает его к секретной операции в ММ. У Ника глава комитета вроде бы тоже вызывает неприязнь, но при этом он считает ее красивой. А недавно у нас на обложке появился вот такой арт. Если кто не знает, нарисовал его как раз автор этого фанфика. https://alloder.pro/uploads/monthly_2017_11/wallpaper_1710.jpg.6387d752d029544765ec19b2bb08114b.jpg Автор заверяет, что у Ника в будущем обязательно будет лав-стори и меня терзают смутные сомнения --_--

Еще серые камни заинтересовали. Это уже намек на архитекторов? В общем ждем продолжения банкета.

Рысина упоминала про вампиров ди Дусер в 22 главе, это было в присутствии Ника и он запомнил необычное слово и фамилию. Пояснение от автора добавлено в эту главу. Лично я для себя тоже отметил наличие характера у героя, еще в некроинкубаторе в ИВО, когда Ник пожалел лигийцев и убил всех зомби. В игре персонаж безвольно выполняет квесты, так что здесь особенно интересно читать, как ГГ реагирует на те или иные задания. Бычара мне понравился, даже жалко, что дальше в сюжете его не будет.

Лично я не против но это зависит только от автора.

Да, задержки журнала стали серьезными по разным причинам и нас это тоже беспокоит. Мы в процессе обсуждения, как исправить это. Возможно для этого придется пропустить следующий выпуск, чтобы снова вернуться в график. Этот номер готов и скоро появится.

Ожившие Легенды Январь особенно ничем не запомнился, событий, о которых бы хотелось рассказать, довольно мало, вообще наблюдается некое сонное настроение перед открытием фиолетового слоя. Народ фармит компасы, пыль и сражения, чтобы добыть молотки, в остальном все довольно банально и такого веселья, которое было в декабре и начале января, уже нет. Поэтому я потрудился и заглянул в замечательные темы на форуме, что бы понять «ху из ху» и как обстоят дела на сервере: Аналитика по персонажам Аналитика по гильдиям В очередной раз хочу сказать большое спасибо Диме и поблагодарить его за тот труд, который он делает! Что происходит в Лиге, перекличка живых гильдий Гильдии первого дивизиона: С.В.О.И. КаМеЛоТ -ATLANTIS- Астральные Странники Гильдии второго дивизиона: ALT+F4 Антанта ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ Gold Legion Гильдии третьего дивизиона: НОЧЬ Silver Dragons СумрачнаяСотня Эллада Ну и самое дно, еще подающее признаки жизни: Фантом Святой Свет Элитный Легион Кании Как видим, активных гильдий осталось не так много. Первые пять из них практически не покидают небосклон и из сезона в сезон тянут лямку так называемых топов, не считая, конечно, Атлантис, с которым не все так однозначно, и Альтов, внутри которых происходят какие-то непонятные телодвижения, народа вроде в гильдии много, а вот активных действий мало. Что происходит в Империи? Гильдии первого дивизиона: Ультиматум Инквизиторы Первый Легион Дикое Племя Гильдии второго дивизиона: Ренессанс Защитники Авалона Бмф Страшный Крушитель Гильдии третьего дивизиона: тьма Иностранный Легион Шадолу WInS Гильдии четвертого дивизиона: Милосердие Забвения Ангелы Девять Грехов Мало что могу сказать про Империю, вроде все гильдии на месте, даже ПЛ выправил свое положение и закрепился третьим. В глаза бросается большой разрыв между топовыми и средними гильдиями, если в Лиге спад идет постепенно, то тут довольно резко, видимо, причина в том, что игроков в Империи меньше. Доминион Вверху таблицы все довольно мирно, все участники противостояния на своих местах, кроме Камелота, и занимают места согласно купленным билетам. Данные за 04.02 2018 г. Зато в средней части списка происходит постоянная мышиная грызня в попытке отобрать чужой реальгар. Так что если хочется честного ПвП, идите в средние гильдии, там весело. Золото упало в цене Продолжаем наблюдать за драмой в GoldLegion, напомню в середине января ее покинул лидер гильдии Гном и ушел в Камелот, что послужило сигналом к оттоку людей из гильдии. Глядя на мытарства Гнома, ему сложно позавидовать: не продержавшись в Камелоте и недели, он вернулся в Голд Легион для того, чтобы его покинуть еще через неделю, но уже перейдя в Атлантис к своему старому другу Кенсу. Понятно, что это сильно отразилось на самих Голдах, смена лидера, уход ряда функционеров гильдии сильно ударили по ее личному составу, и гильдия скатилась аж на 20 место в рейтинге Доминиона, хотя, судя по выкладкам Димы, не должна была упасть ниже 10–15, люди-то есть, вот только, видимо, вести их некому. С интересом слежу за ситуацией, и, пожалуй, сделаю ставку на то, что еще месяц они переживут точно. Наследие Богов Лига Глядя на прошедший месяц, я не нахожу ни одного события, за которое глаз хоть немного мог бы зацепиться. Очередные ставки на доминион не принесли ничего нового и никак не оживили ситуацию. Противостояние гильдий на РЧД, о которых я писал в прошлых заметках, на сегодня остановилось на счете 5 х 5. Интересными и пожалуй печальными событиями «порадовала» нас только текущая неделя. А именно – массовые вылеты во время последнего боя на ЧД в воскресенье. Таблица гильдейских результатов вследствие данного факта приобрела совершенно неожиданный вид. Множество игроков в результате такого факта недополучили честь и опыт искры, и обсуждение компенсации за данную ошибку активно началось на игровом форуме. На 6-е февраля администрация не дала никаких комментариев по данному вопросу. Вследствие упомянутого выше события, ставки на РЧД также приобрели совершенного неожиданный характер, хотя общая тенденция все же сохранилась. В выигрышной позиции оказались те гильдии, у которых минимальное количество игроков подверглось вылетам. Стоит уточнить, что под вылетами я имею ввиду не краши, как это было прежде и не раз, а полное покидание всех игровых активностей персонажем и откат его во времени. Не сказать, что ситуация разовая, но в этот раз она приобрела массовый характер. Сервер Наследие Богов сейчас, скорее всего, является самым населенным из всех серверов, и ходят упорные слухи, что некоторые топ-консты из других серверов понемногу перетягиваются сюда. По неподтвержденным слухам одна из конст ПЛК присоединилась к гильдии Массаракш. По моему субъективному мнению, сила гильдий, основываясь на силе пвп-конст, сейчас выглядит так: Массаракш и смерш примерно равны по силе имеют в своём составе 2 сильные пвп-консты, Evil и Золотая Орда занимают позиции пониже, их сила немного уступает. Остальные позиции же слишком хаотичны, чтобы их анализировать. Империя Что же касательно Империи, тут начало января вышло довольно сумбурным – перед самим Чемпионским доминионом в воскресенье, 7.01., основной состав гильдии «ShadowGuardians» массово покинул свою обитель. И уже к первому бою ребята выступали под знаменем гильдии «Мертвые Души». И, хотя «ShadowGuardians» опустели, по итогу воскресенья была собрана таки парочка групп и занято 18-е место в общем рейтинге. Но сказать, что «Мертвые Души» прям уж окрепли, сложно – то ли низкий онлайн, то ли немногочисленность побед, а по итогу в рейтинге было занято 16-е место, всего немного выше «ShadowGuardians». Хотя спустя три дня уже на рейдовом сражении гильдий от обоюдной ставки «Странников» они отбились. Так что и первые, и вторые, не потеряв ничего, остались при своем. В ту же среду, 10.01, гильдии «Советы» и «Wi.Sp» потеряли часть заработанного реальгара от грабежей, а вот «Повелители Времени» успешно обнесли «Паритет». В дальнейшем судьба гильдии «Мертвые Души» складывается куда радужнее – стабильно занимая 12-11 места в рейтинге гильдий, ребята получают свой реальгар, летают в актуальный слой и фармят Обсерваторию. Если же взять во внимание топ-гильдию Империи «Массаракш» – у этих ребят все стабильно, т.к. весь январь они занимали первенствующие места в рейтинге гильдий-участников Доминиона. Время от времени на официальном сайте клана мелькали заявки на вступ в ряды оного. И, можно сказать, довольно большая масса желающих попадает либо на время испытательного срока (хотя, возможно, это лишь формальная фраза), либо получает отказ. В «Массаракш» слабых не берут, видимо. За всей массой заявок и проскочила заявка некого игрока «ИмеюПравду», бард. Для бывших жителей ВА и СБ этот игрок особого внимания не привлекает, но жители КС/Возрождения должны помнить такой ник, как «Нанокет» (в Империи) или «Нанокотэ» (в Лиге; уж извините, если где-то в нике ошибочка). Не хочется поднимать сгнившее белье, но шуму особа наделала знатно. Так что, «Массаракш», осторожнее, ибо девушка натравит на вас сотрудников психушки и отожмёт лидерство. Коренная «Экспансия» помнит события тех дней… Еще одна особа 17.01 сотрясала мировой чат под напором своих сообщений – знаменитая Эстешка, чьи пламенные речи да откровенные признания весьма разрядили жизнь, добавив немного эротики, романтики и психоза. В тот день Эстешка вновь «флудила» с былой силой, хотя особого внимания к себе не привлекая – то ли мощь потеряна, то ли просто народ разбежался по кроватям. Еще одна ранее сильная гильдия «Вендетта» время от времени мелькает в мировом чате сообщениями о наборе рекрутов. Видимо, набор идёт успешно, ибо последние две недели января «Вендетта» поднялась с 23-25 мест РЧД на стабильную 15-16 позицию. Также с недавнего времени Возрожденская гильдия «От Винта» пытается возобновить свои силы, периодически агитируя игроков на вступление в свои ряды. Сказать, что все у ребят нормально, пока сложно: последние 2 недели января гильдия не мелькала в топ-30 рейтинга РЧД. Просмотреть полную запись