Пойманная на месте пищевого преступления фея сидела на окне съёмной бардовской комнаты и беззаботно болтала босыми ногами в воздухе. Клементина полулежала в массивном дубовом кресле, стоящем рядом, и грустно смотрела в одну точку.

– Ну извини, – осторожно начала айринская муза, – кто же знал…

– Помолчи, – попросила бард. – Хочется тишины.

Феечка демонстративно закатила глаза, скрестила ручки на груди и поджала губы.

– Наверное, произошла какая-то ошибка. Я не виновата в том, что ты женщина и я тебя не вдохновляю. И вообще! Раз, по твоим словам, у тебя не только с вдохновением, но и с талантом беда, то я тут ничего поделать не могу. И точка. Сама виновата.

У Клементины отчётливо дёрнулся глаз.

– Пользы от тебя как от некромантского кадавра, – девушка досадливо хлопнула ладонью по подлокотнику и жалобно проныла, – что мне теперь делать…

Муза взмахнула крылышками, подлетела к креслу и зависла в воздухе прямо напротив лица барда.

– Эй! Ну ладно тебе. Ничего не поделаешь, – она притворно вздохнула, – придётся нам как-то вот так вот…

Лицо канийки приняло ещё более несчастное выражение. Фея деловитой юлой крутилась по неубранной комнате, рассматривая всё подряд, чем невероятно раздражала впадающую в истеричное отчаяние девушку. Захотелось взять мухобойку и…

– А ты уверена в том, что ты бард? – Коротышка вцепилась в расписной шёлковый шарф, лежащий в ворохе одежды на узкой кровати, вытянула его наружу и с интересом повертела в руках.

– Вроде как, – тоскливо отозвалась девушка.

– Поясни.

Фея приложила к себе часть шарфа, завернулась в него, покрутилась и задумчиво бросила на место.

– Я обучалась.

– И судя по тому, что ты жалуешься на отсутствие таланта и вдохновения, дальше обучения дело не пошло. Я поняла.

– Я даю концерты!

– Часто? – Коротышка принялась демонстративно разглядывать рисунки на ширме, отгораживающей место для купания.

– Ну… Не каждый день, конечно, но ведь они бывают.

– И никто из посетителей не убегает в ужасе, когда ты бренчишь на этой своей, – фея махнула рукой в сторону потёртой лютни, – штуке?

– Они к тому времени так надираются, что уже не в состоянии убежать, – буркнула Клементина и отвернулась.

– Ха! Прелестно. Тебе платят?

– Конечно!

– И поэтому ты голодаешь, – ехидно пропела муза. – Питалась бы пыльцой как я…

– …и умерла бы на третий день.

Фея пожала плечиками.

– Ладно. Молчу. Меня волнует другой вопрос… Ты мне имя дашь? Моё настоящее для тебя наверняка будет сложным и, возможно, неприличным, но и безымянной мне быть не хочется. Как представлю, что ты зовёшь меня «Эй ты!», фу, жуть берёт, – муза тряхнула крылышками, заставляя пылинки красиво закружиться в солнечных лучах. Клементина в очередной раз мысленно пообещала себе взяться за уборку, а затем медленно перевела тяжёлый взгляд на наглую коротышку. Та выжидающе приподняла бровь.

– Имя? – Девушка скривила рот. – Зачем?

– Как это «зачем»?! – Фея подлетела к небольшому зеркалу и приняла горделивую позу. – Раз уж мы теперь друзья… – Она полюбовалась своим отражением и порхнула к креслу. – У всех есть имена. Родители называют ими своих детей, хозяева – домашних питомцев. А чем я хуже?

– Но ты не мой ребёнок и даже, – тут бард сделала паузу и неопределённо помахала рукой в воздухе, – не домашний зверёк.

– Ну конечно! – Муза нервно топнула в воздухе ногой, фыркнула и надулась. – Раз я тебя не вдохновляю, то я никто!

– Даже не пытайся закатить скандал, – монотонно ответила Клементина.

Фея замолчала, скорбно опустив плечи, и улетела на окно, где принялась мять в ручках пышный подол своего красного платья и бубнить под нос.

– Вот так всегда. Привязываешься к человеку, душу ему свою наизнанку выворачиваешь, а он…

– Слушай, мы знакомы-то всего пару часов.

– Ну и что. Может для меня это вечность! Я уже к тебе привыкла, можно сказать, сроднилась душой, стараюсь тут изо всех сил, а ты со мной так. Неблагодарная!

Канийка искренне не понимала, какие старания и для чего прикладывает коротышка, но, сдаваясь, вздохнула.

– Так и быть. Давай придумаем тебе подходящее имя.

Коротышка оживилась и засияла улыбкой. Канийка задумчиво смотрела на неё.

– В чём дело? Такая сложная задача? – Улыбка на симпатичном личике феи пропала. – Это всего лишь имя! Вы вечно зовёте нас всякими дурацкими именами типа Огонёк или Земляничка, тебе что, фантазии не хватает?

– Раз всего лишь имя, значит буду звать тебя просто Фея.

– Это даже для тебя слишком банально, – махнула рукой коротышка, – давай ещё.

– Тогда Элеонора.

Улыбка на симпатичном личике музы пропала.

– Сама ты Элеонора! Какое глупое имя, – она нахмурилась и выпятила нижнюю губу.

– Ничего не глупое, у меня в детстве так крысу звали. Ты на неё похожа.

– Чем?!

– Усами.

– Но у меня не…

Клементина прыснула со смеху.

– Ладно, ладно. Извини. Давай начнём с твоего настоящего имени.

Коротышка фыркнула, гордо выставила вперёд левую ножку и приосанилась.

– Мимильвейген фон [censored].

Бард поперхнулась. – Серьёзно?

– Это ещё что! Искорку знаешь? Так вот её настоящее имя… - феечка порхнула к уху Клементины и заговорщически зашептала. Канийка округлила глаза и расхохоталась. – Ну, ты понимаешь, да? – Муза захихикала, прикрыв ладошкой рот и отлетела обратно на окно.

Отсмеявшись, Клементина утёрла выступившие слёзы и молвила:

– Мимильвейген, так Мимильвейген. Хорошо. Буду называть тебя Мими.

– Мими?! Кошмар! – Возмутилась муза и всплеснула ручками так, что соскользнула за карниз.

Клементина подскочила к подоконнику и посмотрела во двор. Никого. Оглядела всю улицу. Только стражники и всё те же игривые котята.

– Мими? – Неуверенно позвала она.

– Что? – недовольно буркнула фея, нервно выпутываясь из травы под окном.

«О, отзывается», – отметила про себя бард. – Поднимайся, а?

Мими отряхнулась и с притворным равнодушием накрутила на палец прядь фиолетовых волос.

– Зачем?

Девушка молча смотрела на взъерошенную фею.

– Мими! – Она придала голосу строгости. – Немедленно поднимайся! Во-первых, тебя не видит никто, кроме меня, и все подумают, что я сумасшедшая, а во-вторых… Во-вторых… Мне скучно. Мими!

– Заведи себе собаку, – огрызнулась муза, – она будет тебя слушаться и приносить дудку в зубах.

– Мне не нужна собака, вредное ты существо. Мне нужна ты. Поднимайся.

– Нет, не буду! – Муза капризно надула губки. – Мне и тут хорошо. Спокойно. Никто не обижает и не называет дурацкими именами.

– Тьфу, – канийка развернулась и медленно отошла от окна. – Ну, как хочешь. А я ухожу, – небрежно кинула она через плечо.

– Куда? – раздалось с улицы.

– На Плато Коба. Развлекаться и буянить.

– О-о-о, я с тобой, – предложение всё-таки заинтересовало Мими, поэтому она демонстративно впорхнула в комнату. – С чего начнём? Ты научишь меня пить гибберлингский эль? Соблазнять своим пением жарких эльфийских юнцов? Или мы развратим наше сознание азартными играми? – Муза крутилась возле лица Клементины, доверительно заглядывая то в один её глаз, то в другой.

– Ну что ты за человек такой. Хотя ты не человек, да, – Клементина картинно закатила глаза. – Нет, азартные игры отменяются. Я пошутила.

– То есть… Ты меня обманула, да? Воспользовалась моей доверчивостью, моей наивностью, ввела в заблуждение, уговорила пойти развлечься, а как только я настроилась, ты… Ах ты!

Девушка ходила по комнате, ловко уворачиваясь от назойливой феи.

– И что ты молчишь? – Мими спланировала к резному креслу и нервно постучала ножкой по подлокотнику.

– Слушай, – бард укоризненно посмотрела на неё, – вот что ты такая зануда, а?

Муза выпучила глаза и возмущённо ткнула пальчиком себе в грудь.

– Это я-то зануда?!

– Ты, Мими, ты. Что за куча вопросов? Ты не даёшь мне ответить на первый, как уже задаёшь второй.

Они молча смотрели друг на друга.

– Мне сейчас нужно идти на встречу. А ты останешься здесь.

– С чего это? Я с тобой.

– Зачем ты мне там нужна? Чтобы меня отвлекать? – Бард хмыкнула и покачала головой.

– Ну, пожалуйста! Разреши мне пойти с тобой! Всё равно кроме тебя меня никто не видит, значит я мешать никому не буду! – Мими тараторила и смотрела такими умоляющими глазами, что мысленно девушка уже согласилась, однако, так легко уступать свои позиции она не собиралась.

– Вот объясни мне, пожалуйста, какая от тебя может быть польза? Станешь маячить у меня перед глазами, я на тебя буду отвлекаться, а все подумают, что у меня косоглазие или нервный тик. Мне это надо? Нет. Не надо.

– Я тебе клянусь! Я совсем не буду мешать! Наоборот! Я буду только помогать! Я буду твоей невидимой подружкой! Пожалуйста!

На фею было тошно смотреть. Она так испугалась остаться в одиночестве, что чуть не впала в истерику.

– Ладно. Так уж и быть. Но! Слушай меня внимательно. Ты будешь держаться рядом и молчать. Если захочешь что-то сказать – поднимешь руку. Ты меня поняла? И никаких резких движений!
Мими прямо засияла счастьем, мелко закивала и, кажется, даже согласилась на все условия.

– Отлично! Я согласна! Когда идём? Куда? С кем ты встречаешься?

– Успокойся, не надо так много вопросов.

– Как так? Ой, не надевай это платье.

– Почему? Твои вопросы не дают мне сосредоточиться.

– Ты предлагаешь мне заткнуться?! На рукаве пятно.

– Да что тебя растерзала толпа безумных орков! Нет, не молчи. Мне нужно встретиться кое с кем.

– Как интересно. А вот ещё пятно. С кем? Любо-овник? – Мими наматывала круги возле Клементины.

– Ооо, прошу тебя…

Мими завертелась вокруг головы девушки, которая поспешно натягивала другое платье.

– А этот, ну, с которым ты встречаешься сейчас, он симпатичный?

– Я его даже не знаю.

– Но…