Перейти к содержанию

Дайджест за декабрь

Улучшенный интерфейс и правки под 15.0

Подробнее

Мониторинг серверов и редактор аддонов

Представляем вам две легенды. То, о чем можно было только мечтать, стало реальностью.

Мониторинг серверов Редактор аддонов

Подсказки из игры на вашем сайте

Теперь вы можете отображать сведения о внутриигровых элементах простым наведением курсора мыши.

Подробнее

Апдейтер аддонов

Представляем вам программу для автообновления аддонов и делимся подробностями.

Подробнее Скачать

  • Одна Незебградская история. Глава 4


     Поделиться

    Я готов был с тобой пить агрессию бокалами;
    на завтрак, обед и ужин, ибо слаще сего напитка мне не пришлось отведать в жизни.
    Я стал агрессозависимым и, кажется, немного слабым. 

    Allods_210704_190024.jpg

    Тем вечером он вернулся домой полностью опустошённый, с трудом держась на ногах. Мысли путались, а сознание отказывалось признавать себя трезвым, всё сильнее затуманивая рассудок и лишая несчастного, как ему казалось, писателя всякой возможности сопротивляться. Голова раскалывалась, словно неумелый кудесник решил сшить своей острой иглой остатки ещё работоспособных участков мозга, желая сохранить в беспамятстве последние крупицы здравого смысла. Но что-то пошло не так... Всё всегда идёт не так. Не так, как нам хотелось бы. 

    И теперь он тонул в своих воспоминаниях, захлебывался ими, забыв о часах и минутах, забыв обо всём на свете. Его вновь тянуло на дно океана под названием «память», с головой накрывало волной цунами. И когда Прошлое протянула к нему руки и трепетно заключила в свои железные объятия, почти лишающие кислорода и забирающие последние жизненные силы, хадаганец позволил себе сдаться. 

    Он сделал глубокий вдох и устало закрыл глаза; пред его взором вновь возник образ молодой девушки, смотревшей на него с неприкрытой жалостью, состраданием, будто бы желавшей разделить сию тяжёлую участь, соединить судьбы, дабы переболеть скорбь вместе.

    И когда не осталось сил даже думать, госпожа Время остановила для него секундную стрелку. Темнота незаметно быстро накрыла его своей подвенечной шалью, утащила за собой в Тартарары.

    ***

    – Я лишь хочу Вам помочь. – твёрдо заявила кареглазая, преграждая путь к выходу

    – Мне не нужна Ваша... – стараясь не сорваться на крик, медленно проговорил хадаганец, но его бесцеремонно прервали. 

    – Нужна! – уверенно заявила она, подаваясь вперёд, как бы бросая вызов собеседнику. – Нельзя оставлять человека в одиночестве.

    – Я не одинок, – злостно огрызнулся писатель, особой интонацией выделяя отрицательную частицу. Его мозг кипел, терпение достигло своей крайней точки, и теперь он был готов задушить эту надоедливую девчонку собственными руками. 

    – Нет, одиноки! – выкрикнула хадаганка, с грохотом ударяя книгой по столу, совсем не понимая, какой опасности сейчас подвергает собственное существование. 

    – Оставьте меня в покое! – буквально прорычал взбешенный . – Вы мне никто! Не трогайте меня! Мои проблемы – это мои проблемы! Мои! Понимаете? 

    – Выслушайте меня хотя бы раз, – возмутилась рыжеволосая, больше напоминающая сейчас огненную бестию, – Вы всё время убегаете от проблем, от собственных мыслей, Вы являетесь ко мне в общежитие, беспокоя чужой сон, в нетрезвом состоянии, кричите на меня, унижаете и оскорбляете! Почему, – девушка инстинктивно подалась вперед грудью, повышая голос и устремляя на писателя гневный взгляд своих потемневших от ярости глаз, – Вы лезете в мою жизнь?! Будь у меня муж, он бы давно выгнал Вас, если б только знал, что Вы себе позволяете! 

    – Так валите да хоть к Нихазу и всем его прихвостням, я не желаю Вас больше видеть! – громом молний раздалось заявление, ставшее последней каплей, решающей весь исход разговора. 

    Хадаганец резко двинулся к двери, собираясь грубо отстранить взбесившую его особу в сторону любыми способами, но та лишь устремилась ему навстречу, гневно сверкая глазами. И когда они оказались в предельной близости, а прерывистое дыхание обоих достигло слуха, молодая хадаганка внезапно сделала рывок вперёд и толкнула его к стене прихожей с неимоверной силой, отчего хадаганец тихо охнул перед тем как потерять сознание. Она никогда не думала о том, что обладает магией. 

    И Судьба выронила из рук бокал вина в сие же мгновение, и ярко-алое пятно неспешно расползлось по кружевной белой скатерти невинного семейного счастья. Словно кровь покрыла чистый хрусталь души, и тогда уже стало понятно, что стереть сей след уже никому не по силам, ни ей, ни ему... 

    Очаровательные черты приняли виноватое выражение, после чего обрушили нещадный шквал эмоций на обладательницу глаз цвета молочного шоколада с медовыми крупицами. Буквально за несколько секунд на её лице промелькнули страх, смущение и потерянность, быстро перешедшая в панику. Взгляд заметался по комнате, будто бы в поисках необходимого спасения, вещи, за которую можно было бы зацепиться, чтобы хоть как-то успокоить своё возбужденное сознание, утихомирить с неистовой силой бьющееся сердце, уравнять сбившееся дыхание. 

    Он тихо простонал и с трудом разлепил глаза, медленно приходя в себя. Хадаганка тут же напустила на себя серьёзный вид, смыв с лица всякую тень сожаления или сочувствия. В её голове мелькнула мысль, что лучше бы он отключился насовсем, только тогда было бы непонятно, куда девать тело, но с этой проблемой она бы и то разбиралась куда с большим удовольствием, чем с нынешней. 

    – Уходите, – наконец вымолвила она настолько строго, насколько смогла, но голос всё равно предательски дрогнул, а глаза увлажнились. Сделав глубокий вдох, давшийся ей с трудом, рыжеволосая ещё раз попросила, уже более настойчиво, чем в прошлый раз, чётко выговаривая все буквы. – Я попрошу Вас удалиться. Больше никогда не появляйтесь на пороге моего жилища. Да и на пороге моей жизни тоже, будьте уж добры, никогда не появляться. 

    Обиженно хлопнула входная дверь. И хадаганец не спеша направился к лестничной клетке, уже плохо соображая, что делает и куда собирается идти в столь лютый зимний вечер без куртки иль пальто, оставив верхнюю часть своего гардероба в тёплой квартире с бежевыми обоями в прихожей. Он медленно спускался вниз, с трудом переставляя ноги, а из квартиры в это время всё ещё доносить слабые, едва различимые всхлипы и душераздирающий в своей тишине плач. 

    ***

    Хадаганец слабо вздохнул, хотя это больше напоминало стон, стон горечи и разочарования. Ему вспомнились мягкие рыжие кудри и на какой-то момент показалось, что он вновь ощутил этот мягкий, нежный аромат карамели. Но это было лишь видение. И стоило ему открыть глаза, как мир вновь приобрёл свои печальные серые краски, а стрелка часов возобновила путь по лёгкому толчку Времени.

    Слабый свет от торшерной лампы, такой, которая была в абсолютно каждом доме, создавал особую атмосферу тишины и спокойствия, оставляя большую часть пространства в тени или приглушённых красках. Лишь тёмные контуры кресла и сидящий в нём хадаганский угрюмый силуэт, откинувшийся на спинку да запрокинувший голову, особо чётко выделялись на фоне общего серого интерьера. Мёртвую, как призраки Колыбели, тишину нарушали лишь секундные стрелки часов, отбивая свой извечный, но за века ещё не надоевший сарнаутцам ритм, отсчитывающий минуты твоей жизни, возможно, последние. 

    Взгляд неполноценного, как его когда-то называла до сих пор самая любимая во всём Сарнауте хадаганка, слуги Империи не спеша блуждал по квартире, скользя по уже давно знакомым очертаниям мебели, пока не наткнулся на окно. В этот момент будто что-то щёлкнуло в сознании уставшего романтика, и он, сам плохо осознавая причину своих действий, вдруг встал и направился к входной двери, по пути накидывая на плечи чёрное пальто, в кармане которого лежал потрепанный жизнью серенький с голубыми начертанными на нём рунами камень телепортации. Раздался характерный скрип, и уже через несколько минут хадаганец, громко хлопнув входной дверью – писателю посчастливилось жить в одном из лучших районов Незебграда, его дом, то есть тот дом, где ему была выделена квартира, был пускай и не в ближайших рядах у центра, но в пешей доступности, и чтобы дойти до главных, так сказать, достопримечательностей, ему требовалось от силы минут десять или пятнадцать, – вышел на крыльцо парадной, полной грудью вдыхая промерзлый ноябрьский воздух. В лицо тут же ударил слабый поток холодного ветра, отрезвляя сознание брюнета, возвращая его в реальный мир.

    Тяжело вздохнув, хадаганец устало покачнулся на носках чёрных лакированных ботинок, и устремил взгляд на небо чьи краски уже сгущались, погружая весь окружающий мир в успокаивающую глаз практически нихазовскую тьму. И сердце вновь неприятно кольнуло, а Прошлое, слабо улыбнувшись, легонько коснулась мужского плеча своей почти невесомой ладонью и буквально выдохнула лишь несколько слов:

    – Первый снег... 

    В воздухе стройными балеринами в белых пачках кружились снежинки в своём таинственном танце. Они исчезали, растворяясь во тьме, не долетая до выложенного плиткой покрытия, умирая по пути к конечной цели своего существования.

    Писатель нервно передёрнул плечами и запустил руку в карман в поисках золотых монет – нужно было найти телефонный аппарат. На весь Незебград их было совсем немного, но хадаганец точно знал в лицо одного из владельцев личной копии такой чудо-машины. Сейчас ему необходимо было сделать звонок. И позвонить он мог только одному человеку. Несколько золотых монет опустились в специальное отверстие и весело зазвенели, проваливаясь в желудок металлического механизма – не даром же Империя славится отменными механиками. Пальцы набрали выученный наизусть ещё давно номер и приложили бледно-голубоватую телефонную трубку к уху. 

    На той стороне провода раздались протяжные гудки, оповещающие о подходящем вызове, потом послышался какой-то треск, шорох и шелест, и уже буквально через несколько секунд на другом конце провода раздался сонный мужской голос, явно недовольный тем, что его потревожили в столь поздний для него час. 

    – И в чём же причина твоего внезапного внимания к моей скромной персоне, позволь поинтересоваться? – раздражительно осведомился собеседник, борясь с желанием тут же повесить трубку. Он знал, кто ему звонит, понимал это. Учитывая время и неожиданность звонка, едва ли это мог бы быть кто-то другой... 

    – Мне нужна твоя помощь, – с трудом выдавливая из себя слова, искренне стараясь не язвить и не допустить лишней резкости в голосе, проговорил писатель, испытывая не менее сильное желание отключиться и больше никогда даже не набирать прекрасно знакомый ему номер; стереть его из списка телефонных адресатов да и из своей собственной памяти, желательно, тоже. 

    – Да неужели? 

    ________________

    Если тебе когда-нибудь понадобится совет, у тебя всегда есть возможность позвонить человеку и попросить его помощи.
    Но кому звонить? – спросишь ты.
    Тебе уже известно его имя. Это тот, о ком ты подумал в первую очередь, задавшись этим вопросом.

     Поделиться

    "Вестник Сарнаута" - дайджест за июнь'21


    Новости

    Особое мнение

    Интервью

    Геймплей




    Творчество игроков















    Кроссворд
    Юмор


    Обзоры
    Замесы и стримы



















    Юмор

    « май июль »


    Обратная связь

    Рекомендуемые комментарии

    Комментариев нет



    Гость
    Добавить комментарий...

    ×   Вставлено с форматированием.   Восстановить форматирование

      Разрешено использовать не более 75 эмодзи.

    ×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отображать как обычную ссылку

    ×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

    ×   Вы не можете вставлять изображения напрямую. Загружайте или вставляйте изображения по ссылке.


×
×
  • Создать...

Важная информация

Пользуясь сайтом, вы принимаете Условия использования